Страница 129 из 131
Ники засмеялась, вспомнив этот день. Потом подумала о своей ситуации и сама себе показалась смешной. Теперь она стала одной из тех, кому впоследствии становится стыдно. Ей становится стыдно даже от одной мысли о том, чтобы поговорить об этом с подругами, не говоря уже об Алексе. Ужасно быть такой нерешительной, менять свои решения в вопросах любви… Хотеть вернуться к нему, к Алексу… И что бы я ему сказала? Как бы стала оправдываться? Никогда не чувствовала себя такой грязной, несмотря на то, что я ему совсем даже не изменила. Эта ситуация кажется ей абсурдной. Что значит это «совсем»? То, что есть вещи, которые могут мешать или не мешать любви? То, что что-то могло тебя подтолкнуть к измене? Она прекрасно знает, что любые отношения, более близкие, чем обычно, любая связь, которая становится больше, чем дружбой, любая лишняя мысль о другом человеке – всё это означает, что ты отдаляешься от любимого человека и вашей истории. Бесполезно отрицать это. Ники хочется умереть. Она кажется себе взрослой женщиной, совсем другой и такой далёкой. Сам факт того, что она подумала о другом, представила себе новые отношения с ним, новые возможности, новое будущее – это уже больше, чем просто измена. Она молча смотрит на море и слушает крики чаек и слова ветра. Она чувствует внезапное давление. «Любовь длится всю жизнь, только если не поглощает собой всё вокруг». Кто-то сказал мне это однажды, или я видела это в фильме?.. В общем, это тоже причиняет боль. Где сейчас Алекс? Я не хочу, чтобы наша любовь длилась вечно, если я не могу быть с ним рядом. Сейчас, здесь. Я постоянно думаю о нём, и моя одержимость вместо того, чтобы угомониться, только увеличивается. Мне тебя так не хватает, Алекс…
— Эй, что ты здесь делаешь, Ники? — Олли сзади подходит к ней. — Мы везде тебя искали…
Ники налету смехивает слезу, которая не успела упасть.
— Эй… — Олли заметила этот жест. — Всё хорошо?
— Да, — Ники улыбается, — всё хорошо…
Олли прекрасно знает, что это не так.
— Слушай, если захочешь поговорить… Я рядом, ты знаешь.
Ники колеблется несколько мгнвоений. Она знает, что её в любом случае ждёт поддержка. Но она снова думает о том, что представляла раньше, о том, что она сама говорила Эрике… и теперь ей не хочется оказаться на месте подруги, рассказывать Олли о своих сомнениях и нерешительности, ведь она будет осуждать Ники за то, что та передумала. Что бы сказала Олли, если бы я ей рассказала о том, что думаю? Наверное, дала бы совет, может, и стала бы осуждать, даже пошутила бы. Может быть. Только может быть. Но зачем мне это? Разве мне стало бы легче? Нет. Мне стало бы легче, только если бы я поговорила с определённым человеком. С ним, с Алексом. Но именно его-то здесь и нет.
Ники улыбается.
— Нет, спасибо тебе… Это просто глупые воспоминания. Всё со мной хорошо.
Олли улыбается.
— Отлично! — говорит она, хотя не верит ни слову. — Тогда идём! — она берёт её за руку. — Только что начался сет Lovat. Он только что приехал и уже ставит первые диски. Это круто, просто фантастика!
Они бегут по песку, взявшись за руки, спотыкаясь, пока не пересекают последнюю дюну.
На большом пляже бухты уже танцуют больше двух тысяч человек.
T. I. и Рианна – Live Your Life. Все двигаются в ритме музыки в своих цветных парео, белых, голубых и синих рубашках, рваных джинсах, с повязками на головах, с сигаретами в зубах, кто-то с очками на лбу, кто-то – с зеркальными на глазах, они качают руками и двигают телами под оранжевым и синим светом закатного солнца, ещё висящего над морем. Молодые люди танцуют с закрытыми глазами, мечтая, подпевая, представляя себя совсем другими людьми, позволяя себе раствориться в этих волшебных нотах. Кто-то обнял свою девушку, один толстый парень с вьющимися волосами посадил свою девушку к себе на плечи, а она сняла свою блузку и кричит сверху. Она сидит там с голой грудью, улыбается, все ею восхищаются, хотят её, а ей просто весело и она чувствует себя частью этой музыки, такая загорелая с распущенными светло-каштановыми волосами, которые струятся по её шее как медовая лавина, а её рваные джинсы совсем не скрывают красоты её длинных ног.
