Страница 117 из 131
— Давайте, включайте.
Зал поргужается в почти религиозную тишину, когда загорается экран и гаснет свет. Алессандро в один миг охватывают кадры его фильма. Бегущие животные: лев, гепард, пантера, прыгающая антилопа, газель, на лету схваченная когтями ягуара, – а на заднем плане не перестают бить по кожаным барабанам руки. Тум-тум-тум. Тум-тум-тум. Фильм продолжается, и постепенно эти кадры тускнеют. Появляется слово «Инстинкт», которое появляется из глубины с музыкой, которая с каждой секундой становится всё громче. На первом плане появляется рот пантеры, издающей грозный рёв. Следующее слово – «Любовь»: лев и львица дико совокупляются, кусая друг друга в шею, едва не разрывая друг друга от страсти. Снова появляются антилопы, с каждой секундой всё более быстрые, их сотни, они бегут, прыгают, и кажется, будто сейчас выпрыгнут из экрана. Теперь появляется слово «Мотор», за которым появляется кадр с чёрным автомобилем, который появляется как луч света на первом плане, резко заворачивает и останавливается. Мимо проходит пантера, смотрит на него, трётся о него боком, а затем уходит. Появляется название марки автомобиля и слоган: «Инстинкт, любовь, мотор». Когда свет внось загорается, все восторженно аплодируют. Алессандро удивлён, можно сказать, даже растерян.
— Гениально, отлично!
Все продолжают аплодировать, время от времени хлопая его по спине.
— Прекрасно! Поздравляю, прекрасная кампания, лучшая из всего, что я видел о машинах!
Алессандро улыбается, не веря себе. Как я мог сделать всё это? Я использовал слоган своей жизни, своей философии, ход своих мыслей для машины, для куска железа, который однажды холодно переживёт меня, который не думает, не размышляет, не страдает и не радуется. «Любовь… мотор». Его мотор любви. Я зашёл так далеко? Не может быть. Он с улыбкой машет нескольким людям, затем покидает зал и бежит в свой кабинет. Он закрывается внутри и начинает копаться в бумагах, в папках, под рисунками, под различными словами, которые он рассматривал, выбирал, оценивал. А потом находит. «Любовь… мотор». Его почерк. Но это же не я сделал! Чуть ниже он находит листок со знаками вопроса, другой – с сердцем и написанными внутри него много раз буквами, всегда одними и теми же – А и Н. Именно так. Должно быть, я был пьян, пьян в стельку, когда это было? Когда мне было плохо. Мне плохо уже несколько недель. Я погрузился в работу и даже здесь устроил себе неприятности. Он подносит руки к голове… Как такое могло случиться? В тот самый момент стучат в дверь. Алессандро поднимает взгляд.
— Войдите!
Это Раффаэлла.
— Привет! Ты как? Такой успех…
— Нет… Я увидел совсем другое! — Алессандро разъярённо показывает ей слова «любовь, мотор». — Это ты выбрала?
— Нет, Алекс. Я бы никогда не позволила себе такого. Ты оставил это на столе. А потом, в тот вечер, когда мы должны были доделывать фильм, ты ушёл домой, потому что… Тебе было, как бы это сказать, нехорошо…
Он смотрит на неё и вспоминает. Она имеет в виду тот день, когда он напился, и она провожала его домой на такси. Она помогла ему зайти в квартиру и уехала… Это было мило с её стороны, поскольку в последующие дни она ни разу не напомнила ему об этом, притворялась, что ничего не произошло, н слова никому не сказала. Алессандро опускает листок. Раффаэлла улыбается ему. Она понимает, что он только что всё вспомнил.
— А потом Леонардо сказал мне, что позвонил тебе домой, и ты сам продиктовал ему эту фразу, как слоган: «Инстинкт… любовь, мотор!» — Раффаэлла снова улыбается. — Красиво. Возможно, ты не понимаешь, но только ты умеешь делать такие красивые вещи, — и, сказав это дрожащим голосом, она выходит из кабинета.
