Биалавия

Тут события начали развиваться совсем не по сценарию, и разглядеть хозяина метки бабочкам не удалось, потому что его просто смело на линию горизонта. То есть вот он, и вот нет его. В рядах адмилов пошло брожение, полог, который они образовывали, как будто растянулся, пропуская солнечный свет. А дальше вся эта армия начала снижение - тронты опускались на желтые бутоны, образовывая вокруг бабочек огромный круг, и синхронно, словно это единый организм, опустились на одно колено, преклонив голову. Это было так красиво и завораживающе, что Розанна не сдержала восторженный возглас. Но дальнейшее повергло ее в безмолвный шок - к ним спускался Чвелистыш. Мощный размах мерцающих черных крыльев, на которых переливались золотые символы - они жили отдельной жизнью, сталкивались и объединялись, разрывали друг друга и сшивали. Золотые змейки на матовом бархате тьмы кружили в своем незабываемом танце, гипнотизируя и заставляя забывать обо всем.

- Вау! - восторженно протянула Кетка. - Красота какая... Понит, повезло Розанне, скажи, да?

Понит недоуменно уставилась на Кетку, но та не замечала ничего вокруг.

- Какой самец! А как он этого придурка, поставившего на тебе метку, смёл! Красота... Впрочем, я повторяюсь. - Кетка встрепенулась и уставилась на Розанну. - Если ты не хочешь проходить следующую стадию, он не должен до тебя прикасаться.

Розанна с трудом оторвала взгляд от Избранного и спокойно посмотрела на Кетку:

- Ты считаешь, у меня есть хоть один шанс не допустить этого?

- Шанс всегда есть, - пробормотала Кетка. - Понит, что думаешь?

- Мы ничего не можем ему противопоставить. Розанна, наверно, пытаться обмануть биалавию невозможно - она все равно возьмет свое.

- Это мы еще посмотрим, - пробурчала Розанна и исподлобья посмотрела на приземлившегося рядом Чвелистыша. - Не тронь меня!

Чвелистыш остановился, и, не сводя с нее глаз, взмахнул крыльями. Понит с Кеткой потом так и не смогли разобраться, как оказались на соседних цветах. И когда они попробовали вернуться к Розанне, то натолкнулись на невидимую, неприступную стену. А вокруг кругом продолжали стоять в коленопреклоненной позе тронты-адмилы.

- Сейчас мы точно ничего не можем сделать, - вздохнула Понит. - То, что он не причинит ей вреда, это точно. Не сможет, даже если бы захотел. Ее боль - его боль, ее радость - его радость.

- Ты думаешь, он тут появился не из-за метки, а из-за того, что произошло с крылом? Почувствовал ее боль?

- Уверена в этом. И еще, посмотри, он пока не приближается к ней, как будто ее слово - закон для него.

- Троооонт меня раздери! - проныла Кетка, и ближайший к ней адмил бросил на нее быстрый взгляд. - Даже не слышно ничего. Прям как тот каплехран с Браудли.

Кетку передернуло от воспоминаний - такое нескоро забудешь, если вообще когда-нибудь получится стереть воспоминания о паучихе с сочащейся гемолимфой из глаз.

Бабочки, затаив дыхание, смотрели на сидящую ослабленную подругу и огромного тронта перед ней, рядом с котором будущая королева была похожа на миниатюрную бабочку-мизерку. Они не говорили, только смотрели друг на друга - Розанна насуплено и почему-то обиженно, а Чвелистыш - отстраненно и презрительно. Вот только змейки на его крыльях не всегда удерживались в подчинении - и то тут, то там начинался бешеный танец золотых линий, который через мгновение подавлялся, как будто сверху набрасывали плотное черное одеяло.

А потом Чвелистыш перевел взгляд на крыло с меткой, и его крылья стали абсолютно черными, без единой капли золота. Казалось, что это чернота поглощает в себя свет подобно черной дыре.

- Смотри, Понит, тот самый артефакт, который впитал жизненную силу Браудли!

- Вижу, только в этот раз он полностью черный, а тогда был бордовый в центре.

- Не совсем. Присмотрись, там в центре начинает появляться бордовая спираль.

- Значит, он его активировал. И не нравится мне все это, ой, как не нравится.

