Вешатель

- Не так-то прочны эти каменные мешки, - заявил Гусь, который совсем пришёл в себя во время работы.

Он саданул кулаком по стене, но камни даже не шевельнулись.

- Попробуй-ка ты, - сказал Гусь товарищу и облизнул закровоточившие костяшки пальцев.

Кроль поднялся, оглядел работу Гуся. Повеселел, отошёл, насколько позволяла темница, в два прыжка разбежался и плечом ударил по камням. Они дрогнули. Гусь хлестался о камни плечами в заалевшей рубахе, и вот наконец они с грохотом провалились в соседнее помещение. Подростки замерли, прижавшись к стене по обе стороны отверстия, из которого лился слабый свет факела. Было тихо, только где-то вдалеке, в другом каменном мешке, кто-то стонал в смертной муке. Первым не выдержал Кроль. Он высунулся в дыру, протиснул разбитые плечи и, шкрябая по стене башмаками, пролез наружу. Но Гусь не сразу последовал за ним. В двойном свете - луны и факела - он осмотрел их бывшее узилище. "Так я и думал", - горько сказал он. Потом ловко выбрался.

Они оказались в длинном извилистом коридоре с нишами. Низкий потолок коптили несколько факелов. Гусь и Кроль тихонько пошли вдоль осклизших стен. В первой же нише они обнаружили труп. Покрытая коркой засохшей крови женщина. Живот вспорот. И... знакомый запах.

- Это... это... - вдруг стал заикаться Кроль.

И тут же донёсся звук выламываемой решётки.

- Пелонушка, спаси меня в очередной раз, - чуть ли не простонал Гусь и прикрикнул на товарища: - Чего стоишь? Потащили её в нашу темницу.

- Я не... не... - изо рта Кроля вырывались уже не слова, а звуки. Но Гусь понял его и страшно рассердился:

- Живот вспороть смог, а тело перенести боишься.

- Не... не тело... - промямлил Кроль, однако подхватил Пелону под мышки и поволок её к отверстию, которое помогло им покинуть темницу.

Грузный, вздутый труп был велик для небольшого проёма, но Кроль остервенело вцепился в боковой камень и вывернул его. Потом ещё один. Головой вниз они сбросили тело в темницу. Не успели отшатнуться, как загремела оторванная решётка и сверху упала чёрная тень. Гусь и Кроль были не в силах оторвать взгляд от того, кто сейчас стоял в их темнице. "И вправду Вешатель", - одними губами, без звука, пробормотал Гусь.

Вешатель взревел, отчего чудовищная башка перекосилась, а из нарывов хлынул гной, и набросился на тело.

Гусь и Кроль стояли как заворожённые, слыша чавканье и звуки раздираемых и лопавшихся внутренностей. Запах морской лилии стал невыносимо плотным, перебивая вонь.

Через мгновение раздался повторный рёв Вешателя, и звуки сменились другими. Гусь просунул голову внутрь и увидел, что чудовище распростёрлось над разорванным телом, одновременно грызёт лицо трупа и сильными толчками поднимает и опускает зад. Гусь не успел отшатнуться, и его вырвало желчью. Вешатель захрипел, рухнул на тело несчастной Пелоны и замер.

- Что там, Гусь?.. - спросил Кроль.

- Сдох, - прошептал его товарищ.

- Можно выбраться, решётку-то Вешатель оторвал, - сказал Кроль.

- Пожалуй, - согласился Гусь. - Но чуть погодя.

Он первым нырнул в проём. Его рука случайно попала на затылок Вешателя, и кожа чудовища стала слезать, как чулок.

- Ох ты... - удивился Гусь, хотя после всех событий, казалось, ничто уже не могло поразить его.

Со словами: "Гусь, что?" - в отверстие пролез Кроль и наступил на спину Вешателя.

Гусь пнул голову чудовища, под маской оказалось окровавленное лицо.

Кроль дёрнул за рясу. Обнажилось холёное тело.

- Кто это? - тихо спросил Гусь.

Осмелевший Кроль вытер рясой голову чудовища, известного как Вешатель, и отшатнулся: "Градоначальник!.."

- Вот, значит, откуда эти идиотские обряды и праздники... - проговорил Гусь. - Извращению нужно было придать облик величия и значимость для жертв.

- Не пойму, о чём ты, - сказал Кроль. - Бежим отсюда.

- А если Чесла ещё жива? - вдруг спросил Гусь.

