Страница 1 из 16

Преступление и наказание в воззрениях отечественных исследователей в XVIII – начале XIX в.

Смоляров Максим

Максим Смоляров

Преступление и наказание в воззрениях отечественных исследователей в XVIII – начале XIX в.: монография

Введение

14 октября 2010 г. распоряжением Правительства РФ была утверждена Концепция развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 г.[1] В документе, закрепившем основы реформирования пенитенциарной системы на ближайшие годы, в соответствии с идеями директора Федеральной службы исполнения наказаний России в период с 2009 по 2012 гг. А. А. Реймера, был провозглашен постепенный отход от созданной ранее системы колоний, в которых из-за высокой концентрации осужденных, имеющих негативные характеристики[1] [2], исполнение наказаний осуществлялось не так эффективно, к построению системы тюрем[3]. Как следует из Концепции, планировалось реформировать систему учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы: устанавливается разделение учреждений на тюрьмы (общего, усиленного и особого режимов) и колонии-поселения (с обычным и усиленным наблюдением), колонии для несовершеннолетних предлагалось преобразовать в воспитательные центры. Кроме того, документ призывал развивать систему наказаний, не связанных с лишением свободы.

Идеи, заложенные в Концепции, были восприняты в научном сообществе различно. Доктор исторических наук, профессор Ю.А. Реент оценивал грядущую реформу в целом положительно[4]. Однако доктор юридических наук, профессор В.И. Селиверстов в нескольких выступлениях как на научных мероприятиях, так и в средствах массовой информации в период с 2011 г. указывал на имеющиеся проблемы грядущего реформирования («К сожалению, в Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года создание системы учета постпенитенциарного рецидива не предусмотрено. Более того, она без достаточных научно-обоснованных оснований исходит из оценки действующей системы исправительных учреждений как неэффективной. Поэтому в качестве стратегической задачи в Концепции определено совершенствование системы исправительных учреждений путем открытия тюрем общего, усиленного и особого режимов, а также колонии-поселений с обычным и усиленным наблюдением. Концепцией предусматривается открыть новые тюрьмы в 2013–2016 годах, согласно предварительным расчетам для содержания осужденных к лишению свободы потребуется открыть 246 тюрем общего режима, в том числе 58 тюрем для женщин, 161 тюрьму усиленного режима и 21 тюрьму особого режима, всего 428 тюрем…»)[5].

На проблему дополнительного привлечения финансирования для реформирования уголовно-исполнительной системы обращали внимание и правозащитники (например, в Докладе Постоянной комиссии по содействию ОНК и реформе пенитенциарной системы, действующей при Совете при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, ныне удаленном с официального сайта, содержится следующий откровенный выпад против принятого документа: «Фактически смысл Концепции состоит в получении гигантских финансовых ресурсов, ужесточении изоляции осужденных, переименовании современных исправительных колоний в колонии – поселения, отказ от ряда успешных методик, разработанных российской пенитенциарной мыслью 20 века при одновременном закреплении тех практик, которые влекут нарушение прав человека и снижение эффективности достижения целей наказания. Предоставляется, что смыслом ряда нововведений является ожидание роста финансирования…»[6]).

Критические выступления в отношении действующей Концепции продолжались и дальше. В 2013 году указанная Постоянная комиссия подвела своеобразные итоги реформирования уголовно-исполнительной системы. Она констатировала, что цели, ожидаемые обществом от реформы УИС, так и не были достигнуты. Успехи есть, но «… в деятельности УИС сохраняется недопустимо высокий уровень коррупции, насилия и жестокости». Упущения и недостатки при проведении пенитенциарной реформы, считают в комиссии, связаны с несколькими причинами: во-первых, отходом от принципов комплексности и системности при разработке и проведении реформы (критерии оценки деятельности УИС и хода реформы так и не были созданы); во-вторых, происходит игнорирование предложений по реформе системы, представленных со стороны институтов гражданского общества («а иногда и декоративное вовлечение гражданской общественности в процесс пенитенциарного реформирования»[7]); в-третьих, нарушается принцип преемственности пенитенциарной политики, имеющийся положительный отечественный опыт игнорируется; в-четвертых, ряд мероприятий реформы проводится без экспериментальной апробации «и создание соответствующей правовой базы»; в-пятых, в процесс реформирования оказались не вовлечены представители судебной власти и органов прокуратуры[8].

Комиссия представила ряд мер для улучшения УИС, но, как мы видим, учреждения системы до сих пор остаются фактически закрытыми, а реализация предложений от общественности, скорее всего, будет воспринята негативно.

