Страница 52 из 75
Я гляжу на план атаки. Завтра война закончится. Я должен быть в восторге, но я не рад. Что-то не так. Дестени вдруг морщится от боли.
— Простите, генерал. Мне кажется, что мои швы скоро разойдутся, — говорит она.
Папа Натали отпускает ее и она уходит.
Я снова поворачиваюсь к карте.
— Что вы хотите от меня? Что мне делать?
— Ничего, — говорит генерал Бьюкенен. — Ты с Натали остаешься здесь.
Рот Натали открывается.
— Ты же это не серьезно?
— Я чрезвычайно серьезен, — говорит он. — Нет никаких причин, вам отправляться туда. Мы держим ситуацию под контролем. Мы вернемся за вами тогда, когда Командующий захватит власть и пыль осядет.
Гнев вскипает во мне. Я сверлю взглядом Роуч, которая хмурится. Она, как и я, явно недовольна.
— Итак, позвольте мне все разъяснить. Стражи-повстанцы собираются свергнуть Пуриана Роуза и позволить этому парню, Командующему, получить власть вместо него? — говорю я. — И где же, останутся Дарклинги, когда пыль осядет? Какие планы у вас на нас при вашем новом режиме?
— О них хорошо позаботятся, Эш, я даю тебе слово, — говорит генерал Бьюкенен.
— У них будет право голоса в новом правительстве Стражей? — спрашиваю я.
— Сигуру было предложено вступить в Совет, — отвечает мама Натали, Эмиссар Бьюкенен.
— А как же Бастеты и Люпины? — спрашивает Ацелот.
Всем, особенно Гарику, интересен ответ на этот вопрос. Уверен, что Люпины очень хотят знать, где будет их место при новом режиме Стражей.
— Мы надеемся на место в Совете, — говорит Гаррик. — Мы рискнули всем, чтобы поддержать вас, Эмиссар.
Роуч фыркает.
— Люпины выступили пособниками Роуза. Почему они должны быть вознаграждены?
— Не все слепо следуют за Роузом, — ощетинивается Саша. — Многие из нас считают, что его политика неправильна. Мы поставили на кон наши жизни, чтобы помочь мятежникам. Мы тоже заслужили право голоса.
— Все будут представлены, — прерывает спор Эмиссар Бьюкенен.
— Но Стражи останутся у власти? — спрашиваю я. — Вы по-прежнему будете командовать?
Она сужает холодные голубые глаза и смотрит на меня.
— Да.
— Хреново, — бормочу я и выскакиваю из комнаты. Натали бежит за мной.
— Эш...
Я оборачиваюсь.
— В чем это отличается от того, что уже есть сейчас? Я потратил месяцы на агитацию против Пуриана Роуза, борясь с ним, пытаясь объединить виды, и завтра Стражи-повстанцы наконец-то собираются напасть и... — Я скрежещу клыками.
— Что? Крадут твою славу? — спрашивает Натали.
Я сердито смотрю на нее.
— Нет. Боже, ты же знаешь, что мне даром не сдалось все это дерьмо... Я никогда не просил быть Фениксом, я никогда не стремился становиться героем.
— Я знаю, что ты не такой. Извини, — говорит она. — Тогда что тебя беспокоит? Это то, чего мы хотели — свергнуть Роуза. Я не собираюсь лгать, это неприятно, что мы не одни из тех, кто это сделает, но по сути, какая, в конце концов, разница в таком грандиозном замысле?
— Разница есть?! — говорю я. — Я не хочу менять одно государство Стражей на другое. Откуда нам знать, что все наладится после завтрашней атаки? Мы даже не знаем, кто этот чертов Командующий. Он может оказаться хуже Пуриана Роуза!
Натали слегка сживает рот.
— Я доверяю своему отцу. И… вроде как доверяю своей матери. Они не допустят произвола.
— Но будет ли этого достаточно? Будет ли это именно то, за что мы сражались? — Я беру ее за руку и слегка провожу пальцами по ее ладони. Голубой бриллиант ее обручального кольца сверкает при свете флуоресцентных ламп. — Я не хочу остаться бесправным, когда мы будем вместе. Я хочу, иметь возможность жениться на тебе в один прекрасный день, — тихо говорю я. — Я хочу, чтобы наши дети могли попасть в «Ускоренную Научную программу», чтобы имели работу, чтобы они были приняты обществом. Я хочу, чтобы у них были все возможности, которых никогда не было у меня. Но в глубине души, я не верю, что это когда-нибудь случится, если власть остается в руках у Стражей.
— Но у Сигура будет голос, — отвечает Натали.
