Завещание Базиля Крукса

Случай помог мне. Вскоре меня позвали на «Альдебаран» к заболевшему капитану. Я сумел втереться к нему в доверие и убедить его в том, что у него туберкулез в начальной стадии. Ему пришлось отказаться от мысли о дальнем плавании, и я таким образом выиграл время. Я стал делать ему впрыскивания. Но здесь, мосье Транкиль вы ошиблись: видит Бог, я и не думал прививать ему туберкулез, но только вводил ему в вену средство, повышающее кровоточивость тканей. Кровь в платке у капитана — не из легких, а из десен.

Лицо капитана просияло.

— Каучо, — сказал он, — вы отъявленный негодяй! Но я прощаю вам все за то, что вы избавили меня от этого ужаса.

Он переглянулся с Лаурой. Все поняли, что капитан боялся не смерти.

— Моя выдумка ни к чему не привела, — продолжал Каучо. — Я вернулся к Грегорио и стал выпытывать у него подробности. Я ничего не добился, но вызвал в нем уверенность, что проданная им книга представляет большую ценность. Он человек не стесняющийся при выборе средств, мы знаем уже, что он подкупил Рамона и что из этого произошло. Кстати, это он придумал дьявольскую махинацию с переодеванием Рамона в капитанскую форму.

На утро после смерти синьора Тейа я явился к Грегорио с намерением вступить с ним в сделку. Но он посмотрел на вопрос иначе и решил устранить опасного соперника. Вы уже знаете, что убил я его в состоянии необходимой обороны.

Я уже решился было попытаться обойтись без книги, как совершенно неожиданно ко мне явился Кнатц. Из неосторожных слов Рамона он, видимо, что-то сообразил, и с места в карьер потребовал с меня за молчание крупную сумму денег. Я понял, что, если немедленно его не устраню, то всю жизнь буду его рабом. Я резко отказал, и, когда он повернулся к выходу, выстрелом в затылок уложил его. Вы были правы, мосье Транкиль: я зарыл его труп под хризантемами.

Еще одно: письмо, находящееся в моих руках, стало совершенно бесполезным. Позвольте отдать его вам, капитан, в качестве слабого искупления за все причиненное вам зло.

Капитан машинально взял письмо и положил его на стол. «Дочь Золушки» в переплете XIII тома Лопе де Вега оставалась лежать рядом.

ГЛАВА 31.

Завещание Базиля Крукса.

— Как все странно переплелось, — заявил капитан. — Не скрою от вас, господа, что мысль об этой болезни в конец угнетала меня: незадолго до того, как захворать, я встретился с синьорой Лаурой, узнал, что она несчастна в браке и вдруг понял, что все годы тайно сгорал от любви к ней.

С этого дня начались мои страдания; я не мог примириться с мыслью, что не имею права связать своей судьбы с судьбою той, которая была мне дороже жизни...

Я вел себя, как мальчик: в ночь перед смертью синьора Тейа я несколько часов бродил вокруг виллы, где она жила. Не мог же я признаться в этом на допросе?

Нунец сделал знак. Полицейские подошли к Каучо, чтобы увести его. Но тот быстро произнес:

— Одну минуту, Нунец. Разрешите мне узнать у господина архивариуса, как он в одну минуту нашел книгу, которую я тщетно искал шесть месяцев.

— Очень просто, доктор. Я знал, что капитан купил у Грегорио 35 томов полного собрания сочинений Лопе де Вега и больше ничего. Взглянув на стоявшее на этажерка тома, я сразу заметил, что переплет тома XIII как-то странно западает. Так как тома собрания, конечно, изданы в одном и том же формате, то вывод был ясен: под обложкой тома XIII скрывается какое-то постороннее произведение.

Грегорио, конечно, отлично знал, в чем было дело. От тома XIII у него был только переплет и половина листов. Это портило все собрание, и он просто включил в переплет первую попавшуюся книгу, какой оказалась — «Дочь Золушки», купленная им за грош у случайного клиента.