В.И. Селиверстов в публикации в «Независимой газете» прокомментировал реформу уголовно-исполнительной системы следующим образом: «Начиная с 2009 года проводимая ранее поэтапная реформа пенитенциарной системы была заменена на фантастический (курсив авт.) по своей неосуществимости комплекс идей о путях развития системы исполнения наказаний в России. Отчасти эти идеи получили закрепление в утвержденной правительством РФ 14 октября 2014 года Концепции развития уголовно-исполнительной системы РФ до 2020 года, где предусмотрен переход в 2016 году к тюремному содержанию осужденных за тяжкие и особо тяжкие преступления. Поскольку в местах лишения свободы находилось свыше 80 % осужденных за данные преступления, то фактически нужно было перестроить на тюремный лад всю систему мест лишения свободы. Для такого переустройства требовались громадные средства: только по оценкам Минюста России, на тот период необходимо было 1,8 трлн руб., а по мнению независимых экспертов – в десятки раз больше. Государство таких денег не выделило (существовали другие социально значимые цели), и поэтому стала набирать силу тенденция привлечения средств осужденных и их родственников для переустройства исправительных колоний в тюрьмы, попросту – вымогательство…»[9].

Нереализованность базовых положений Концепции уже видна. Цели, обозначенные в документе (во-первых, повышение эффективности работы учреждений и органов, которые исполняют наказания, до уровня европейских стандартов обращения с осужденными; во-вторых, сокращение рецидива преступлений, совершенных лицами, отбывшими наказание в виде лишения свободы, за счет повышения эффективности социальной и психологической работы; в-третьих, гуманизация условий содержания заключенных и осужденных, повышение гарантий соблюдения их прав и законных интересов) достигаются не в полной мере.

Статистические показатели, приводимые Министерством внутренних дел РФ, показывают следующее: за 2014 г. органы внутренних дел рассмотрели 29,28 млн. заявлений (сообщений) о преступлениях, об административных правонарушениях, о происшествиях, что на 3,3 процента больше, чем за 2013 г.; в результате было зарегистрировано 2166,4 тыс. преступлений; каждое второе расследованное преступление (53,7 %) совершено лицами, ранее совершавшими преступления[10]. Как следует из данных ФСИН России на 1 января 2015 г., в учреждениях УИС содержалось 671,7 тыс. человек (в исправительных колониях отбывало наказание 550,8 тыс. человек, в колониях-поселениях – 40 тысяч и т. д.)[11]. При этом, если исходить только из данных «Характеристика лиц, содержащихся в исправительных колониях для взрослых», количество лиц, совершивших преступления во второй раз в период с 2003 г. по 2013 г. снизилось (с 196350 до 129024), а количество лиц, совершивших преступления в третий и более раз – возросло более чем на 30 тысяч (в 2003 г. – 154508, в 2013 -185368)[12]. Все эти данные ставят под угрозу выполнение утвержденной Концепции[13].

См.: Концепция развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года: Распоряжение Правительства Российской Федерации от 14 октября 2010 г. № 1772-р // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2010. № 43. Ст. 5544.

К ним, считал А.А. Реймер, относится увеличение количества осужденных к лишению свободы за тяжкие и особо тяжкие преступления; растет удельный вес лиц, больных хроническим алкоголизмом и наркоманией, другими психическими расстройствами. См.: Реймер А. А. Новый этап реформы уголовно-исполнительной системы в России: задачи ведомственной науки / Обеспечение процессов реформирования исполнения наказаний в Российской Федерации: сб. материалов Межднар. науч. – практ. конф., г. Рязань, 29–30 октября 2009 г. // под общ. ред. А.А. Реймера. Рязань, 2010. С. 3–7.

«Высокая степень концентрации таких лиц в одном исправительном учреждении создает питательные условия для различного рода негативных проявлений». К последним начальник ФСИН России относил «сохранение и распространение «воровских традиций», притеснение основной массы осужденных со стороны криминальных «авторитетов». См.: Реймер А.А. Указ. соч.

«Начавшаяся реформа Федеральной системы исполнения наказаний идет непросто. Звучат даже высказывания о ее приостановке из-за большого количества обращений и жалоб от обитателей мест лишения свободы в правозащитные организации. Но с другой стороны, как говорится, «волков бояться – в лес не ходить». Преобразования необходимы, и они будут реализованы, кто бы ни кликушествовал по этому поводу». См.: Реент Ю.А. Концептуальные подходы к реформированию уголовно-исполнительной системы России на рубеже XX–XXI вв. / научн. – публицист. альманах / под общ. ред. Ю.А. Реента. Рязань, 2012. Вып. 6. С. 163–178.

Определенный интерес в контексте реформы уголовно-исполнительной системы вызывает позиция Ивлиева М.И… Черемисиной Н.В., которые, анализируя ситуацию, выделяют как положительные, так и «крайне настораживающие факты». «Представленная Правительством РФ Концепция в обозримом будущем должна существенно снизить количество рецидивистов, улучшить содержание заключенных и предоставить им дополнительные стимулы для их дальнейшей социализации», считают авторы. См.: Ив-лиев М.И., Черемисина Н.В. Экономико-статистический анализ криминогенной обстановки и уголовно-исполнительной системы в современной России // Социально-экономический явления и процесс. 2014. Т. 9. № 9. С. 51–57.

