Страница 3 из 14
– Понял ли?
– Понял.
– Целишься по прорези, нажимаешь крючок – выстрел. Пойдём со мной.
Пётр из комнатушки вывел его в длинное помещение цейхгауза. Тут на полках лежали сабли, шашки, кинжалы, стояли в пирамидах фузеи. Справа длинным рядом висели камзолы и прочее подземное обмундирование.
– Целься вон туда, в стену, и стреляй.
Андрей взял в руки пистолет, неожиданно оказавшийся тяжёлым, прицелился и нажал на спуск. Здорово громыхнуло, заложило уши, а пистолет подпрыгнул в руке.
– Это потому громко, что в здании мы, – пояснил Пётр. – Пойдём, сам зарядишь.
В каморке Петра Андрей сам зарядил пистолет, в самом хранилище снова пальнул.
– Ну, получилось? Не боги горшки обжигают. Ты, если надо, приходи, не стесняйся, – на прощание сказал Пётр.
Домой Андрей возвращался в приподнятом настроении. Обращаться с пистолетом оказалось просто. Ещё бы научиться в цель метко попадать, но Андрей понимал, что для этого нужны регулярные стрельбы. А после работы, да ещё в тёмном цейхгаузе метко стрелять не научишься. Хоть и жалко было денег, а, наверное, придётся покупать пистолет.
Неделя прошла в обычных хлопотах, в основном – писанине. Иногда Андрей, задумавшись за столом, вспоминал, как удалось задержать шкета и Федьку-амбала. Без солдат и прапорщика он бы не справился, но и Федька был очень силён. Не зря Савва удивился, когда Федьку со шкетом удалось привести в канцелярию связанными.
Андрей с нетерпением ожидал получения жалованья. И вот этот день настал.
Сразу после службы Андрей направился в лавку с оружием.
Пистолет выбрал самый простой, без украшений и витиеватой резьбы – он нужен был ему не для похвальбы перед дамами или товарищами, а для дела. К пистолету сразу прикупил пороху, свинца, пулелейку.
А ещё через день Андрея подозвал к себе Савва.
– Вот что, коли уж ты задержал Федьку-амбала, даю тебе поручение. Сходи домой к купцу… э-э-э…
– Рыбневу?
– Именно. Передай, что завтра состоится суд, пусть с утречка явится. Да сам понимаешь – он потерпевший и должен потому дать показания на злоумышленников. Адрес его помнишь?
– Помню. Ежели дома не сыщу, так у него лавка на Сытном рынке.
С лёгким сердцем Андрей направился к Нифонту. На улице солнце светит, тепло – как-никак июль, и всё лучше, чем пером скрипеть за столом. Шёл не спеша, наслаждаясь нежданно-негаданно свалившимся перерывом в работе.
Нашёл улицу. Так, как там писал купец – третий дом от собора Андрея Первозванного. Купеческий дом сразу бросался в глаза – красного кирпича, с пилястрами, входная дверь с портиком.
Андрей постучал пальцем по двери. Солидно сделано, сразу видно – не бедный человек здесь живёт.
Дверь открылась, выглянула служанка. А из-за спины ее… Андрей на миг потерял дар речи.
Перед ним стояло божественное создание. Очаровательное личико, русая коса ниже пояса толщиной в руку, высокая грудь. Одета в алый сарафан и белую вышитую рубашку.
– Вам чего? – повторила вопрос девушка, и Андрей понял, что первого её вопроса он не услышал – на него напала временная глухота. Она говорила, а Андрей любовался её пухлыми губками и ровными белыми зубами.
Тряхнув головой, чтобы отогнать навязчивое состояние ступора, он спросил:
– Это дом купца Рыбнева Нифонта?
– Он самый.
Девица улыбнулась, и Андрей ощутил, как полыхнули румянцем щёки.
– Я служитель из юстиц-коллегии. Мне бы хотелось с ним поговорить.
– Вы по тому случаю, когда папеньку ограбили?
– Именно.
– Ой, его сейчас дома нет. Но он должен быть вскорости! Пройдите в дом, если изволите. Маруся, проводи гостя.
Андрей растерялся. А если придётся ждать долго? Не осерчает ли Савва? Или всё-таки пройти на Сытный рынок? Тут и недалеко.