Алессандро качает головой и ударяет по столу, а потом разваливается в кресле. Мне только вот этого не хватало. Всё сделала она, фильм, музыку выбрала… смонтировала, нашла сцены с животными с канала National Geographic, поставила на первый план пантеру и машину. Инстинкт и я… я придумал слоган. Вовсе нет, ничего я не придумывал! Просто использовал уже существующий. Я украл его! У самого себя… но украл! И сам на себя разозлился. Я просто ходячая катастрофа… Ладно, так или иначе я должен возместить ей ущерб, ведь этот успех больше её, чем мой, а поздравляли все меня… Он слышит сигнал мобильного. Смс. Он достаёт его из кармана, почти что и не думая. Кто это? Очередные благодарности? Кто-то из коллег, рекламщики, редакторы, Леонардо зовёт на обед?.. Надеюсь, что нет. Я сегодня не голоден. Когда он открывает сообещние и видит имя, комната начинает плыть у него перед глазами, потолок словно падает, стены дрожат, пол тоже, это внезапный вихрь, эмоциональное потрясение.
Ники. Он снова читает имя. Отводит дисплей от лица. Да. Ники. Это она. Его парализовывает, он словно на краю, у бездны, у жерла извергающегося вулкана… или у райского берега? Что же в этом сообщении? Будет ли он снова счстлив, или у него нет больше права надеяться на это? Тут же куча предположений возникает у Алессандро, пока он не открыл сообщение.
«Прости, но я с другим». Нет, умоляю, не говори мне, что это так. Ещё одно предположение, гораздо более болезненное: «Прости, но я тебя больше не люблю». Другое того хуже: «Прости, но я никогда тебя не любила». А может быть, всё не так плохо: «Прости, но я думаю о тебе». «Прости, но я всё ещё ничего не решила». «Прости, но я передумала». Или самое лучшее: «Прости, но я хочу начать всё сначала». «Прости, но… я хочу выйти за тебя». Да. Может быть. Он несколько минут смотрит на закрытый конвертик. Только она знает, что внутри. Она это написала. Он пристально смотрит на непрочитанное сообщение. Не открыв его, я могу представлять что угодно, но если я прочитаю, то буду знать точно, и будет уже не отвертеться. Я мог бы удалить его, не читая, провести всю свою жизнь, представляя, что я мог там увидеть. Но затем он понимает, что так не может продолжаться, что жизнь нужно прожить по-настоящему. Однажды один из его друзей, он уже не помнит, кто именно, сказал ему: «Нужно испить чашу, пока она горька, только тогда ты сможешь стать сильнее». Она закрывает глаза на несколько мгновений, глубоко вздыхает, открывает их и нажимает на кнопку, чтобы прочитать.
Он молча созерцает эти слова. Перечитывает их несколько раз. Затем решает ответить. Но тут снова стучат в дверь.
— Можно? — Леонардо входит, не дожидаясь ответа. — Я принёс тебе кофе и круассан! Чтобы сладко отметить твой личный успех…
Он не успевает закончить фразу. Алессандро встаёт с кресла, берёт куртку, сумку и быстро выбегает из кабинета.
— Нет… Прости…
— Алекс… А твой успех… в такой день все хотят пообщаться с тобой…
Алессандро входит в лифт. Не отвечая директору, нажимает кнопку «0». Двери перед ним закрываются. Леонардо всё ещё что-то говорит, но Алессандро не видит его и не слышит. Для него существуют только слова этого сообщения: «Алекс, я бы хотела поговорить с тобой. Я в Вилла Глори. Ты не мог бы приехать?» Его ответ был гораздо проще: «Да».
134
Лёгкий ветерок колышет листья больших деревьев. Другие, те, что уже упали, образуют зелёный луг на пёстром ковре. Некоторые люди поднимаются по склону, который ведёт к кресту павших. Другие, не такие ленивые, бегут по дорожке, которая окружает аттракционы и архитектурные сооружения, которые однажды здесь поставил мечтательный скульптор.
