Страница 35 из 42
Вопреки прежнему курсу Вашингтона, Адамса и Джефферсона, не позволивших втянуть страну в европейские войны, президент Мэдисон объявил войну Британии в стремлении раздавить англофилов-федералистов перед предстоявшими президентскими выборами и откликаясь на давление членов Конгресса от новых штатов и поселенцев, которым не терпелось приступить к аннексии Канады[188]. Результатом стал захват Вашингтона и сожжение Белого дома английскими войсками в 1814 году. США одержали решительную победу при Новом Орлеане в январе 1815 года, когда война уже официально завершилась. Война укрепила американскую элиту в убеждении, что пока страна не обладает достаточным военным потенциалом, столкновения с ведущими европейскими державами как минимум преждевременны. Америка больше не ввязывалась ни в один из европейских конфликтов на протяжении столетия. «В XIX веке американские цели за рубежом сначала определялись как надменная изоляция (не впутываться), а затем как расширение сферы влияния, подкрепляемое время от времени изрядными порциями ура-патриотизма»[189], – замечал Збигнев Бжезинский. Новая страна повернулась в противоположную Атлантике сторону и стала расширять свои пределы на западе и юге.
Квинтэссенцией американской внешней политики надолго стала доктрина Монро. 2 декабря 1823 года президент Джеймс Монро в своем послании Конгрессу заявил, что ввиду превосходства американских политических институтов над европейскими и прямой заинтересованности США в обеспечении «свободы и счастья своих друзей по эту сторону Атлантики» Соединенные Штаты будут рассматривать любую попытку европейских стран – участниц Священного союза «распространить их систему на любую часть этого полушария как угрозу для нашего мира и безопасности»[190]. Это стало инструментом оправдания «исключительных прав» на создание сферы влияния самих США.
Идеи «предначертания» США осуществлять экспансию на всем американском континенте пронизывали риторику и деятельность Эндрю Джексона, занимавшего пост президента страны в 1829–1837 годах. Он считал, что Провидение избрало американский народ в качестве «хранителя свободы для защиты ее во благо всей человеческой расы»[191]. Ему принадлежит авторство на выражение «расширение зоны свободы». Под этим понималось освоение под будущий «град божий» обширных территорий Дикого Запада, прежде всего, за счет земель индейцев.
Идеи «американской миссии» звучали со страниц прессы, особенно, журнала Democratic Review, возглавляемого Дж. О’Салливаном. Именно из-под его пера впервые вышло выражение о «явном предначертании» (или «предопределении судьбы» – Manifest Destiny). Первоначально доктрина обосновывала необходимость аннексии Техаса и территории Орегон «правом нашего явного предначертания владеть всем континентом, который Провидение вручило нам для развития великого эксперимента свободы»[192].
Затем взоры были обращены на Ку бу и Центральную Америку. В ходе дебатов вокруг политики США в этом регионе был заложен очередной кирпич в фундамент доктрины «исключительности», который его творец – конгрессмен Сэмюэль Кокс из Огайо – окрестил «законом политической гравитации»: «Более слабые и дезорганизованные народы должны быть поглощены сильными и организованными нациями. Национальности низшего сорта должны капитулировать перед превосходящими их в уровне развития цивилизации и политики. Поскольку расы этого континента пребывают в стадном состоянии, как наши индейцы, или в полуцивилизованном и анархичном состоянии, как расы в Центральной, Южной Америке и в Мексике, то они должны подчиняться закону политической гравитации»[193].
Под этим флагом США аннексировали Техас и после войны с Мексикой в 1848 году присоединили огромную территорию, простирающуюся от современного штата Аризона до Тихого океана. По иронии судьбы «расширение зоны свободы», которое шло в юго-западном направлении, на деле вылилось в расширение зоны рабовладения.
