Страница 9 из 16
– Я не стану отказываться от такого удивительного предложения, – сказала она. – Но как же ваши неотложные дела? Ваши деловые встречи и…
– Подождут, – улыбнулся Максим. Толкнул дверь, пропустил Эмму вперед. Стас поднялся.
– Меня сегодня ни для кого нет, – сказал ему Максим. – Я на совещании.
– Понятно, – сказал Стас. – Вызвать машину?
– Да, – ответил Максим, подумав:
– Что я делаю? Зачем я загоняю себя в тупик? Что мной движет?
Максим впервые шел за женщиной. Не шел, бежал, забыв обо всем на свете. Бежал за той, от которой минуту назад хотел избавиться, которую много лет назад легко столкнул с обрыва. Бежал и твердил: «Эмма, Эмма, Эмма». Все, происходящее с ним сейчас не поддавалось здравому смыслу. Поэтому Максим решил поддаться интуиции, которая подсказывала ему, что все когда-нибудь объяснится.
Максим уселся рядом с Эммой на заднее сидение. Попросил шофера покатать их по Москве. Взял на себя роль экскурсовода. Говорил много. Рассказывал о городе то, что знал и то, что придумывал находу, разглядывая вместе с Эммой фасады старых домов. Она радовалась, как ребенок. Иногда сжимала его руку и восклицала:
– Ах, как красиво! Как удивительно переплетаются старина и современность.
Сердце Максима сладко замирало. На вопросы шофера: не пора ли остановиться, он отвечал:
– Нет, маршрут должен длиться вечно.
Когда стемнело, и город осветился множеством неоновых огней, машина въехала в тихий дворик. Там в одном из старых домов разместился частный ресторанчик. Хозяин пожал Максиму руку, поклонился Эмме, проводил их к столику на двоих, спрятанному от посторонних глаз.
– Здесь вас никто не потревожит, – сказал он. – Приятного вечера.
– Закажите что-нибудь на свой вкус, – попросила Эмма. Максим сделал заказ, улыбнулся:
– Мне с вами удивительно легко. Такое ощущение, что мы знакомы много-много лет.
– Так оно и есть, – сказала Эмма. – Спасибо вам, Максим Михайлович, за этот день. За ваш город. И за этот вечер. Здесь у вас другой мир, но он меня не пугает. А ведь я боялась ехать. Я думала об опасностях, которые меня будут подстерегать на каждом шагу, – рассмеялась. – Да, да, я – ужасная трусиха. Борюсь с этим недостатком постоянно. Раз в месяц выезжаю куда-нибудь с острова. Делаю это не для себя даже, а для Винсента.
– И в Москву вы ради него приехали? – спросил Максим, желая услышать отрицательный ответ. Но Эмма сказала:
– Да. Я приехала сюда по его просьбе, – отвернулась к окну. Воцарилось молчание. Максим не решался заговорить первым. Во время поездки по Москве между ним и Эммой возникла невидимая связь, разрушать которую ему не хотелось. Он не мог объяснить свои чувства, не мог охарактеризовать их, да и не собирался этого делать. Он понимал, что прежде с ним ничего подобного не происходило. И даже воцарившееся молчание не гнетет, а наполняет этот миг особым значением.
– Я рада нашему такому странному, неожиданно долгожданному знакомству, – сказала Эмма, глядя в окно. – Я о вас думала много. Непрестанно думаю с той первой встречи, – повернула голову. – Меня ваши глаза преследовали. Злые глаза безжалостного мальчишки. А сейчас они другие. В них я вижу растерянность и нежность. Вы влюбляетесь в меня, Максим Михайлович. Влюбляетесь сами того не подозревая, – вздохнула. – Но и я. Я тоже влюбляюсь в вас. Сопротивляюсь этому изо всех сил… Из последних сил. Так можно сказать?
– Да, – проговорил Максим еле слышно.
– Винсент был прав: это путешествие – самое опасное изо всех, которые я совершила.
– Думаю, вы зря преувеличиваете опасность, – сказал Максим. – С моей стороны вам ничто не угрожает. Я… Бред какой, – Максим провел рукой по лицу. – Не слушайте меня, Эмма. Давайте забудем про все условности и будем говорить так, словно мы давние друзья. Нам хорошо вместе. Я рад вас видеть. Рад слышать ваш голос. Расскажите о себе. Как вы жили все эти годы? Расскажите о своих мечтах, о своем острове. Будем говорить обо всем, кроме наших неожиданных чувств, чтобы не зайти в тупик.
– Не станем открывать запретную дверь, – улыбнулась Эмма. – Что ж, весьма разумное решение. Весьма…
– А, хотите, я вам стихи почитаю? – спросил Максим неожиданно для самого себя.
– Вы пишите стихи? – Эмма посмотрела на него с интересом.
– Да, – ответил Максим. – Но об этом никто не догадывается. Я ведь не похож на сентиментального юнца.
– Нисколько, – подтвердила Эмма. – Тем фантастичнее должны быть ваши сочинения. Читайте.
– Сетунь, Сетунь, ты не сетуй. Я не сетую совсем, – проговорил он, глядя на Эмму. – Должен вам объяснить, что Сетунь – это один из районов Москвы.
– Ах, Максим Михайлович, да зачем же вы мне стихи объяснять взялись? – воскликнула Эмма обиженно. – Стихи никогда объяснять не нужно. Пусть слушатель представляет все, что ему вздумается. Я решила, что Сетунь – это ваша возлюбленная. А вы… Читайте. И не останавливайтесь больше. С самого начала читайте.
– Воля ваша, – сказал Максим. – Читаю с самого начала. Стихи.
– Грустно, – сказала Эмма. Посмотрела на Максима. – А веселые стихи у вас есть?
– Есть, – ответил Максим. Подался вперед, проговорил тоном заговорщика:
– Это не про вас, а про Винсента, – сказала Эмма с улыбкой.
– Открою вам тайну, это не мои стихи. Их написал замечательный поэт Василий Фёдоров. Есть у него строчки: «Я в мир пришел не для страданья, пришел для счастья и любви». Прочитав их, я решил быть счастливым.
– Получилось?
– Сегодня я могу ответить на этот вопрос утвердительно, – сказал Максим. – Сегодня особенный день. Я бы сказал переломный. Надеюсь, что все плохое нас оставит в покое, уступив место свету и радости. Все у нас получится. Я уверен. Эта моя уверенность становится крепче с каждой минутой.
– Вы говорите о нашем предложении? – спросила Эмма удивленно. – Неужели вы хотите его принять, не узнав даже, что это за предложение?
– Простите мою бестактность, – Максим хлопнул себя ладонью по лбу. – Я сейчас говорил о своих делах, о своей компании, забыв о том, что вас сюда привело не простое любопытство, а важное дело.
– Мое дело потерпит, – сказала Эмма. – Мы обсудим его завтра. Вы же не будете возражать против нашей встречи.
– Не буду. Я буду на ней настаивать, – ответил он, разглядывая ее. Она смутилась, потупила взор.
– Засиделись мы с вами, Максим Михайлович. Проводите меня.
– Я ждал этих слов и боялся их услышать. Мне не хочется вас отпускать. Не хочется расставаться с вами, – сказал он со вздохом. Эмма посмотрела, виновато улыбнулась.
– Я знаю, чувствую это, – поднялась. – У нас с вами впереди еще два дня.
– Еще два дня, – повторил Максим. – А что потом?
– Все будет зависеть от вас, Максим Михайлович, – ответила она.
– А могу я уже сегодня что-то предпринять? – спросил он, преградив ей дорогу.
5
Андрей Бочкарев.