Убийца - садовник?

— Вы думаете, она и с ним…

(гул возобновился с новой силой).

— А вы вспомните Эвелин! В этом садовнике есть что-то…

Вся кровь бросилась мне в лицо. Я набрала воздуха… и отступила от двери. Просто не смогла заставить себя войти туда. Больше я у миссис Томсон не появлялась. Если мне что-нибудь требовалось в её магазинчике, поручала это горничной миссис Хиггис. Агнес была смышлёной, расторопной девушкой и за пару медяков соглашалась выполнить какое-нибудь мелкое поручение. Правда, у меня одним источником информации стало меньше. Я утешала себя тем, что всё равно большинство дам время от времени заглядывают в нашу лавку чудес. При этом здесь они чувствуют себя на чужой территории и не осмеливаются говорить обо мне гадости.

К счастью, очередной визит к тёте помог мне отчасти нейтрализовать эту порцию яда, полученную от старых знакомых. С тех пор как я предприняла попытку зажить самостоятельной жизнью, я старалась бывать у тёти пореже. Как ни прискорбно сознавать, но моё общество могло повредить её положению в городе. Однако сегодня для визита имелся очень веский повод: мне необходимо было побольше разузнать о миссис Скорп, так что я заставила свою совесть умолкнуть.

У меня даже горло перехватило, когда улыбающаяся Мери встретила меня в дверях, помогла снять пальто (попутно вывалив на меня ворох домашних новостей) и проводила в комнату. Сама не ожидала, что я, оказывается, так соскучилась по нашему домику!

Наша милая гостиная! Бледно-лиловые шёлковые занавески — одна из них когда-то была реквизирована Эмили для мантии Королевы фей. Пушистый ковёр тоже немало пострадал от наших детских игр, я знала, что под столом скрывалось небольшое пятно от гуммиарабика, которое так и не удалось вывести. Старинный пузатый буфет орехового дерева поблёскивал фарфором. На стене висела картина «Мадонна с младенцем» под стеклом — когда-то я думала, что это портрет моей бабушки…

Честное слово, я готова была обнять каждую диванную подушку, но вместо этого поцеловала тётю Роуз и уселась напротив.

Обед был просто королевским, к моему приходу здесь явно подготовились, судя по телячьим котлетам и фирменному тётиному пирогу с яблоками. Обычно тётя не проявляла склонностей к гурманству, а для парадных обедов распоряжалась приготовить что-нибудь более изысканное, из французской кухни.

После обычных расспросов о здоровье и текущих делах, тётя Роуз охотно дала мне адреса некоторых леди, работавших с миссис Скорп в Комитете помощи молодым девушкам. Я хотела как можно больше узнать об этой женщине. Что она была за человек?

— Эвелин… — задумалась тётя, — она была страстной натурой. У них не было детей, может быть, потому она взялась опекать этих несчастных девушек. Всё, что она ни делала, она делала со страстью. Вспомни её сад, например. Могу ещё сказать, что Эвелин ни за что не потерпела бы никакой несправедливости.

Разговор с тётей дал мне новую пищу для размышлений. Я представила себе решительную, сильную женщину, образованную, с твёрдым характером. Чем могло привлечь её тёмное искусство? Что могла дать ей магия, чего она не смогла бы добиться сама? Если только… Что если навязчивое желание иметь ребёнка подтолкнуло её к играм с колдовством? История знает достаточно подобных примеров…

Информация. Мне нужно было больше информации.

По возвращении домой я написала несколько писем дамам из Комитета и сразу же отправила их. Теперь оставалось только ждать.

Глава 17

Осень постепенно затягивала Илсбери в серый туманный омут. Деревья стояли уже голые, кладбище в следующий мой визит было всё застелено покрывалом из жёлтых листьев.

Возле могилы Пенни кто-то сидел. Подойдя ближе, я узнала молодого Питера Уэста, помощника столяра. Пенни как-то приглашала его в лавку, он помогал нам вешать полки, делал ещё что-то по мелочи. Правда, половину времени они хихикали и обжимались по углам. Питер принёс пёстрый букет пушистых астр — бордовых, белых, фиолетовых. Какое-то время мы сидели молча.

— Я знаю, кто её убил, — горько сказал паренёк. Только полиция никогда его не поймает.

