Драккары Одина

Уже на рассвете, когда над фьордом повисли клочья тумана, Олаф и Айво покинули дом Эйвальда Хромого и направились к берегу. Надо было переговорить с Асбрандом.

С востока, со стороны Остфольда, поднималось красное марево. Лучи восходящего солнца, дочери Мундильфари, что зовется Соль, рассеивали туман, возвращая местности знако­мые черты.

Неподалеку от них Олаф разглядел разрушенный временем остов старого драккара. Когда он был построен? Видно, еще во времена бабки нынешнего конунга — легендарной королевы Асы, чья останки покоятся теперь в одном из могильных кур­ганов. Борта драккара были кое-где проломлены, а драконий нос — ужас и страх побережий Валланда, снесен наполови­ну. В каких землях довелось побывать этому кораблю? Реки Темза и Кеннет, Сена и Виир, Шельда, Рейн и Маас — как путеводные нити, ведущие в глубь земель, где есть все, чего недостает на скалистых клочках скудной земли норгов.

Размышляя о том о сем, Олаф вдруг почувствовал толчок в бок. Недоуменно уставился на друга, а тот лишь молча кив­нул, смотри, мол...

В нескольких десятках шагов от них Олаф увидел цепь викингов, которые, судя по всему, направлялись именно к ним. Когда они подошли поближе, самый старший из них, среднего роста, коренастый, держа руку на рукояти меча, спросил:

—   Кто из вас Олаф, сын Айнстейна?

— Это я. — Олаф подался вперед, все еще с некоторым удивлением разглядывая незнакомых ему людей.

— Я — Торвальд, — громко объявил старший. — Силой власти, данной мне конунгом Харальдом, я приказываю тебе сдать оружие! Ты будешь взят под стражу.

Только сейчас Олаф понял, что особенно привлекло его внимание. Все восемь викингов держались сообща, с особой сплоченностью, что всегда отличает дружинников знатного скандинава.

—   Позволь узнать, Торвальд, в чем меня обвиняют?

Олаф не торопился выполнить приказ.

— Ты убил двух свободных бондов, Аскеля из Ямталанда и Вигольва из Соша.

— Я защищался, — ответил в свое оправдание Олаф, со­знавая, что отпираться бесполезно. Им известно многое. Судя по всему, это Утер постарался. Его можно было понять. Он боялся мести и справедливо рассудил, что будет лучше сдать Олафа дружинникам конунга.

— Об этом ты скажешь, когда будет разбирательство твоего дела.

— Тогда возьми и меня, — вмешался Айво, подумав о том, что неизвестная ему внучка Боргни могли бы и дальше поза­ботиться о безопасности Олафа.

— А ты кто?— Торвальд с подозрением уставился на финна, угадывая в нем человека чужого племени.

— Я — Айво, бывший дружинник ярла Стейнара, сына Асмунда, — с некоторой торжественностью заявил финн, хорошо усвоивший манеру викингов называть себя.

—   Он тут ни при чем, — поспешил заявить Олаф.

— А как бы ты смог в одиночку убить двух таких здоровя­ков? — поднял руки Айво, напоминая сейчас набожного монаха, который искренне удивляется происходящему на его глазах.

— Тогда сдайте оружие оба! — резко потребовал Торвальд, ему показалось, что вот-вот начнется схватка.

Сопровождавшие его дружинники теснее сомкнули круг, готовясь к бою.

Окинув взглядом молчаливые, сосредоточенные лица фолденцев, Олаф решил, что лучше подчиниться. Если он выхватит меч, их ждет неминуемая смерть, а так — кто знает? Может, ему удастся оправдаться.

— Хорошо, Торвальд, — сказал Олаф, — я подчинюсь тебе. Но меч не отдам. Я свободный викинг. Только на тинге можно будет осудить меня...

