Страница 6 из 44
Во всех играх победила наша команда, но каждые два завоеванных очка давались очень тяжело. После поединка с киевлянами, когда мы вернулись в гостиницу, один из товарищей, зайдя ко мне в комнату, пожаловался:
— Витя, сил больше нет. Выдохся до предела. Боюсь, что восстановиться к следующей игре не успею.
— Ложись спать, — посоветовал я ему. — Утро вечера мудренее.
На зарядке он подошел ко мне и тихо, но настойчиво прошептал:
— Про вчерашний разговор забудь. Я сдуру выпалил. Все в порядке.
Он легко выполнял упражнения, не видно было, что он утомлен, и при пробежке. Но меня мучили сомнения, ибо я был в тот раз не просто игроком, а капитаном, т. е. лицом, облеченным доверием команды и тренера.
Передо мной впервые со всей остротой встал вопрос: что же значит быть честным человеком и хорошим товарищем? Сделать вид, что и в самом деле не было вчерашнего разговора. Но ведь этот футболист, я не хочу назвать его фамилии, потому что это произошло давно и не имеет значения, кто был этим игроком, считался у нас лидером атак. А если он и в самом деле не выдержит напряжения боя, «скиснет», окажется не в силах вести за собой ребят? Одним словом, после долгих и нелегких раздумий я все же отправился к Бескову и поделился с ним своими сомнениями.
— Молодец, Витя! — сказал он. — И пусть тебя совесть не мучает. Ибо для настоящего спортсмена нет высшей чести, чем честь его команды, и нет выше долга, чем долг перед ней.
На установке перед игрой Константин Иванович сказал:
— Ребята, вы знаете, нам предстоит завтра провести свой последний матч с тбилисцами, и от него многое зависит. Южане сильны своей техникой и своим темпераментом. Нам надо поначалу остудить их пыл, заставить их выложиться, а потом самим перейти в решительное наступление. Поэтому в первом тайме Н. отдохнет. А после перерыва сделаем замену…
Не буду занимать внимание описанием того, что происходило на поле, хотя это был один из интереснейших поединков моей юности. Мы победили со счетом 3:1, и два решающих гола забил спортсмен, который вызвал сомнение и тревогу. Своевременная информация помогла тренеру правильно скорректировать тактический план предстоящего спортивного поединка.
И вот мы совершаем круг почета. Я иду впереди, высоко над головой подняв завоеванный кубок, а рядом счастливый, но внешне как всегда невозмутимый Константин Бесков.
Это были последние дни учебы. Вскоре из школы вышли в большой футбол Володя Федотов, Гена Лагофет, Игорь Численко, Геннадий Гусаров, Олег Сергеев, Николай Маношин… За последующие тринадцать лет детский и юношеский футбол не дал столице и половины игроков такого класса, как эти.
Вот вам и ответ на вопрос: откуда берутся таланты? Они рождаются там, где с ребятами работают умные, талантливые, с большой душою педагоги.
ЭТО МНОГОГРАННОЕ СЛОВО «КОМАНДА»
История мирового и отечественного футбола — это прежде всего история различных команд. Одни из них, сверкнув на какое–то мгновение, уходят в тень или вовсе исчезают с горизонта. Другие остаются на долгие годы, на десятилетия, и с их именем связывают целые футбольные эпохи.
Мальчишки довоенной поры играли на пустырях и в тесных московских дворах в «Динамо» и «Спартак». В десять лет мы мечтали выступать под флагом ЦСКА или «Динамо». Когда я попал в ФШМ, как сказочный феникс, возродился «Спартак», его игроки составили основу той сборной, которая в далеком Мельбурне завоевала золотые медали. И, конечно, кто из нас не прятал глубоко в душе страстное желание играть за эту легендарную команду! Случилось так, что мое желание, казалось, может осуществиться. Это было в году пятьдесят шестом, сборная московской ФШМ играла с юношами «Спартака». Мы победили тогда со счетом 1:0.
Раздевались и одевались тут же, на лужайке у стадиона. Ко мне подошел Николай Петрович Старостин и спросил:
— Как фамилия?
Потом стал вытягивать из меня интересующие его сведения. Я всегда был немногословен, а здесь от смущения совсем дар речи потерял. Я, конечно, понял, зачем он меня обо всем расспрашивает, но все–таки спросил:
— Зачем вы меня обо всем спрашиваете?
Он улыбнулся:
— Скажи, Шустиков, хотел бы ты играть в «Спартаке»?
— Очень, — чистосердечно признался я. — Ну, что ж, раз очень хочешь, мы тебя обязательно возьмем.