Олли и Ники пробивают себе дорогу в толпе, понемногу пробираясь то вправо, то влево, они оказываются в середине огромной массы людей, которая движется синхронно, словно всё это – один гигантский танцор. Они подходят к сцене.
— Вот они! — Олли указывает на группу ребят в нескольких шагах от них.
Эрика, Дилетта, Филиппо, Симоне, Барбара, Лука, Сара, Марко и Гуидо.
Затем Олли поворачивается к Ники.
— Пойдём к ним? Если хочешь, мы можем остаться здесь вдвоём, слышишь?
— Ой, не будь дурочкой… Идём!
Олли и Ники снова начинают свой путь, когда диджей меняет диск. Он делает это постепенно, идеально синхронизируя обе песни. И все снова начинают танцевать под фантастическую новую песню The Killers Human. Все весело и радостно танцуют.
Симоне оборачивается.
— Вот они… Наконец-то пришли.
Гуидо тоже оборачивается.
— Эй, слава богу, вы пропустили несколько классных треков…
Ники улыбается и оказывается в центре группы. Гуидо приближается к ней.
— Знаешь, я волновался. И я сожалею о той нашей ссоре!
Она пожимает плечами.
— Не волнуйся, к тому же, это не было ссорой. Просто у нас разные точки зрения.
— Ага, — Гуидо тоже пожимает плечами, поворачивается голову и качает ей, словно говоря: «Ничего, ничего не поделаешь, совсем ничего». Так что он просто продолжает танцевать с друзьями.
Ну конечно, думает Ники, конечно, он переживал из-за ссоры, ему было жаль… А что он сделал? Даже не стал искать меня, не попытался найти, что-то исправить. Нет, за мной пришла Олли. Он говорит, что ему жаль, но что он сделал, чтобы искупить свою вину? Пошёл танцевать… М-да. Странный способ сохранить отношения. Может быть, он просто избалованный ребёнок, только не показывает этого, но если он не получает того, что хочет, то ему просто становится неинтересно… Не знаю, правда ли он такой карпризный, но всё-таки слово «ребёнок» – самое подходящее. Может быть, в этом и кроется настоящая причина. Я хотела продолжать оставаться ребёнком, потому и сблизилась с ним, потому отказалась от такого важного шага, от свадьбы и всего остального… А музыка всё-таки заводит, и понемногу свет становится словно магическим, весь пляж погружается в этот лёгкий оранжевый окрас, а солнце вдалеке, в открытом море, слушает последнюю песню, прежде чем пойти спать.
DJ Lovat танцует вместе со своей публикой, он с улыбкой двигается на сцене, поднимает руки и качает ими в ритме музыки, затем смотрит на свою установку, находящуюся у лестницы, и улыбается, кивая головой. Он берёт микрофон и делает музыку потише. Огромная толпа танцоров на безмолвном пляже медленно останавливается.
Lovat берёт микрофон.
— Простите, через несколько мгновений мы продолжим вечеринку, — все молча смотрят на него. — Но сейчас у меня есть для вас один сюрприз. Я услышал одну историю, которая меня очень впечатлила. Не знаю, убедит ли она и вас тоже. Только попрошу вас об одном: дайте ему шанс, — он прерывается и снова смотрит на лестницу. Улыбается и показывает жестом, чтобы человек поднялся: — Идём.
Алессандро поднимается на сцену. Увидев его, по толпе прокатывается волна шёпота, слышен свист. Ники узнаёт его и чувствует, что её сейчас хватит удар. Олли, Дилетта и Эрика поворачиваются к ней почти одновременно. Олли качает головой.
— Это просто супер…
У Ники блестят глаза, она переполнена эмоциями.
Алессандро подходит к Lovat.
— Спасибо.
Диджей улыбается ему и протягивает микрофон. Алессандро делает несколько шагов по сцене и останавливается в центре. Он тоже кажется очень возбуждённым. Перед ним огромная толпа. Кто-то кажется раздражённым.
— Итак… — Алессандро прочищает голос. — Добрый вечер… Ни за что на свете я не захотел бы прервать эту вечеринку…
Один парень из толпы того и хочет.
— Отлично, раз так, почему ты тебе тогда не свалить и не позволить нам продолжить тусовку?