Страница 195 из 217
окружении; ему шестнадцать – в этом возрасте живительная энергия любви так и прёт из юношей и
девушек, они готовы влюбляться во всё, что оказывается под руками…
Кирочка села рядом с Эрном на скамейку.
– Весь кайф от катания на роликах пропадает, – буркнул он, – понимаешь, нужно разгоняться сильно-
сильно, так, чтобы волосы и футболка летели назад, ветер свистел в ушах, чтобы было ощущение, будто ты
сейчас взлетишь, знаешь… А от того, что нужно всё время быть около тебя… Научилась бы и ты на роликах
кататься, что ли…
– Прости, пожалуйста, – сказала Кира совершенно искренне.
Они посидели молча. Потом она купила для Эрна в курсирующем туда-обратно по парковой аллее
мобильном торговом автомате мороженое и колу.
– Ты можешь летать?
Он пожал плечами.
– Не знаю, не пробовал… Но, скорее всего, могу…
– Зачем тогда тебе это чувство… ну, на роликах, как будто бы ты летишь? Если бы я умела летать
по-настоящему… вряд ли мне были бы тогда интересны какие-либо суррогаты…
– Вот видишь, ты не понимаешь, – он печально взглянул на неё сквозь упавшую чёлку, – именно
ощущение иллюзии полёта дорого для меня, только так я могу снова побыть самым обыкновенным
подростком, забыть на миг о том, кто я, где я… Когда я изо всех сил разгоняюсь и еду, раскинув руки, мне
кажется, что всё по-прежнему, так, как было два года назад, с Томми…
– Знаешь, – сказала вдруг Кира, – я думаю, что ничего страшного не случится, если ты с ним
увидишься. Я посоветуюсь с Крайстом и мы как-нибудь это устроим. Обещаю.
7
– С днём Рождения! – смущаясь, Эрн протянул Томми широкий браслет сплетённый им накануне из
ярких цветных резиночек. Его пухлый приятель очень сильно и неожиданно переменился, как всегда
случается с людьми, с которыми долго не видишься, и юный чародей испытывал чувство, будто он снова
знакомится с этим теперь высоким, заметно постройневшим и, надо признать, возмужавшим парнем.
– Спасибо, – сказал Томми.
Голос у него стал совсем взрослый, низкий, он протянул Эрну для приветствия руку и довольно
крепко стиснул хрупкие пальчики. Подумать только! Когда-то у хиленького чародея поворачивался язык
дразнить этого верзилу!
Рядом с Томми стояла Хильда. Она тоже немного подросла, повзрослела лицом, причёской,
манерами, сделавшись почти хорошенькой. У неё наметилась грудь, округлились бёдра и икры, она уже не
носила своих смешных косичек врастопырку, и коленки у неё больше не были в ссадинах от вечного
лазания по деревьям и через заборы.
Мама Томми накрыла в его комнате праздничный стол с чаем, воздушным зефиром,
глазированными орешками и мороженым.
Эрн по большей части молчал, стыдясь того, что ему нечего рассказать друзьям; некогда так
жаждавшему общества сверстников, теперь ему хотелось поскорее уйти, он отвык существовать с ними на
одной волне и чувствовал себя не в своей тарелке. После чая сели смотреть пиратскую версию недавно
вышедшего фильма, Томми с Хильдой устроились рядышком, Эрн – особняком, на другом краю дивана.
Юный чародей с грустной завистью наблюдал, как во время просмотра приятель осторожно гладит девчонку
по спине, а она прижимается к нему ещё теснее и склоняет голову на плечо… Сердце его сладко и больно
сжалось, вдруг затосковав о неведомом, он уже не следил за тем, что происходило на экране, скользил
взглядом по стенам в комнате Томми, вспоминал свои плакаты, игрушки, книги в квартире Дирка, тихо
вздыхая о тех временах, когда он был ребенком…
Когда стали прощаться, Томми отвёл Эрна в сторону:
– Спасибо тебе, даже не знаю, как сказать, – начал он, трогательно пряча глаза, – благодаря твоему
исчезновению мы с Хильдой… – он на секунду замялся, – …узнали друг друга ближе… Мы отправились спасать
тебя, а в итоге…
Конопатая девчонка стояла неподалёку, гордо и влюбленно глядя на Томми.