В 1820 году Томас Джефферсон писал о рабстве: «Этот существеннейший вопрос, подобно пожарному колоколу посреди ночи, будил меня и переполнял ужасом. Однажды я услышал в нем похоронный звон по нашему Союзу». Число рабовладельцев к середине XIX века составляло около 380 тысяч человек. Но система, которую называли «peculiar institution» («специфический институт»), лежала в основе всего южного общества, владение рабами сделалось для белых жителей естественной частью быта. Рядовые граждане держали рабов как прислугу и поваров, строителей и чернорабочих. Промышленная революция в Англии положила начало безграничному, как казалось, спросу на американский хлопок: его производство с 1820 года удваивалось каждые десять лет, и в 1860 году хлопок составлял три пятых всего американского экспорта и три четверти его мировых поставок[194]. Спрос на хлопок привел к скачку численности рабов – с 800 тысяч в 1776 году до 1,5 миллиона в 1820 году и 4 миллионов в 1860 году. Помимо прибылей от хлопка, сахарного тростника и табака, южане неплохо зарабатывали и на самой работорговле. В то время как рабство исчезало по всему миру, американский Юг все больше рассматривал себя особым регионом планеты с отличной от северных штатов культурой и сопротивлялся любому вмешательству в свои внутренние дела, апеллируя к джефферсоновской доктрине прав штатов.
Северяне (янки) не были сторонниками рабства, но и не были готовы жертвовать жизни за его отмену: фабрики Северо-Востока неплохо зарабатывали на производстве одежды и обуви из сырья, получаемого с Юга, который выступал и хорошим рынком сбыта для готовой продукции. Настроения меняла иммиграция. На тех же пароходах, что доставляли их в Америку, северяне-иммигранты, нередко сами являвшиеся жертвами преследований у себя на родине, могли видеть в цепях и кандалах партии черных рабов. Конфронтация между южной традицией, в которой рабовладение было неотъемлемой частью, и северной, представлявшей Америку свободной страной, только нарастала. Торгово-финансовый Северо-Восток с большим подозрением относился к развертыванию рабовладельческой экспансии.
Возникновение Республиканской партии в 1854 году явилось логическим итогом нараставшего движения за ограничение – не отмену – зоны распространения рабовладения. Победа ее кандидата Авраама Линкольна на выборах 1860 года спровоцировала конфликт. Сторонники разрыва исходили из «узкого» толкования американской Конституции и доктрины прав штатов. «Союз был образован как добровольное объединение штатов, вынесших на своих плечах все тяготы Войны за независимость, которые резервировали за собой право по собственному усмотрению в любой момент расторгнуть узы, скрепляющие его»[195]. Штаты Юга объявили о сецессии и образовании независимой Конфедерации со столицей в Ричмонде (Виргиния). Новость была встречена на Севере с изумлением, а приходившие с юга вести о глумлениях над звездно-полосатым флагом вызывали шок. Союз уже был к тому времени символом американской жизни, пиетет перед которым воспитывался на уроках истории, в церквах, через празднование Дня независимости.
Авраам Линкольн принял вызов: «Дом, разделенный надвое, не устоит. Я верю, что это правление неспособно продержаться долго, будучи наполовину рабовладельческим, наполовину свободным. Я не жду, что Союз распадется – я не жду, что дом падет, – но я жду, что он перестанет быть разделенным. Он станет либо целиком одним, либо целиком другим». Линкольн объявлял войну схваткой, в которой решается вопрос, «потеряем ли мы или с честью спасем последнюю лучшую надежду человечества»[196] в лице единых Соединенных Штатов. Но в конце концов, как отметил ведущий знаток эпохи Эрик Фонер, «война шла из-за будущего специфического института и людей, которых он порабощал»[197].
188
М. О. Трояновская. Англо-американский конфликт 1812 г. и начало второй войны за независимость США//США. Канада: экономика, политика, культура. № 3. 2013. С. 85–86.
189
Зб. Бжезинский. Выбор. Мировое господство или глобальное лидерство. М., 2010. С. 224.
190
A. Compilation of the Messages and Papers of the Presidents. Wash., 1902. Vol. II. P. 218.
191
A Compilation of the Messages and Papers …Vol. III. P. 308.
192
Encyclopedia of American Foreign Policy… Vol. II. P. 526.
193
Manifest Destiny. P. 320–321.
194
Джеймс Макферсон. Боевой клич свободы. Гражданская война 1961–1865. Екатеринбург, 2012. С. 59.
195
Александр Кормилец, Сергей Поршаков. Кризис двухпартийной системы США накануне и в годы Гражданской войны. М., 1987. С. 72.
196
Niebuhr R., Heimert A. A Nation So Conceived: Reflections on the History of America from Its Early Visions to Its Present Power. N. Y., 1963. P. 126.
197
Eric Foner. Forever Free. The Story of Emancipation and Reconstruction. N. Y., 2005. P. XII.