Но девушка сделала шаг назад и в сторону, явно приглашая его войти, и Андрей вошёл. Девушка сопроводила его в гостиную и предложила сесть на банкетку. Сама же взяла пяльцы и продолжила вышивать, украдкой бросая взгляды на неожиданного гостя.
Андрей кашлянул, привлекая внимание.
– А вы кто же ему будете?
– Младшей дочкой, меня Василисой звать.
– А меня – Андреем, – запоздало представился он.
– Я уж думала – у вас имени нет, – засмеялась Василиса, и у Андрея сладко заныло в груди.
– На службе я, послан известить вашего папеньку о дне суда.
– Ну так скажите мне, я передам.
– Не положено, надо лично.
– И давно вы служите?
– Два года уже.
– Ой, как интересно! Расскажите что-нибудь!
– Не положено.
– Фу! – надула губки девушка. – А правда, что один разбойник здоровенный был – такой, как… – она замолкла, подыскивая сравнение, – …как вот этот шкаф?
Она указала на шкаф – явно заморского происхождения, стоявший в углу. «Наверное, дорого стоит, – подумалось Андрею, – больше, чем моё жалованье».
– Здоровый, это правда. Втроём еле скрутили.
– Так вы арестовывали этих разбойников? – удивилась девушка.
Андрей кивнул головой.
– Восхитительно! Вы – герой!
Андрей почувствовал, как снова предательски краснеет.
Дверь в комнату отворилась, и вошёл купец.
– Здравствуйте! А я думаю – кто тут может говорить? А это, оказывается, спаситель мой!
Андрей смутился.
– Да какой я спаситель? Разбойников задержал – так служба у меня такая.
– Василиса, ты чего же гостя к столу не приглашаешь?
Андрей поднялся:
– Так я же по делу. Завтра будет суд над разбойниками по вашему делу. Послан я начальством – известить, что на суде вам, как пострадавшей стороне, надо быть обязательно.
– Раз надо – буду! А теперь – к столу!
Пока Андрей разговаривал с купцом, Василиса со служанкой успели поставить на стол самовар, сахар, колотый кусочками, и баранки.
– Садись, гость дорогой, чаёвничать будем. А может, винца?
– Никак не можно, я на службе. А начальство у меня крутое.
– Ага, я видел, – подтвердил купец.
За неспешным чаепитием поговорили о жарком лете, про слухи о казацких волнениях на Яике, о напряжённых отношениях с Турцией. Василиса попросила рассказать об интересных случаях с преступниками.
– Не могу, тайна, – отговорился Андрей. Не мог же он сказать, что это было первое его задержание и вся служба проходит за столом с бумагами.
Попив чаю с баранками, Андрей откланялся. Пора и честь знать, Савва небось ругаться будет, почему так долго задержался.
Андрей возвращался в приподнятом настроении – солнце светит, с девушкой познакомился. Имя красивое – Василиса, и девушка прекрасна.
По правде сказать, с женским полом Андрей почти не общался. С утра на службу – и до вечера. После службы – домой: покушать надо приготовить, одежду почистить, постирать. А там и ночь. В воскресенье – в церковь. Вот неделя и прошла.
А вот отец при встречах поговаривал – де годы идут, а ты всё бобылём, матушка же с внуками понянчиться хочет. Ненавязчиво пока так говорил, но Андрей и сам понимал – пора остепениться.
На удивление Савва не попенял за задержку, буркнул только:
– Сообщил купцу?
– Сообщил, обещал завтра быть.
– Вот и славно. Иди, работай.
И до самого вечера Андрей, не разгибаясь, разбирал жалобы да челобитные. Столоначальник против обыкновения сегодня ушёл немного раньше.
Андрей поглядел на стопу бумаг и вздохнул. Начальства нет, можно было бы и раньше уйти, только всё равно за него работу никто делать не будет, а завтра бумаг только прибавится.
Когда начало смеркаться, Андрей вскочил, потянулся – в затёкшей спине захрустело.
В дверь раздался стук, и почти тут же она распахнулась. В комнату буквально ворвался мужчина в немецком платье по последней моде и парике. Бритое лицо его выражало крайнюю степень негодования.
– Где начальник? – с ходу закричал он.
– Нет его, служба уж закончилась давно, – спокойно ответил Андрей.
– А ты кто?
– Служитель юстиц-канцелярии Андрей Путилов. С кем имею честь?
– Граф Строганов, Александр Сергеевич.