Юнец Торгового Флота

Глава 3. Особенности прикладной минералогии

— А твой подопечный изрядный нахал, Мирон. Знаешь? — Проговорил Несдинич, когда дочь Завидича со своим «братцем» покинули кабинет по его просьбе.

— Мы были такими же, разве нет? — Вопросом на вопрос откликнулся старый друг контр — адмирала.

— Хм… не скажи. Мы уважали наших офицеров. — Покачал головой Матвей Савватеевич, но осёкся, услышав фырканье собеседника. — Смеёшься, старый?

— А тож! — Кивнул Завидич, но заметив, как нахмурился его приятель, посерьёзнел. — Матвеюшка, ты же сам сказал, мы уважали НАШИХ офицеров. А с каких пор, ты для Кирилла отцом — командиром стал, а?

— Кхм… но какое‑то чинопочитание должно же быть, Мирон! — Чуть смутившись, произнёс Несдинич.

— Да полно, Матвей! — Отмахнулся тот. — Откуда ему взяться? Кирилл и курсантом‑то не был. Да и обстановка в Меллинге, уж ты мне поверь, совсем не способствовала воспитанию уважения к старшим по возрасту или званию.

— Может ты и прав. — Чуть помедлив, согласился хозяин кабинета.

— Пф. Разумеется, я прав. А вот ты… Признайся, привык к штабным холуям, что при одном виде серебряной стенки на твоих плечах, «чегоизволите — с» изображают?

— Ну уж. — Поморщился Несдинич.

— Привык — привык, я‑то вижу. — Утвердительно закивал Мирон. — Вот и подопечный мой, тоже привык…

— К чему? — Не понял контр — адмирал.

— К острой нехватке авторитетов в его жизни. — Усмехнулся Завидич.

— А как же ты? — Решил поддеть старого друга его собеседник.

— Он меня по делам уважает… и как друга. Ветров, вон, тоже для него авторитет, как пилот. Хельга, как штурман у него в почёте, тем более, что она его понемногу премудростям своей профессии учит. Правда, в последнем он вряд ли признается. С тобой же совсем другое дело. На награды и звания Кириллу плевать, ты сам видел. А никаких личных поводов для уважения, ты ему не предоставил. Вот он и ведёт себя с тобой, как… с обычным посторонним человеком.

— То есть, если я этому мальцу докажу своё превосходство, он со мной торговаться прекратит, так что ли? — Прищурился Несдинич.

— Не передёргивай, друже. Ты меня прекрасно понял. Я об уважении говорил, а не о страхе перед могучим адмиралом. — Поморщился его собеседник… и вдруг усмехнулся. — И кстати, даже если ты заслужишь это самое уважение, торговаться он не перестанет. На собственном опыте проверено.

— Делать мне больше нечего, кроме как уважение какого‑то мальчишки заслуживать. — Отмахнулся контр — адмирал.

— Ну, тогда и мысли свои о новом агенте, оставь. — С улыбкой развёл рукам Завидич.

— И не думал даже… мальчишку в департамент? Мирон, не говори глупостей. У нас серьёзное ведомство, а не приют для бездомных детишек. — Открестился хозяин кабинета.

— Ну — ну… — Покивал его собеседник и, усмехнувшись, договорил, — вот и нечего ломать эту прекрасную традицию. Сто лет ваше серьёзное ведомство без детей обходилось, и ещё столько же обойдётся… Да Кирилл и сам к вам на службу не пойдёт. Не тот склад характера. Авантюрист.

— Вот так‑таки совсем не пойдёт? — Прищурился Несдинич, ничуть не смутившись.

— Разве что на взаимовыгодной основе. Как в прошлый раз… или как сегодня. — Тут же улыбнулся Мирон и хозяин кабинета тяжело вздохнул.

— Если, «как в прошлый раз», то наш бюджет в трубу вылетит. А если, «как в этот»… — Проворчал контр — адмирал, но был прерван Мироном.

— А вот это уже частности.

— Ладно. Оставим. — После недолгого молчания, проговорил Несдинич, взглянув на часы, и поднялся из‑за стола. — Извини, друже, но время аудиенции вышло.

— А поговорить ещё охота, да… понимаю. — Так же вставая с кресла, кивнул Мирон и протянул старому товарищу руку. — Так, адрес тебе известен, заезжай. По — простому, без этих столичных экивоков. Только без Литвинова, а то я же могу и не выдержать, начищу ему физиономию… по старой памяти.

— Упрямцы. — Констатировал инженер — контр — адмирал, но тут же улыбнулся. — Спасибо за приглашение. Обязательно приеду, как только выдастся свободный вечер.