— Сигур это всего лишь символ, разве ты не видишь? — Я разочарован. — Ты слышала свою маму, Стражи будут командовать. Он был привлечен в качестве представителя Дарклингов, поэтому, когда он скажет им поддержать новый режим Стражей, они сделают это. Но он не будет отличаться от предыдущего. Без вариантов. Пока Стражи не уйдут, ничего не изменится. Твои родители вешают лапшу на уши тебе, Натали.
Она вырывает свою руку, щеки ее краснеют.
— Это не правда. Я думаю, что ты позволяешь своим чувствам, относящимся к Стражам, повлиять на твое мнение о моих родителях.
— Нет, я думаю, что тот факт, что твой папа работал в лагере в Бесплодных землях и то, что твоя мама пыталась подставить меня, обвинив в смерти Криса Томпсона «повлияло на мое мнение» о них, — возражаю я. — О, и, не говоря уже о том, что они пытались нас разлучить. Так что извини за малейшую подозрительность в их мотивах.
Натали моргает, у неё на глаза наворачиваются слезы.
Я провожу рукой по волосам.
— Мне жаль. Не этого я хотел, — бормочу я.
Натали прикусив губу, качает головой.
— Нет... нет, ты совершенно прав. Именно я слепа. Это было так прекрасно, что мои родители нашлись, я не давила на эти вопросы, потому что это было достаточно трудно, но я должна была. Извини, Эш.
Я целую ее слезы и долго смотрю в глаза.
— Праздники с родственниками обещают быть интересными, когда мы поженимся, — бормочу я, и Натали смеется.
Мы направляемся в больницу в поисках доктора Крейвена. Марта приподнимается в постели. Ее седеющие волосы свободно лежат на костлявых плечах, сморщенная кожа призрачно-белая, но в сиреневых глазах остался юношеский блеск. Она одаривает меня беззубой улыбкой. Я стараюсь не морщиться при виде ее отсутствующих клыков. У всех одомашненных Дарклингов удалены клыки из соображений безопасности. Она нетвердой рукой пытается выпить стакан синтетической крови, обрызгивая ночную рубашку. Натали подбегает к ней и садится на край кровати Марты, потом хватает стакан и подносит к увядшим губам женщины.
— Спасибо тебе, моя дорогая, — говорит Марта.
Натали улыбается ей любящей улыбкой.
— Где Люсинда и Иоланда? — спрашиваю я, осматривая почти пустую палату. Я озадачен увидев, что Дестени не здесь, я думал, что она приедет сюда поправить швы. Хм. Она, должно быть, уже была здесь и ушла.
Иоланда с Доктором Крейвеном, а Люсинда пошла в столовую с твоими друзьями, с Дей и Жуком, и с приятным мальчиком Бастетом, — говорит Марта дрожащим голосом, делая еще один глоток крови, перед тем, как отдать стакан Натали.
Натали ставит стакан на тумбочку.
— Постарайся хоть немного отдохнуть. Я приду почитать тебе позже, ладно? — Она целует женщину-Дарклинга в щеку, а затем мы отправляемся на поиски доктора Крейвена в его лабораторию в задней части больницы.
Лаборатория представляет собой большую комнату с белыми стенами и мебелью, со сверкающим серебристым медицинским оборудованием. Врач всматривается в электронный микроскоп. Доктор Крейвен высокий, с медно-светлыми волосами, которые вьются возле ушей, и в очках, сидящих на кончике его длинного носа. Он очень похож на своего сына, Себастьяна, с теми же зелеными глазами и узким лицом. За интерактивным столом, рядом с ним, сидит женщина-Бастет — Иоланда. Она в белом халате поверх зеленого комбинезона, и ее буровато-рыжие волосы зачесаны назад в пучок, подчеркивая ее прекрасное лицо.
Доктор Крейвен поднимает глаза от микроскопа и улыбается Натали.
— Привет, душечка.
— Привет, Док. У вас уже появилась возможность запустить тесты на «Крылья»? — интересуется Натали.
— Появилась. Как ты и подозревала, основной компонент препарата — Дурман и мы нашли следы «Ночного шепота». — Он смотрит на нее гордым, добрым взглядом. Так может смотреть только учитель на любимого ученика. Давным-давно она собиралась стать его лаборантом, прежде чем встретила меня и ее жизнь изменилась навсегда. — Однако мы нашли кое-что другое, примесь. — Он набирает команду на интерактивном столе и голографическая проекция двойной спирали сразу же появляется над экраном. — Это ретровирус, направленный на изменение ДНК.