Капитан Родериго ни разу не открывал своего Лопе де Вега, а доктор Каучо сделал ту ошибку, что не стал просматривать собрание том за томом. Правда, под конец он решил это сделать, но было слишком поздно: Пигот, наведенный на ту же мысль половиной XIII тома, найденной им у Грегорио, успел удалить роман Базиля Крукса.

С этими словами Транкиль подошел к двери и громко произнес:

— Можете войти, синьор Дентарро.

Нотариус, очевидно, поджидал за дверью, так как немедленно явился. Поклонившись всем он сел за стол и вынул из портфеля документ, книгу и запечатанный конверт.

Транкиль молча поднес ему роман Б. Крукса в переплете Лопе де Вега и письмо. Нотариус надел очки, внимательно рассмотрел оба предмета и заявил:

— Условия выполнены. Могу приступить к чтению завещания Базиля Крукса, английского подданного, родившегося в 1864 году в Нью-Маркете, графство Суффольк, и скончавшегося от удушения веревкой 2 года и 362 дня тому назад в вальядолидской провинции.

Монотонным голосом он стал читать:

«Я, Базиль Крукс, английский гражданин, находясь в здравом уме и твердой памяти, в настоящем документе излагаю свою последнюю волю. Год тому назад я решил попытать счастья на литературном поприще и написал роман

„

“

Это было нетрудно сделать, так как их было всего одиннадцать. Но я решил, что этот роман, принесший мне под старость величайшее разочарование должен кому-то другому дать великую радость. Поэтому я надумал поступить следующим образом:

Уничтожив посредством огня все экземпляры, кроме двух, я один вверяю нотариусу Дентарро в Санта Мария де Кавон, провинция Сантандер, Испания, а другой кидаю в вагон скорого поезда Мадрид—Сантандер. Немедленно после этого я бросаю подписанное мною письмо в окно скорого поезда Сантандер—Мадрид и тотчас же пресекаю ставшую мне постылой жизнь.

Тот, кто до истечения трех лет со дня моей кончины представить письмо и книгу нотариусу синьору Дентарро, пусть будет моим единственным наследником. Имущество мое депонировано у того же синьора Дентарро.

Если к вышеозначенному сроку никто не предъявит своих прав, то мое состояние должно быть стараниями синьора Дентарро обращено на сооружение и поддержание убежища для неудачливых литераторов.

Два слова, почему я избрал Испанию, и в ней — провинцию Сантандер. Я решил, что не от моей воли должно зависать, откуда явится мой наследник. Поэтому, составив алфавитный список европейских государств, (кроме Великобритании, которая оскорбила меня непризнанием моего детища) я их пронумеровал. Заготовив затем соответствующее количество билетиков с номерами и свернув их в трубочки, я вытянул тот, который указывал на Испанию.

Таким же способом избрал я в Испании провинцию Сантандер. А Санта Марию де Кавон я избрал потому, что случайно оказался в этой заброшенной деревушке в 60-ую годовщину со дня своего рождения, за трое суток до своей кончины.

Кончив чтение, нотариус поднял очки и спросил:

— Кто же предъявляет книгу и письмо?..

Капитан Родериго вопросительно посмотрел на Лауру. Та утвердительно кивнула головой.

— Книга принадлежит мне уже шесть месяцев, а письмо я только что получил в подарок от д-ра Каучо. Но я не желаю воспользоваться состоянием, из-за которого погибло столько жизней.

На лице нотариуса выразилось глубочайшее изумление.

— Но в этом конверте, — произнес он, — насколько я знаю от синьора Крукса, вкладной билет английского банка на сумму свыше 200.000 фунтов.

— Пусть деньги пойдут в пользу неудачливых литераторов, — улыбаясь произнес капитан. — Нам с синьорой Лаурой достаточно и обретенного нами счастья...