См.: Селиверстов В.И. Доклад В. И. Селиверстова о Концепции развития уголовно-исполнительной системы в РФ на заседании Союза криминалистов и криминологов (15.02.2011, МГЮА). URL: http://www.crimpravo.ru/blog/ugolovno-ispolnitelnay_systema/768.html (дата обращения: 4.02.2015).

См.: Доклад Постоянной комиссии по содействию ОНК и реформе пенитенциар

ной системы Совета «О ходе реформы Уголовно – исполнительной системы России и необходимости внесения изменений в концепцию реформы, создания институтов пробации и ресоциализации». URL:// http://www.president-

sovet.ru/structure/group_10/materials/materialy_spetsialnogo_

zasedanie_soveta/doklad_ postoya

sistemy_soveta

o_khode_refo.php (дата обращения: 10.01.2015).

Некоторое взаимодействие общества и государства все-таки осуществляется. В современной России, как отмечает проф. А.С. Автономов, модель игнорирования, действовавшая в отношениях государства и общественных структур в 90-е годы, сменилась моделью сотрудничества. Формой взаимодействия государства и общества стали разнообразные общественные советы. Первый общественный совет был создан в 2003 г. при Министерстве юстиции Российской Федерации. Основными задачами его стали: содействие учреждениям и территориальным органам уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации в создании гуманных условий отбывания наказаний; соблюдение прав и законных интересов сотрудников уголовно-исполнительной системы, осужденных и заключенных; социальная реабилитация лиц, освобожденных из мест лишения свободы; защита прав человека и гражданина и др. 26 января 2007 г. появился приказ о создании Общественного совета при Федеральной службе исполнения наказаний, позже подобные советы были созданы на базе территориальных управлений ФСИН России. Своеобразным итогом работы стало принятие Федерального закона от 10 июня 2008 г. № 76-ФЗ «Об общественном контроле за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и о содействии лицам, находящимся в местах принудительного содержания» от 10 июня 2008 г. См.: Автономов А.С. Система исполнения наказаний и гражданское общество: модели взаимодействия (доклад) // Вестник общественной научно-исследовательской лаборатории «Взаимодействие уголовно-исполнительной системы с институтами гражданского общества: историко-правовые и теоретико-методологические аспекты». Спец. вып.: науч. – практ. журн. Рязань, 2012. С. 131–138. В 2009 г. начали действовать Общественные наблюдательные комиссии, утвержденные Общественной палатой РФ, необходимые для осуществления контроля за соблюдением прав и законных интересов осужденных и заключенных.

См.: Доклад «О ходе реформы Уголовно – исполнительной системы России и необходимости внесения изменений в концепцию реформы, создания институтов пробации и ресоциализации» от 05.04.2013. Электронная версия. URL:// http://president-sovet.ru/documents/read/250/ (дата обращения: 19.02.2015).

Селиверстов В.И. От приличной тюрьмы придется отказаться. URL:// http://www.ng.ru/ng_politics/2014-10-21/15_prison.html (дата обращения: 21.02.2015).

Краткая характеристика состояния преступности в Российской Федерации, в том числе в Крымском федеральном округе за январь – декабрь 2014 года. URL:// https://mvd.ru/reports/item/2994866/ (дата обращения: 19.02.2015).

См.: Краткая характеристика уголовно-исполнительной системы. URL://

http://фсин. рф/structure/inspector/iao/statistika/Kratkaya%20har-ka%20UIS/ (дата обращения: 19.02.2015).

См.: Характеристика лиц, содержащихся в исправительных колониях для взрослых.

URL://

http://фсин. рф/structure/inspector/iao/statistika/Xarka%

20lic%20sodergahixsya%20v%20IK/ (дата обращения: 19.02.2015).

Как следует из отчета Счетной палаты РФ за 2010–2011 гг., количество лиц, совершивших рецидивные преступления, увеличилось: если в 2005 г. рецидив совершили 309,5 тыс. человек, то в 2010 – 385,5 тыс. человек. Количество же лиц, совершивших преступления в первый раз, практически не изменилось: в 2005 г. -335 тыс., в 2010 г. – 336 тыс. Мовчан С.Н., представляя данный отчет, отметил, что «анализ статистических данных о числе лиц, отбывающих наказание к лишению свободы во второй и третий раз, позволяет сделать вывод о том, что за истекшие 6 лет ситуация изменилась в худшую сторону». [См.: Мовчан С. Н. Отчет о результатах контрольного мероприятия «Аудит эффективности расходования средств федерального бюджета, выделенных Федеральной службе исполнения наказаний в 2009 и 2010 годах на содержание, трудовую адаптацию и обучение осужденных, и мер, принимаемых органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации по их последующей социальной реабилитации» (совместно с контрольносчетными органами субъектов Российской Федерации) // Бюллетень Счетной палаты. 2012. № 6 (174). С. 24].