Страница 187 из 217
несколько минут, стоит ей принять предложение Эрна; он прикроет глаза, и, неслышно шевеля
перламутровыми губками, прочтёт всю необходимую информацию на неведомом сверхтонком пергаменте
Вселенной, хранящем каждое самое ничтожное событие, каждый атомный переход, каждое колебание связи
в каждой молекуле… Но, Кирочка понимала и это тоже, принять предложение Эрна – означает сдаться,
спасовать перед трудностями. Айна Мерроуз любила повторять на лекциях, что недаром людей ограждают
от знаний о магии, ибо лень и инертность – те пороки, которые разовьются сильнее и скорее всех прочих;
зачем что-то делать, когда можно применить магию – раз и готово… «Именно исчезновения у людей
мотивации к труду мы пуще всего боимся… – говорила она, – на планете невозможен катаклизм более
страшный, чем тотальная деградация и погружение человечества в неуёмное бездействие и
потребительство…»
Кирочка стояла на пороге самого непреодолимого из всех искушений – выбрать наиболее лёгкий и
быстрый путь… Если и теперь она устоит, эта мысль тоже неоднократно приходила ей в голову, то это
может стать только отсрочкой; искушение будет повторяться снова и снова, покуда Эрн рядом, и однажды
оно всё равно возьмёт верх, поэтому какая разница, сейчас или немного позже…
– Ладно, валяй, – произнесла она нехотя, как будто отпуская невидимую нить, которая до этого
момента держала её вблизи земли подобно тому, как тонкая веревочка держит шарик, надутый гелием.
– Они держат его под землёй, – произнёс Эрн через минуту, – прежде это здание принадлежало
военным, и здесь есть ещё несколько уровней подвалов, не обозначенных на плане. С целью исключения
человеческого фактора уход за пленником автоматизирован. Три раза в день в потолке камеры открывается
окошко и ему выдаётся контейнер с горячей пищей. Поскольку он существо всё-таки разумное
определённым образом удовлетворены и его духовные потребности – в камере есть плазменная панель,
транслирующая лучшие фильмы, снятые за всю историю кинематографа, книги, альбомы с репродукциями
наиболее известных картин, музыкальный проигрыватель…
– Мы можем туда попасть? – спросила Кирочка почти жалобно, понимая всю бессмысленность этого
вопроса; да, конечно, уж если она однажды согласилась воспользоваться всемогуществом Эрна на службе,
то теперь он непременно будет этим спекулировать; чтобы завоевать внимание девушки можно и не лезть из
кожи – достаточно лишь в удобный момент предложить ей что-то действительно необходимое…
– Мы можем всё, ты же знаешь, – ответил Эрн с довольной ухмылкой, притаившейся в уголке
изящных губ.
Кирочке вдруг подумалось, что это выражение лица он невольно перенял от Крайста – тонкое, в
меру задорное, в меру самодовольное…
Она отвернулась, ей почему-то стало вдруг неудобно смотреть на Эрна. Взгляд её упал на
спокойное серовато-бело лицо лежащего в саркофаге. Он совсем не был похож на мёртвого, он как будто
ненадолго задремал в затемнённой комнате; с помощью света, бархатных подушек и пледа, наброшенного
на Вождя будто бы небрежно, в зале была воссоздана уютная домашняя атмосфера.
– Это когда-то было частью экспозиции, – сказала Кирочка, – но потом кто-то решил, что
демонстрировать мумии не этично.
Она сделала несколько шагов вперёд по мозаичному полу. Из полумрака навстречу ей медленно
выступили очертания следующего саркофага. В нём точно так же, словно на диване у себя дома, покоился
ещё один национальный лидер.
Галерея уходила дальше, в тишину и сумрак, привыкшие глаза могли уже разглядеть вдалеке
блеклые отсветы на защитных стеклянных куполах других саркофагов; за последние два века их было
установлено тут немало.
Кирочка почувствовала внезапно приближение острого мига смутной тоски, что всегда посещает
живых в местах погребений. «Помни о смерти» – говорили древние. «Меня через какое-то время тоже здесь
не будет» – подумала Кирочка.
– Идём отсюда, – как-то быстро и скомкано сказала она Эрну.
– Ты боишься смерти? – спросил он, пытливо глядя снизу вверх своими огромными в полумраке
глубоко фиолетовыми как сухая магранцовка глазами.
– Ну, мне кажется это нормально… – растерявшись от его проницательности пробормотала Кирочка,
– а ты разве не боишься? Ни капли?
– Нет, – ответил он спокойно, продолжая сиять из сумрака тёмным светом своих глаз.
– Ты что, ещё и бессмертен? – спросила она одновременно с ужасом, удивлением и какой-то
невнятной обидой.
– Почти. Бессмертна моя Сила. Могущество Хаоса изначально и вечно. Борьба Хаоса и Порядка не
кончится никогда, взаимодействие Материи и Информации есть реальность, и если не я, то кто-то другой, не
важно кто, будет Исполнителем Желаний. Что такое «я», я даже не понимаю. Может, у меня этого «я»
вообще нет…
– «Я» – это твоя душа, и она у тебя есть, точно есть, – сказала Кирочка тихо, но так уверенно и
почему-то ласково, что Эрн смутился и спрятал наконец свои страшно прекрасные глаза под крылышками
ресниц.
4
– Привет, – весело сказал юный чародей сидящему на полу человеку.
Тот медленно поднял на него мутные непонимающие глаза. Потом вдруг они просияли кратким
пронзительным осознанием, в них мелькнул страх, затем проплыла тень недоверия. Человек тихо ойкнул и
отполз по полу к стене.
– Он боится нас, – шёпотом сказала Кирочка, – возможно, он никогда не видел живых людей. Кто
знает, вдруг эти исследователи душ клонов являются к нему исключительно в халатах и масках с прорезями
для глаз. Или вообще не являются. Наблюдают за ним мёртвыми глазами видеокамер.
Сидящий на полу человек осторожно разглядывал вошедших. Он был ещё довольно молод, лет
тридцати пяти-сорока на вид, бледен, вероятно, от отсутствия солнечного света, худ, но черты его лица не
оставляли сомнений в том, что именно это и есть Вождь.
– Мы не причиним вам зла, – произнесла несколько смущенно Кирочка стандартную фразу, которую
всегда произносят в приключенческих кинолентах в случае контакта с представителями, скажем, полудиких
племён или каких-нибудь внеземных цивилизаций.
– Добро пожаловать на мою планету, – с деревянной улыбкой произнёс в ответ человек, отдалённо
напоминающий Вождя, – мы открыты для знаний, но не для войны, и что бы вы не принесли с собой, мы
примем, если оно служит мирному постижению Вселенной…
– Простите…
– Он цитирует отрывок из какого-то фильма, – догадался Эрн.
– Боже, – горестно прошептала Кирочка, – он скорее всего вообще никогда ни с кем не разговаривал!
Клон вождя, беспокойно озираясь, тем временем медленно подползал к небольшой красной кнопке,
находящейся на поверхности стены.
– Это сигнализация! – воскликнула Кира вполголоса, – Вытаскивай нас отсюда, живо!