– Не за что, – пробормотал Эрн с лёгкой печальной улыбкой, он в этот миг ещё острее ощутил своё
одиночество и невозможность жить обыкновенной жизнью обыкновенного подростка, – я Исполнитель
Желаний, и устраивать чужое счастье – всего лишь одно из моих свойств.
8
– Это последние заявления, взгляни, – Крайст протянул Кирочке стопку скреплённых друг с другом
уголками листов.
Она зашелестела бумагой.
– "Ограбление банка с использованием гипноза", банально, справимся в пять минут, "наложение
проклятия из ревности с привлечением третьих лиц" – и того проще, "приготовление дурманящих настоек и
использование их с целью совершения мошенничества"… – Она пробежала глазами ещё несколько страниц, -
О! А вот это уже поинтереснее, "составление и распространение собственного религиозного учения,
незаконное использование имущества и средств официально зарегистрированного храма, злоупотребление
неким лицом полномочиями присвоенного ему духовного сана, запугивание набожных граждан
мистификациями религиозного толка с целью подчинения их своей воле"…
– Мне тоже это понравилось. Давай, пожалуй, с него и начнём, – поддержал Киру Крайст, извлекая
из бумажного пакета с эмблемой известной сети кондитерских тёплую вафлю с ореховым кремом; кухня
моментально заполнилась нежным ванильным ароматом, – эй, Эрн, – крикнул Билл в комнату, – давай
пошевеливайся, соня, десятый час, нам пора ехать в Храм Истинной Веры.
– А кто заявил-то на этого священника? – спросила Кирочка по дороге.
Эрн на заднем сидении продолжал дремать, положив голову на сложенный валиком новый и за час
перед этим тщательно отглаженный пиджак Крайста. Слава Богу, что тот был поглощен обсуждением дела и
ничего не заметил.
– Аноним. Он не представился. Заявление нашли в сетевом ящике для обращений. Оно было
набрано с большим количеством опечаток, практически без знаков препинания, из чего следует, что
заявивший очень спешил, боясь, видимо, быть застигнутым. У нас на руках обработанное описание дела.
Оригинальное же обращение сумбурно до крайности, специалисты контактного центра еле разобрались в
нем, там речь шла, как я понял, об однокомнатной квартире, которую тётушка обратившегося, пенсионерка,
вместо того, чтобы завещать своему единственному законному наследнику, племяннику, в качестве
добровольного пожертвования отписала некому священнику, который якобы долгое время перед этим
запугивал её адом, призывая к "смирению и нестяжанию"…
– Ишь чего выдумал, продавать простофилям вечную жизнь за наличный расчёт! – возмущённо
фыркнула Кирочка.
– Апофеоз капитализма, всё можно купить, включая милость отца небесного… – заметил, в
подтверждение её слов, Крайст, – Религиозные секты только этим и живут. Страх исчезновения есть у
любого существа, себя осознающего, потому зарабатывать на нём – чего проще! Зарядил какую-нибудь
Великую Теорию Спасения позаумнее, и сиди, деньги тебе бегом понесут, да ещё и в карман сами положат,
чтобы лишний раз Учителя не тревожить…
Кирочка взглянула через плечо назад:
– Кстати, а что ты думаешь о Боге, Эрн?
– Он сильнее меня, – ответил юный колдун с загадочной улыбкой.
– С Микой Орели мы очень давно говорили о Боге, – продолжала Кирочка, воодушевившись темой
разговора, – я спросила его, как же он может отзываться о религии с таким светлым почтением, ведь он
учёный; учёные, как правило, народ неверующий, они не способны, да и не должны в силу своего
призвания, принимать какие-либо тезисы бездоказательно. "Наука, – ответил мне он тогда, – это мой способ
общения с Богом, каждая попытка проникнуть в суть Творения сближает меня с Ним."