То ли Николай Петрович передумал, не найдя во мне нужных для спартаковского игрока качеств, то ли текучка затянула и он обо мне забыл, но больше «Спартак» не проявил интереса к моей личности.
Моим детским и юношеским устремлениям не дано было сбыться. Я не попал ни в одну из команд своей мечты: ни в «Спартак», ни в ЦСКА, ни в «Динамо». Судьба рассудила по–иному, и думаю, что она поступила мудро. Я оказался в команде автозаводцев «Торпедо», которая по духу, воспитанию, окружающей меня среде, стилю игры была, несомненно, мне ближе, чем мои кумиры. Меня, желторотого птенца, ничем не проявившего еще себя в футболе, принял коллектив со славными традициями рабочих клубов. «Торпедо» родилось из тех же истоков, что и другие московские команды, из многочисленных кружков и футбольных клубов, которые в начале нашего века, как грибы после дождя, возникали по всей Москве. У Рогожской заставы, в пролетарском районе автозавода, были свои клубы — Рогожско — Симоновский клуб спорта, Рабочий клуб имени Астахова, «Рускабель» и другие, которые дали жизнь клубу автозаводцев. И когда я пришел в команду, в ней был жив дух рабочего клуба — напористость, наступательный характер, задор, стойкость.
Я сказал, что судьба распорядилась мною. Но это не совсем так. Я попал в «Торпедо», как и многие мои товарищи, по рекомендации Виктора Александровича Маслова.
Сам Виктор Александрович начал свою футбольную жизнь в далекие тридцатые годы в команде московского «Торпедо» и вместе с ней дебютировал в высшей лиге чемпионата СССР в 1938 году. Автозаводцы сразу удивили своей яркой и смелой игрой. В первом же матче чемпионата дебютанты нанесли сокрушительное поражение московским армейцам. Пять туров торпедовцы были лидерами чемпионата, но потом начали сдавать свои позиции, не хватило сил, умения распределять их на длинной дистанции. В конце концов они попали на девятое место среди 22 участников.
Заявив о себе во весь голос, торпедовцы уже не хотели уходить в тень. Они играли самобытно, ярко, смело, их не пугал авторитет противника, какими бы громкими титулами он ни был наделен, и часто они выходили победителями в поединках с сильнейшими клубами. Их так и стали называть в своих отчетах журналисты: «гроза чемпионов». Грозить–то «Торпедо» чемпионам грозило, но на высшую ступень пьедестала почета подняться команде ни разу не удалось. Бывало, что выиграй они последний матч — и чемпионы, но они его проигрывали, и самый высший их успех — серебряные медали.
И достигла наша команда желанной вершины только тогда, когда старшим тренером пришел Маслов.
Закончив играть, Виктор Александрович не мог расстаться с футболом и перешел на тренерскую работу. Его судьба на этом поприще интересна и поучительна. Виктору Александровичу удалось создать команду своей мечты, принести своему любимому автозаводу большую, яркую футбольную славу.
Я счастлив, что был свидетелем этого предпринятого им восхождения, очевидцем и участником его.
Что же отметить характерное в нашей жизни тех дней? Рассказать, как команда, бывшая долгие годы «грозой чемпионов», вдруг сама стала чемпионом?
Мне лично кажется, что еще за несколько лет до того, как мы поднялись на высшую ступеньку пьедестала почета, Маслов задумал создать первоклассную команду, ее образ сложился в его душе подобно тому, как замысел складывается у художника задолго до того, как он начинает работать над картиной. И, задумав, он стал собирать ее — по винтику, по колесику.
Он начал свой поиск еще в ФШМ, словно зная, что родной завод рано или поздно призовет его. В школе в ту пору было много способных ребят, но Маслов не на каждом останавливал свой взгляд. По одним, только ему известным признакам он отбирал тех, кто сумеет сыграть рядом. И не просто сыграть, а составить нечто органически целое, единый ансамбль. Приглянувшихся ему Виктор Александрович сразу же по окончании курса обучения настойчиво рекомендовал в «Торпедо». Таким образом, попали в команду Гусаров, Маношин, Медакин, Сергеев, Хомутов, Савушкин и, наконец, я. Из других источников, тоже открытые и приглашенные Виктором Александровичем, влились в коллектив — кто раньше, кто позже — Иванов, Стрельцов, Батанов, Воронин, Метре- вели… В этих мальчишках и юношах — сильных, горячих, честолюбивых — видел он будущее «Торпедо». Никому не признаваясь, ни с кем не делясь самым дорогим и сокровенным, он ждал того дня, когда слава его родного клуба поднимется до славы «Динамо», «Спартака» и ЦСКА.