Алессандро быстро шагает. С тех пор, как он вышел из офиса, он всё время думает о сообщении. «Ты не мог бы приехать?» Словно всё нормально, словно между ними ничего не произошло, словно один из них просто ненадолго уезжал отдохнуть или работал за границей… Однако он ей несколько раз звонил, отправлял сообщения, в которых говорил, что хочет увидеться, понять, поговорить, прояснить ситуацию, поболтать, чтобы посмотреть ей в глаза. Чтобы встретиться с её взглядом. Алессандро был уверен, что так он сможет всё понять. Ему бы хватило молчания, пусть даже долгого, но он открыл бы правду в её глазах. Опустила бы она их, посмотрела бы в другую сторону, показались бы они ему ветреными или нервными, но он избавился бы от всех своих сомнений. Он бы знал, что всё кончено. Так что он быстро поднимается вверх, к тому месту, где они виделись тысячу раз, где смеялись и дурачились, где гуляли, взявшись за руки. Где они вместе совершали пробежки. Алессандро улыбается. Когда они бегали, ему приходилось немного тормозить, чтобы не оставлять её позади, чтобы слышать, как она дышит время от времени, будто подбадривает сама себя. Он помогал ей, показывал, как делать растяжку, как бегать на цыпочках, как подниматься по крутому склону для максимальной работы ягодиц, из-за которых так переживают женщины, да и мужчины тоже, только по другим причинам. И что теперь? Алессандро идёт, задыхаясь, нерничая, с глупой улыбкой на губах. Даже парк изменился. Кажется весточкой из других времён. Из другого момента моей жизни. Того, что произошло много лет назад и уже не существует, что давно затерялось во времени, о котором я могу вспоминать со странной ревностью, и теперь это тупое воспоминание сбивает с толку. Алессандро подходит к эспланаде и пробегает несколько кругов. Смотрит направо и налево, на поля, которые расположены с обеих сторон от дорожки. Тут и там гуляют люди с руками в карманах и сигаретами в губах, неподалёку радостно бегает и прыгает пёс в ожидании появления какого-нибудь животного. Какие-то ребята обгоняют Алессандро, возможно, пытаясь побить свой личный рекорд. Две девушки пробегают мимо него. Они тоже совршают пробежку. У первой, блондинки, большая грудь подпрыгивает в ритме её шагов. Вторая – худенькая и невысокая с небольшой грудью, её тёмные волосы спадают на плечи. Они разговаривают во время бега, правильно дышат и сохраняют ритм. Пробегая мимо Алессандро, обе на мгновение останавливаются, чтобы посмотреть на него. Затем, немного отдалившись от него, блондинка что-то говорит, и брюнетка снова оборачивается, бросая на него взгляд. Затем согласно кивает и отвечает подруге. Обе начинают смеяться и, весёлые и спортивные, исчезают за поворотом. Но как это бывает с теми, кто страдает от любви, Алессандро ничего этого не замечает. Он ищет вдалеке, между деревьев, на небольших площадках, в маленьких зелёных пространствах между сооружениями, а потом видит её. Она здесь. Гуляет в тёмно-синем пальто, модном, немного винтажном, в военном стиле. Где она его купила? Ах да. В «Governo Vecchio», немного не доезжая до пьяцца Навона, в маленьком секонд-хенде. Они вместе купили его в тот вечер, когда гуляли в этом районе. Ники едва не свела с ума хозяина магазина. Она перемерила всё, и каждая вещь была поводом для комического дефиле в её честь. Алессандро помнит, словно это было вчера. Он сидел на старом кожаном кресле, любуясь своей любимой моделью, главной героиней рекламной кампании его жизни. Мотор любви. Та, что каждый день придавала ему сил быть счастливым, улыбаться в дождь, праздновать солнце и всё, что происходило на земле… Интересно, что скажет Ники, когда увидит этот слоган, который был придуман только для их истории. Алессандро встряхивается и идёт к ней. Ники идёт, засунув руки в карманы джинсов и время от времени пинает что-то перед собой. Она смотрит перед собой, повесив голову и иногда кивая, словно соглашаясь с кем-то, словно спорит с кем-то по телефону… Так и есть, теперь, подойдя ближе, Алессандро видит, что у неё в наушник в одном ухе. С кем она говорит? Его охватывает нелепая ревность. Что она говорит? Смеётся? Произносит слова любви, нежные, страстные, романтичные фразы? Этот внезапный поток мыслей так запутывает его, что ему даже хочется убежать, бежать отсюда как можно дальше. Затем он рассматривает её как следует и замечает, что в другом ухе тоже наушник. Уф… Он облегчённо вздыхает. Поэтому она качает головой, она просто пританцовывает в ритме музыки. Должно быть, Ники заметила его присутствие, не видя его, потому что поднимает голову. Нежный взгляд. Алессандро тут же узнаёт эти глаза. Они много плакали. Страдали. Уставшие, измученные, нуждающиеся в разговоре. Его живот сводит судорогой. Ники… Умоляю тебя, не говори ничего. На её лице появляется лёгкая улыбка, слабая, и она снимает наушники.