Олафу показалось, что он находится где-то на берегу и неизвестное существо тянет его прямо к воде. Он делает по­пытки вырваться и разглядеть — кто же это? Человек или зверь? Но тщетно. Наконец существо бросает его в лодку и исчезает. Лодка, подхваченная течением, куда-то плывет, и очень скоро Олаф замечает, что в днище есть течь. Лодка понемногу наполняется водой. Он лежит, не в силах поше­велиться, невидимые путы связывают его, лодка медленно погружается в пучину. Силясь вырваться, Олаф отчаянным движением пытается всплыть и...

Открыв глаза, он долго лежал неподвижно, глядя в небо, в котором исчезали последние звезды.

Послышался скрип рулевого весла. Олаф, повернув голову, разглядел в серой пелене рассвета сухощавую фигуру Хальфда- на, того самого, что сидел с ним пару дней назад у Эйвальда Хромого. И толстый Кьяртан также был здесь. Это были люди Асбранда, и теперь он был с ними в одной команде.

«Ты должен мне, но я знаю, что ты сможешь расплатить­ся...», — эти слова сказал ему Асбранд после того, как заплатил виру за убийство Аскеля и Вигольва. Он пользовался здесь большим уважением, и его вмешательство помогло Олафу избежать более сурового наказания.

После разбирательства дела признали, что Олаф имел право защищаться, но за убийство ему присудили выплатить виру в королевскую казну, поскольку за убитых не нашлось ответчиков. В ходе разбирательства дела нашелся человек, ко­торый подтвердил, что Аскель из Ямталанда был в свое время признан вне закона за убийство. Нашлись и такие, кто опознал Вигольва, как человека, также запятнавшего себя темными делами. Не смог уйти от ответа и Утер, который заманил в ловушку Олафа. Страх мести, которой он хотел избежать, все равно привел его к смерти. Он признался в том, что ему было заплачено, и вскоре после своего признания был удавлен.

Хельга... Олаф простился с ней второпях, но обещал вер­нуться. Когда он взошел на драккар и обернулся, она смотрела на него так, будто видела перед собой его будущее.

Но тогда Олаф не думал об этом. Слова Асбранда не шли у него из головы. Казалось, тот что-то знает.

«Ты сможешь расплатиться...»

Асбранд говорил, что знаком с Краснобородым Све­ном. А ведь Олаф рассказал ему о золоте Бельверка, правда, не назвав точного места. Видно, Свен разговорился. Но если взглянуть на это с другой стороны? Ведь Олафу все равно был нужен корабль. И если Асбранд уже знает о золоте, значит, с ним будет легче договориться.

Спавший рядом с Олафом викинг захрапел с надрывом, и его сосед, проснувшись, ткнул того в бок.

— Легче, Кнуд...

Храпевший викинг затих, и было слышно только поскри­пывание рулевого весла в руках Хальфдана и легкий трепет паруса над головой.

Олаф закрыл глаза, рассчитывая еще немного поспать.

Команда на «Хлекк» подобралась пестрая. Здоровяк Кьяртан был из Хедемарка, Хальвдан — из Смааланда, Кнуд — из Окстада, всего около тридцати человек. Кроме норвегов и данов на судне были гауты, фризы, германцы. Был ирландец по имени Кайнех, темноглазый, сухой, но очень быстрый в движениях. Один из людей Асбранда сразу не понравился Олафу. Этого человека звали Гюнтер. Отец его вроде был родом из Бургун­дии, а мать — из Фрисланда. Гюнтеру минуло около сорока зим. Седина уже пробивалась в его черных, густых волосах. Широкоплечий и мускулистый, он слыл хорошим воином, умевшим ловко обращаться с мечом. То искусство, в котором преуспел Олаф.

Когда Асбранд привел их вместе с финном на корабль, многие отнеслись к их появлению равнодушно. В этом не было ничего удивительного. Всегда кто-то погибал в схватках, тонул или умирал от какой-нибудь болезни, а кто-то заменял его. Всегда...

Теперь им предстояло плаванье, из которого вернутся не все. Далеко не все. Но кто это будет? Гадать над этим викинги не любили.