Эра в Вечности

– Люди серой массой ходят по земле, что богатые, что бедные – все одно и то же. Я не хотел бы быть похожим на них.

– Рой, – в голосе Рэя чувствовалась усталость, – По сути, у меня есть все. Но, порой меня охватывает чувство, что все это не мое. Не мое, понимаешь? Я искал на этой земле что-то, за что можно удержаться и верить. Наверно, это называется интересом по-другому. Но для меня его не нашлось. Все во что верят люди, оказывается ложью. Некоторые подозревают, но закрывают на это глаза. Они хотят верить в то, что верят. Религии, принципы, убеждения – я не нашел полноты ни в чем. А люди ходят с закрытыми глазами, как будто боятся, что, если они их откроют, то увидят то, что не хотят видеть. Они боятся разочарований. Хотя…я даже не знаю людей. Похоже, я говорил про себя, – Рэй улыбнулся с грустным сарказмом и, повернувшись спиной, побрел в сторону Западного Крыла Ангруда. Как и у старшего брата, у него был свой уголок в огромном комплексе. Западное Крыло представляло собой террасные помещения, практически открытые. Если Кадор любил инновацию, то Рэй жил природой. Его комната выходила на террасу. Тени ухаживали за растительностью так, что все, казалось, блестело, как в сказке. Приятная старинная мелодия успокаивала его, Рэй мог часами сидеть и слушать ее. О чем думал этот человек, когда сочинял эту песню? – думал всегда Рэй. Он же один из этих людей, которых так не любили в Ангруде. Но Рэю казалось, что тот его понимает. Под эту мелодию представлялось нечто радужное, вечное лето, растительность и все, что любил Рэй. Но людей рядом не было. Он не представлял кого-то рядом. Кадор с детства утверждал, что невозможно быть с теми, кем сам управляешь. Ему было хорошо и одному. Но этого не чувствовал Рэй. Было одиноко и скучно. Надо было придумать, чем себя развлечь в этот раз. Сегодяшний старец пришлет информацию сегодня – это факт. За ним будет стоять один из членов Совета, скорее всего. Рэй с ним разберется. А дальше? Дальше надо придумать очередную игру.

Терраса встречала солнце и первые лучи, падающие на Ангруд, первыми здоровались с Рэем. Обычно он не спал с пяти часов утра. Рой сказал, что это у него от матери. Он был согласен: у него многого было с ней общего. Слишком. Они разнились в одном: люди были ему чужды. А ее тянуло к ним. Она не могла выносить, как отец относится к ним, действуя как настоящий тиран. Но ему никто не мог запретить. Люди – марионетки. Также, как дети играют в куклы, также и Он играл с людьми. «Отличался лишь масштаб», говорил он. Этому же он и приучил своих детей. Кадор, тот во всем подражал ему. Слова отца для него были правилом. Его действия – образом жизни. Рэй не во всем мысленно поддерживал брата, но постоянно думал, что, если бы у него был такой характер, то он был бы такой же. Холодный. Чересчур.

Кадор видел, как пришел младший брат. В этом Ангруде не происходит ничего, о чем он не был бы в курсе. День медленно превращался в вечер и сегодня он тянулся долго. Тот самый день. Кадор вызвал Роя. Здесь все подчинялось силе мысли Кадора. Рой немедленно нашел хозяина в южной части семейного поместья. Тот закрыв глаза, постоял в таком положении еще минут пять.

– Мне нужен покой на часа два. Я уйду в Мемориал. Следи за тем, чтобы в мое отсутствие в мире ничего не случилось. Особенно с Северным регионом. Глава региона сменился только неделю назад. Сделай так, чтобы программа была запрограммирована в его работу четко. Рой?

– Я за всем прослежу, хозяин.

Кадор прошел в дальнюю часть комплекса. Чтобы дойти до Мемориала нужно было, как минимум, минут двадцать. Но Кадор всегда шел до него терпеливо. Сам не знал почему. Но Ему нравился этот путь. Здесь все ему потакало и играло под его музыку. Громадные потолки были настоящими взводами, и чем-то напоминали музей. В замке Кадора древнее величие удивительно гармонировало с современной технологией. Ничего лишнего, как казалось ему. Тени потрудились, создавая этот совершенный для него комплекс. «Когда ты правишь всем миром, жестокость – просто необходимость. Иначе ты неспособен властвовать мудро» – слова отца печатью отпечатались в его памяти. Сейчас только в них он видел правду. Иначе было невозможно. Огромный коридор с величественными сводами сузился и привел Кадора к заветной двери. Постояв минуту в двери, он вошел.