Ничего себе заявление. Я только молча изумлённо посмотрела на него. Питер приблизил своё лицо к моему и прошептал:

— Это был призрак, мисс.

— Откуда ты… почему ты так думаешь?

— Призрак со старой мельницы. Вы слышали, что он опять объявился?

Я наконец-то поняла, о чём он говорит. Наверное, в каждом уважающем себя городке есть свое собственное привидение. Что-то вроде местной достопримечательности. В нашем городе тоже такое имелось. Когда-то невообразимо давно местный мельник совершил нечто ужасное: то ли забил лопатой для зерна своё семейство, то ли ещё что, никто уже точно не помнит, а потом повесился прямо на мельнице. Разумеется, после этого её сожгли. Тем не менее, мятежный дух мельника никак не мог успокоиться и временами возвращался на привычное место, предвещая голод, эпидемии, затяжные дожди и прочие неприятности. Серийные убийства, например.

— Мы с Пенни однажды на старой мельнице… это… — Питер мучительно покраснел. — Мы бы всё равно поженились, понимаете? Родители были против, ведь мы с ней оба бедные, но Иннелин собирался дать Пенни приданое за то, что она помогала ему в лавке.

Надо же. А я этого не знала.

— Думаю, призрак рассердился на нас за это вторжение и погубил её. Я однажды видел его там, издали, — от бледного лица парня повеяло таким страхом, что мне тоже стало не по себе. — Он высокий, в тёмном плаще и будто плывёт над землёй. Сразу понятно, что не живой человек.

Вообще-то я придерживалась мнения, что большинство увиденных кем-то «призраков» имеют вполне материальную природу. Получается, на старой мельнице кто-то прячется? Надо сказать Иннелину!

— Как вы думаете, мисс Гордон, он придёт за мной? — спросил парень обречённо.

— Нет, — твёрдо ответила я. — Но к мельнице действительно лучше не подходи.

— А ещё мне показалось, что мистер Скорп нас тогда заметил, — задумчиво сказал парень. — Ну, там, на мельнице. Он как раз проезжал мимо. Я боялся, что он не разрешит мне прийти на её похороны. Это же грех… А он ничего не сказал. Всё-таки он понимающий человек, хоть с виду и сухарь.

Мы посидели ещё немного, вспоминая Пенни. Потом Питер проводил меня до дома, и, кажется, нам обоим стало немного легче.

Глава 18

В то утро Рэндон нарочно заехал в лавку пораньше, надеясь застать там одного Иннелина. Им нужно было обсудить некоторые вещи, не предназначенные для любопытных ушей их помощницы. Увы, Элизабет уже оказалась на месте. Хокермен как раз привёз очередную партию новинок, и девушка с воодушевлением их осматривала, вооружившись своей неразлучной толстой тетрадкой. Её деловой вид показался Рэндону забавным. И чего ей не спалось с утра, а? Разве леди не должны нежиться в своих комнатах до полудня, чтобы потом украшать собой домашние гостиные, подобно прекрасным цветам? Будучи честным с самим собой, лорд мысленно согласился, что цветком Элизабет была прелестным, разве что слишком ранним и иногда довольно колючим.

Девушка тем временем добралась до коробки с походными светильниками и восторженно вскрикнула. Они были похожи на небольшие прозрачные шары и от удара начинали светиться мягким желтоватым светом. Такой светильник можно было бросить ночью впереди себя на дорогу, чтобы осветить себе путь. Элизабет прозвала их «светлячками». Ещё больше ей понравились перчатки из тонко выделанной кожи, умеющие сохранять тепло. Хокермен с Рэндоном переглянулись, и альв, не слушая возражений девушки, положил ей в сумку пару «светлячков» и перчатки. Рэндон горячо это одобрил. Слишком уж часто ей приходится возвращаться затемно. Конечно, один из его людей всегда следует за ней, но это не убережёт леди от опасности подвернуть ногу, например. И она всё ещё немного бледна после той простуды. А уж эта ледяная комната, в которой ей приходилось жить — брр! Ничего, миссис Хиггис не скоро забудет тот их разговор. Кажется, он немного напугал почтенную хозяйку, хоть и не имел такого намерения, зато теперь она наверняка будет более внимательна к своей съёмщице.