Страница 99 из 100
ТАКАЯ КАРТИНКА
Человек думает, что он всю жизнь руководствуется сложными мотивациями, что он никому до конца не ясен, что у него будет время всё объяснить.
А потом вдруг оказывается, что, напротив, он ясен до некоторой даже прозрачности, и мотивации его просты, и рисунок его судьбы, если посмотреть сверху, вдруг оказывается не сложным.
Хорошо ещё, если это рисунок, а не прямая линия: шёл — пришёл.
Говоря о Луговском, можно всё это свести к дурацкому анекдоту: жил поэт и думал, что он Гумилёв, а он оказался — Северянин. В этом контексте тот довоенный вечер, когда Луговской так и не зашёл к Северянину, когда стоял он в своей портупее, красивый, как воплощённая воинская доблесть, возле его виллы, — вот эта невстреча получает какое-то особенное, щемящее звучание.
Открыл бы дверь — и увидел собственные глаза спустя двадцать лет. И не узнал бы себя, конечно.
Но анекдот этот не точен и никуда в конечном счёте не годен.
У Луговского не хватило сил на ту судьбу, которую он себе выпрашивал, но у него хватило сил на многое другое — он настырно гулял по краю, он влетел в свой капкан, он едва не подох от боли, но вынес и выполз и несколько раз, преодолевая стыд и унижение, становился небывалым стихотворцем — по самому высокому счёту.
Наблюдать его жизнь интересно, в ней есть трагедия, в ней есть драма, его Алайский рынок роднит его с другим дервишем — Велимиром Хлебниковым. У судьбы Луговского запоминающийся, грустный рисунок, и если закроешь глаза — об этой жизни можно думать, пытаться как-то иначе перерисовать её, сделать лучше — но она снова складывается только в ту, которой была.
Он не Гумилёв и не Северянин, он — Луговской, Владимир Александрович, хороший человек, сломленный не эпохой, а просто жизнью — жизнь страшнее любой эпохи, тем более если эта жизнь пришлась на войну. Хороший человек и стихотворец, каких очень и очень мало.
Если бы все эти поэты — десятых, двадцатых и тридцатых годов — жили в древности, в античности, только о нескольких из них сохранились бы легенды: Блок, Гумилёв, Хлебников… Есенин, Маяковский, Мандельштам… Павел Васильев, Луговской… Симонов, конечно же… ещё, быть может, трое или четверо. Остальные, даже замечательные сочинители стихов и песен, распылились бы во времени. Собственно, тут и античных сроков ждать не надо: мы и сейчас их не помним, даже самые звучные имена теряют свою бронзу, хотя они были, их читали тысячи, а самых удачливых — миллионы, они страдали, они воевали, некоторые — были героями, иные — оглушительно громкими пустозвонами… Но мы же говорим, что судьба любит, когда у неё есть рисунок, есть завязка, кульминация и развязка. И потом ещё, после развязки — мораль (мораль каждый готовит по вкусу, хотите — насыпьте соли, хотите — пересластите).
Тут — всё это есть. Тут всего этого — в избытке.
Разница разве что в том, что на некоторых поэтов порой хочется быть похожим — на Гумилёва, на Есенина, на Маяковского, а на некоторых — скажем, на Мандельштама, на Павла Васильева или на Луговского — нет.
Ну так что, мало ли как бывает. Бог щедр: бывает не только хорошо, бывает, для разнообразия, по-всякому.
Было и так.
Хорошо, что было.
ИЛЛЮСТРАЦИИ
ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА В. А. ЛУГОВСКОГО
1901, 18 июня (1 июля н. cm.) — родился в Москве в семье учителя литературы Александра Фёдоровича Луговского и его жены Ольги Михайловны.
1918 — окончил 1-ю Московскую гимназию, поступил в Московский университет; оставляет учёбу — уезжает на Западный фронт.
Осень — служба в военно-полевом госпитале Западного фронта.
1919–1921 — возвращается с фронта, работает младшим следователем при Московском уголовном розыске; оканчивает Главную школу Всевобуча и Военно-педагогический институт.
С февраля 1921-го — инструктор Красной армии (3-я Пехотная школа Западного фронта).
1922 — служба в Управлении внутренними делами Кремля и в военной школе ВЦИКа.
1924 — демобилизация, работа в Политпросвете. Женитьба на Тамаре Груберт.
1925 — смерть отца. Вступление в группу конструктивистов.
1926 — выход первого сборника стихов «Сполохи».
1929 — разводится с Т. Груберт; женится на Ольге Шелконоговой; возвращение к Т. Груберт. Выход сборника «Мускул».
1930 — вступление в РАПП. Поездка с группой литераторов в Среднюю Азию, выход первой части сборника «Большевикам пустыни и весны». Рождение дочери Марии.
1932 — новая поездка в Среднюю Азию. Женитьба на пианистке Сусанне Черновой.
1933 — роман с редактором Госиздата Ириной Голубкиной, рождение дочери Людмилы.
1935, ноябрь — поездка с группой литераторов во Францию, роман с переводчицей Этьенеттой, позже погибшей в Сопротивлении.