Перед взором Кадора, вот уже как пять лет открывался удивительный зал. Он казался светлым, но это был необыкновенный свет. Комната вся была наполнена тусклым сиянием, напоминающим природное вечернее сияние. Сколько времени потребовалось, чтобы устроить здесь такую атмосферу! Не говоря уже о возможностях этого помещения. И лишь один предмет посреди комнаты. Кресло. Обыкновенное узкое кресло.

Это место было полностью воспоминанием. Приходя сюда, Кадор скидывал думы, отягощающие его голову. Память оставалась здесь и все события, происходящие с Кадором, навсегда были скоплены в этом месте. Воспоминания тяготят человека. Скинув тут все накопленное и увиденное, становилось неимоверно легко. Это было особенным изобретением, которое делало человека свободным и помогало, не оглядываясь, двигаться дальше. Ведь люди болеют именно из-за воспоминаний. Это место было семейной ценностью Великого Сына Земли и только Кадор, как старший сын мог заходить сюда. Здесь все напоминало Отца – единственного человека, чей авторитет признавал Кадор. Кадор не заходил сюда уже лет пять, но сегодня был день, когда ему невообразимо сильно захотелось это сделать. Сев в кресло записей, Кадор закрыл глаза и погрузился в воспоминания.

… Отец был жив, был рядом. Видимо, он только что вошел, и настроение его было не из лучших. Пройдя от одного конца комнаты до другого, он, наконец, поднял голову и посмотрел на Кадора. Точнее, сквозь Кадора. Кадор, как всегда, протянул ему руку, но отец, как всегда, не взял ее.

– Эти тайны продолжит раскрывать мой сын. Даже, если мне придется погибнуть или не дожить до разгадки. Я никогда не остановлюсь ни перед какой тайной. Эта Земля манит своими загадками, но у меня есть все, чтобы разгадать ее. Ее игры не кончаются. Маленькому Кадору досталась моя страсть, я рад. Мой сын продолжит открывать этот мир. Если мой сын услышит это, то пусть он займется уникальными файлами всерьез. Рой знает, где они, – речь отца была немного гневной, несмотря на ее несодержательность. Он развернулся и ушел также внезапно, как и появился.

… Кадор открыл глаза и посмотрел на дистанционный пульт. На маленьком экране высвечивалась дата. Это был день исчезновения его отца. Неужели в этот день отец допустил какую-то ошибку? Кадор встал с кресла и прошелся по комнате, как в первый раз.

Взгляд его был вымученным.

– Ты меня оставил, отец. Несмотря на то, что мог сделать что угодно. Ты просто пропал, взвалив на меня все. Думал, я не справлюсь? Ты же не собирался пропадать, отец? Я все смогу. Все! Я узнаю все, что хранится на этой земле! Ничего не скроется! Но ты не должен был исчезать, не должен! – несвязной речью Кадор почти кричал в пустоту. Только здесь он мог это сделать. За дверь уже выйдет прежний Кадор – Вершитель. И его никто не увидит таким.

Открыв дверь и возвратившись в свое обычное состояние Кадор, как ни в чем не бывало, прошел обратный маршрут. Вызванный ему навстречу Рой, бесшумно подошел к Хозяину.

– Уникальные файлы. Отец сказал, ты знаешь где, – Рой без слов ушел и вернулся через несколько минут. Он принес целую папку с документами. Казалось, что древность этой папки настолько очевидна, что удивляла мысль, как это все не рассыпалось. Рой открыл ее.

– Завтра же все эти документы будут восстановлены до новейшего вида. Ваш отец особо хранил эти экземпляры. Документы, собранные здесь принадлежали первому ученому, открывшему явления перемещения во времени и транспортации. Ученый умер еще два столетия назад, проводя собственные опыты. Документы были засекречены Федеральной службой, и переданы в архив Вашего отца. Его дело так и не было продолжено. Сейчас на них наложен шифр, – подытожил Рой.

– Не откладывая, займись ими завтра же. Я нахожу их очень интересными. Отец не мог уделять время чему попало. Кстати, как дела с Главой Северного региона? Он хорошо воспроизводит программу?