Спираль медленно увеличивалась, раскручиваясь и подбираясь к краям сферы. Достигнув границ артефакта, она не остановилась, а продолжила увеличиваться, выйдя из сферы. Она, словно змея, ползла вокруг невидимого шеста, который вел по направлению к метке на крыле Розанны. Бабочка, как загипнотизированная, продолжала смотреть на Чвелистыша, не замечая того, что все ближе к ней подкрадывалось.

Оставалось не более сантиметра до момента соприкосновения с меткой, когда Чвелистыш что-то произнес, а Розанна при этом вздрогнула и попыталась встать. Но одновременно с этим, змеиный сгусток достиг крыла, беспрепятственно миновав защитный купол, и буквально впился в символы. Розанна закричала и начала биться в судорогах, а "змея" продолжала ввинчиваться в ее крыло. Бабочку как будто пришпилили к воздуху за крыло - ее тело трепыхалось, но крыло оставалось неподвижным. Чвелистыш продолжал нависать над ней все с тем же бесстрастным выражением, и в глазах был арктический холод и (?) ненависть. Но Понит заметила, как были напряжены его крылья - казалось, что это два огромных куска льда, которые разлетятся на миллионы осколков, стоит к ним только прикоснуться.

В какой-то момент спираль остановилась, замерла и начала медленное обратное движение, теперь уже выкручиваясь из крыла Розанны. Бабочка не двигалась, обвиснув на собственном крыле, и казалось, даже не дышала. "Змейка" продолжала свое возвратное вращение, и когда она покинула крыло, бабочка бездыханно обмякла. Сгусток изменил свой цвет, став красным на окончании, но по мере втягивания обратно в артефакт, темнел, словно тьма внутри подавляла и поглощала чужеродную субстанцию, и в артефакт на груди Чвелистыша затягивалась уже черная однородная масса. Как только последняя капля черной мглы скрылась внутри, артефакт исчез, а невидимый барьер рухнул, потому что Кетка с Понит услышали:

- Теперь ваша очередь спасать ее - он повернул голову в их сторону. - Моя магия принадлежит смерти, ваша - жизни.

Потом он дернул головой, как будто в глаза ему кинули песка, и бабочки услышали злое "Неугомонный Бассон. Давно с тобой надо было разобраться", и он стремительно взмыл в небо. А за ним один за другим поднимались тронты-адмилы, создавая огромный черный шлейф.

Кетка с Понит кинулись к Розанне, которая сломанной куклой лежала на огромном цветке лепзендии.

- Понит, чем я могу помочь? - Кетка аккуратно положила голову Розанны себе на колени и нежно провела по макушке подруги.

- Мы должны поделиться жизненной энергией - она обесточена, и только королевская ртуть удерживает ее на грани.

- Хорошо, на счет три, - Кетка глубоко вздохнула, аккумулируя свои силы в районе пульсара, стягивая отовсюду все резервы и запасы жизни.

- Раз, - и Кетка почувствовала, как энергия нехотя потекла в сторону лба, и знала, что Понит сейчас испытывает то же самое.

- Два, - и жизненные силы, омывая голову, обрушиваются вниз.

- Три,- и из лапок каждой водопадом начинает литься искрящаяся энергия, омывая Розанну, смывая мертвенную бледность, впитываясь живительной влагой.

Время замедлило свой бег - каждая секунда растягивалась, как тягучая и вязкая резина. Мгновения неспешно текли вместе с отдаваемыми жизнями, но Розанна в себя не приходила. И впервые Кетка почувствовала отчаяние, потому что как бы ни был обесточен организм, влитого ими должно было хватить для реанимации стаи бабочек.

- Ну же, Розанна! - закричала она. - Понит, она уходит!

Понит медленно подняла спокойный взгляд на Кетку, и ровно сказала:

- Ты знаешь, что можно сделать. Ты еще ослаблена флайспрутерами, да и отсутствие целительского цинизма позволит тебе правильно проконтролировать ситуацию.

- Нет!!! Только не ты, Понит! В конце концов, я имею отношение к бриллиантовой ветви, поэтому я - донор, а ты контролируешь ситуацию.

- Твое отношение к бриллиантовой ветви только усугубит положение. Кетка, мы теряем сейчас последнюю возможность спасти ее. И ты, как и я, понимаешь, что моя жизнь менее ценна для соцветия Креппти, чем ее. Так что слезы подотри, доставай ритуальный клинок Пти и действуй. Времени почти не осталось. Ну же, Кетка! Мы поклялись защищать ее: мое время пришло. А твое еще впереди. Прошу тебя, Кетка, пожалуйста, - уже прошептала она.