— Будем ждать. — Кивнул ему Завидич.

Наверное, Хельга права, и я действительно был слишком нагл с контр — адмиралом. Но… ничего не мог с собой поделать. Утренняя встреча с наставником Мишки Горского прошла не так хорошо, как я надеялся. Нет, ничего неожиданного, я вполне допускал возможность отказа преподавателя, в конце концов, он совсем не обязан брать на себя лишний груз кураторства слушателя — заочника. Но к откровенному презрению и оскорблениям, я был не готов. Хорошо ещё, что вспомнил об уроках этикета преподанных мне ещё там, и смог удержать себя в рамках. Заодно и Мишку одёрнул, когда тот попытался возмутиться. Ну да, не хватало еще, чтобы мой будущий штурман огрёб проблем с учёбой… Да — да, есть у меня такая задумка насчёт Мишки…

А потом и Несдинич подкинул подарочек. Известие о том, что Гросс выжил в катастрофе, напрочь лишило меня спокойствия. Вот и получилось… что получилось. С другой стороны, может быть оно и к лучшему? А то, после демонстрации шкатулок, контр — адмирал стал смотреть на меня, как Хельга на платье в каталоге, с эдаким задумчивым выражением лица, вроде как размышляя, подойдёт — не подойдёт, заказать — не заказать… А оно мне надо?! Я не хочу идти на службу в разведку. По крайней мере, на ближайшие годы у меня совсем другие планы.

Именно в этом духе я и высказался, когда сестрица попыталась проехаться мне по ушам насчёт уважения старших и отсутствия у меня должного чинопочитания. Но выслушав мои объяснения, Хельга смягчилась и оставила эту тему. Вот и замечательно. Спи моя совесть, спи сладко…

— Кирилл, а ты действительно уже подготовил проект дирижабля? — Поинтересовалась Хельга за вечерним чаем.

— Угум. — Я кивнул, прожёвывая ватрушку испечённую тетушкой Еленой.

— И когда успел? — Покачал головой мой опекун.

— Так ведь, я же не с нуля его проектировал! — Разделавшись с выпечкой, улыбнулся я. — Взял за основу проект старого курьера, над ним и издевался. Сначала, я даже не хотел особо лезть в железо, ограничившись лишь рунными наработками, но в этом году изменил мнение. Пришлось изрядно поломать голову над некоторыми моментами, но то что получилось в результате… Ха! Такого дирижабля никто и никогда не видел.

— Покажешь? — Голоса дядьки Мирона и Хельги прозвучали в унисон. Я кивнул, и сестрица тут же бросилась расчищать стол. Вот неугомонная! Могла бы и дождаться, пока чай допьём.

Честно говоря, рассказывая об изменениях внесённых мною в проект в этом году, я немного слукавил. Работы там было море, и если бы не рунный вычислитель подаренный мне в Высокой Фиоренце, боюсь, я бы ещё года два корпел над артефактной составляющей, и не факт, что управился бы. Но всё получилось как нельзя лучше.

— Кирилл, а почему у тебя нет ни одного общего вида этого… этой яхты? — С трудом найдя подходящее определение, поинтересовался дядька, откладывая в сторону лист с чертежами «гондолы».

— Есть. И не один. — Я вытащил из тубуса пару эскизов и выложил их поверх остальных чертежей и невольно улыбнулся, увидев вытянувшиеся лица Завидичей. Оно того стоило, честное слово.

— А… где гондола? — Недоумённо протянула Хельга, рассматривая верхний эскиз.

— Вот. — Я продемонстрировал нижний эскиз.

— То есть, она выдвижная… — Уточнила сестрица. Я кивнул и приготовился к концерту. Не прогадал. Дядька Мирон и Хельга заговорили одновременно и очень экспрессивно. Но хватило их минуты на две.

— Он ещё улыбается. — Фыркнул опекун, когда поток красноречия иссяк и в гостиной воцарилась тишина. Наконец, дядька Мирон покачал головой. — Кирилл, я разочарован. Этот прожект не стоит того времени, что ты потратил на чертежи.

— Вот как? И почему же? — Спросил я.

— Во — первых, вся внешняя энергия будет впитываться рунными цепями на куполе, так что внутри него не будет работать ни один арт — прибор. — Заговорила Хельга. — Во — вторых, убирающаяся гондола уменьшит рабочий объём купола дирижабля, так что он не взлетит даже с облегчающим рунным кругом. В — третьих, как ты собираешься ориентироваться, если у тебя даже обзор не предусмотрен? Хватит?