- Если жива - хорошо, её могут отпустить - Вешатель-то сдох. Нам пора, Гусь, - заявил Кроль.

- Не выпустят Чеслу, она слишком много знает, - печально проговорил его товарищ. - Кроме того, я не верю, что о... вкусах градоначальника не знал сам дюк. Вдруг он такой же? Тогда будет сделано всё, чтобы на смену одному Вешателю пришёл другой.

- Чеслу не выпустят? - вознегодовал Кроль. Более ничего из речей друга до него не дошло. - Пойдём и отыщем её!

Гусь посмотрел на друга долго и пристально, потом тихо молвил: "Пойдём".

Кроль деловито обшарил рясу градоначальника и разжился ключами, стилетом, снял с тела толстую золотую цепь, сдёрнул с руки уродливую перчатку с когтистым пальцем, а с настоящего - громадный перстень. Объяснил Гусю: "Пригодится".

В коридоре гасли факелы, сквозняк разносил чад и вонь гнившей плоти. Друзьям пришлось идти в полной темноте, вытянув руки. Иногда они находили ниши, в которых раздавалось попискивание и было слышно какое-то шевеление. "Дальше", - тихо командовал Гусь. Коридор повернул влево, и подростки прищурились от света нескольких плошек, над которыми дрожали язычки синеватых огоньков. Пахло кровью и железом. От боковой стены прозвучал хрип. Подростки повернули головы и чуть не заорали. Гусь закусил губы, а Кроль зажал рот руками. На железной балке было подвешено женское тело. Крюки пронзали рёбра, их острия выходили из посиневших вздутых грудей. У тела не было рук и ног, культи были затянуты проволокой. И всё равно под ними натекли черные густые лужицы. Голова закинута назад. По волнистым русым волосам можно было догадаться: это всё, что осталось от кружевницы Чеслы.

- Градоправителю и его гостям на празднике подают особое рагу. Кто его раз попробовал, не сможет забыть никогда, - спокойно сказал Кроль. - Не сможет забыть... не сможет забыть... не сможет забыть...

Гусь отвесил приятелю пощёчину. Кроль посмотрел на него пустыми, тусклыми глазами - без блеска слёз и всякого чувства.

- Дай стилет, - приказал Гусь. - Она не должна больше страдать.

- Она не страдает, - тихо возразил Кроль. - Это у меня отрублены руки и ноги. Меня разрывают крючья. Это я повешен. Не мешай мне.

- Умом помешался... - прошептал Гусь. - А может, наоборот, - обрёл его.

Кроль снял с крюков тело Чеслы и не почувствовал её дыхания, когда голова девушки упала ему на плечо. Медленно, как-то торжественно двинулся обратно. Гусь пошёл за ним. Видимо, Кроль решил вынести труп тем путём, каким он попал сюда.

- Что ты собираешься делать, Кроль? - спросил Гусь.

- Покажу людям ту, чью смерть они праздновали, - ответил Кроль. - Достань у меня из кармана ключи.

Но они не подошли к замку двери, которой заканчивался коридор.

Кроль бережно положил Чеслу возле стены и присел сам.

В двери с грохотом открылось зарешеченное оконце и тут же захлопнулось. Послышался грохот, бряцанье оружия и доспехов. Раскрытая дверь ощетинилась копьями. Они начали свою работу. Раздались хруст, смачное чавканье, с которым зазубренный металл выходит из тела, бульканье крови. Стражники не удивились тому, что преступники не издали ни звука - народ привык умирать молча.

***

Синее пространство было пронизано радужными лучами. Кроль глянул вниз и увидел далёкие облака. Не глядя на друга, спросил:

- Кто ты? Ведь не Гусь же?

- Какая разница? Меня называли по-разному. И ты зови, как хочешь.

- Где мы? - ещё раз глянув вниз, поинтересовался Кроль.

- Скоро будем там, где сияют звёзды, - ответил странным голосом товарищ. - Они делают мир лучше, правда.

- Значит, настоящий Вешатель - это ты? - удивился Кроль. Его голос был чётким и ясным, раздвоенная губа исчезла, а лицо стало не просто красивым - прекрасным. Но он не видел себя. Зато смог заметить, что руки чисты и рубаха цела.

Прозвучал смех, и Кроль понял: он остался один. Но не опечалился.

У Вешателя свой путь.

"Вешатель"

Это рецка. А далее Кляпашок будет благодарить её автора и пояснять всё, что до него не допёрло, ибо на конкурсе не удалось по техническим причинам.