Страница 6 из 12
Ей не бывает скучно, она может часами просиживать за творческими созидательными занятиями. Дома занимается косоплетением на манекене, резинко-плетением на станке и крючком, браслетоплетением из ниток. Она также посещает театральную студию в Строгине, где занимается ритмопластикой, растяжкой, сценическим движением, танцевальной импровизацией. Студия ставит спектакли в современном духе, но в них она пока не участвовала. Зато охотно занимается в керамической мастерской, работает с глиной, создает изделия, которые затем обжигают в печах, и разрисовывает их. Там же она осваивает ткацкое дело, плетет коврики из цветных ниток. Во время этих занятий, сидя в кругу, дети успевают пообщаться, петь песни, рассказывать друг другу о том, кто где был и кто о чем мечтает.
Как все современные дети, Маша активно пользуется мобильным смартфоном: звонит, пишет СМС, фотографирует, скачивает разные игры, музыку. Когда настало время подумать о будущей профессии и мы пришли в колледж познакомиться, Маша первым делом спросила: «А вай-фай здесь есть?..». Но это была шутка, и Маша первая засмеялась. Маша вообще хорошо чувствует людей: сторонится недоброжелательных, а мягкими может и поманипулировать.
В детстве речевое развитие Маши так же отставало, как и физическое. Она начала говорить «ма-ма, ба-ба, па-па» в восемь месяцев… но до двух лет это так и оставалось: отдельные звуки, слоги, а не слова. Пришлось усиленно искать логопеда. Благодаря их занятиям Маша сказала первое слово «цапля». Моему восторгу не было предела. Я очень хотела развить у нее языковое чутье: много читала вслух, разучивали стихи и скороговорки, старалась говорить медленно, правильно и с интонацией. Но привить дочери настоящую любовь к книгам я пока не смогла. Маша читает только то, что задают в школе, в пределах программы, но до сих пор очень любит, когда ей читают вслух. Самостоятельное чтение помогло бы ей увеличить словарный запас, пока достаточно ограниченный, обиходный.
И все же сторонние наблюдатели отмечают, что у Маши хорошая речь. Ее неоднократно приглашали в театральную студию, заметив, как хорошо она танцует и двигается, как понятно говорит. Но сейчас важнее окончить школу. Спорт нужен для того, чтобы поддерживать здоровье, но он никогда не станет настоящей профессией. Поэтому Маше обязательно нужно образование, чтобы она смогла найти в будущем работу. И это должна быть востребованная специальность, применимая на практике, приносящая заработок. Помня о творческих наклонностях Маши, ее усидчивости, умении работать руками, я выбрала для нее будущую специальность – исполнитель художественно-оформительских работ. Получив такое образование, Маша сможет, например, заниматься подарочной упаковкой.
Рождение Маши полностью изменило мою жизнь. До этого меня занимали только житейские заботы: как поесть, одеться, развлечься, сменить очередную работу. Если я зарабатывала деньги, то тут же тратила их на себя или на подарки малознакомым людям. Круг общения составляли сначала одноклассники, потом студенты по техникуму и институту и, конечно, коллеги. С появлением Маши все поменялось: теперь в центре оказались не мои интересы, а интересы ребенка.
Пока Маша была совсем маленькой, я общалась с другими молодыми родителями на детской площадке на равных. Но когда девочка чуть подросла и обнаружилась разница между ней и остальными детьми, родители стали отворачиваться от нее. Для детей ничего не изменилось, они с прежней непосредственностью были готовы поделиться игрушками, поиграть, вместе покачаться на качелях. Но вот родители отходили в сторону. И мои знакомые, которым не приходилось сталкиваться с подобными проблемами, не знали, как реагировать, чем поддержать, о чем говорить. Здесь очень важным оказалось наладить общение с мамами других таких же детей: приезжать друг к другу в гости, проводить вместе праздники, посещать кружки, занятия, секции. С тех пор весь круг общения у меня формировался только таким образом – через Машу и ее интересы: воспитатели, врачи, тренеры и педагоги.
Если бы Маша была обычным ребенком, возможно, я не стала бы так усиленно заниматься с ней и развивать ее способности. Но я старалась во всех отношениях подтянуть ее до уровня обычных детей, и это затягивало, особенно когда пришли первые успехи. Оказалось, что у Маши есть выраженные способности и таланты. Сама я научилась кое-как плавать только в двадцать пять лет, а Маша умела уже в четырнадцать. То же – с танцами: я танцую не слишком хорошо, а Маша чувствует музыку, у нее отличный слух, пластика, она может раскрепоститься и не думать о том, что скажут окружающие. Хотя, конечно, иногда она волнуется перед выходом на сцену или соревнованиями. В первый раз, выступая за честь округа в соревнованиях по плаванию, она очень боялась. Но я сказала: «Посмотри, сколько детей с инвалидностью, которым гораздо труднее, чем тебе. У кого-то нет руки или ноги, кто-то еле идет, их спускают на воду – и они плывут. а им так тяжело!». И Маша преодолела свой страх. а потом она уже привыкла. Иногда, бывает, и перекрестится перед тем, как прыгнуть с тумбы или с пирса в воду, но прежнего напряжения уже не осталось.
Но несмотря на все успехи, я иногда думаю: у других родителей дети вырастут, получат работу, устроят свою жизнь – вылетят из гнезда. С Машей все иначе. Сможет ли она устроить свое гнездо, найти вторую половинку? Трудно сказать. Я не питаю иллюзий и не рассчитываю на внуков. Я понимаю, что Маша всегда будет рядом и всю оставшуюся жизнь придется посвятить ей. Нам еще повезло, у нас есть большая семья: моя мама, отец, две сестры, их мужья, трое племянников. Они нас поддерживают постоянно морально и материально, мы все праздники проводим вместе, совместно путешествуем, а когда Маша тяжело болела – посменно дежурили в больнице и днем, и ночью. Мы черпаем силы и энергию из домашнего очага.
С появлением Маши моя жизнь стала богаче, а вокруг нас появилось много духовных, светлых, позитивных, творческих людей. Оказалось, есть люди, которые получают удовольствие от общения с этими детьми, видят, какие они искренние, чуткие, как сами могут заряжать светом. Бывают разные ситуации: случается, детей обижают, они попадают в неудачные коллективы, приносят домой синяки и обиды, замыкаются в себе. У нас такого не было, у нас только хороший опыт. Конечно, мир не идеален, люди бывают жестоки, на улице могут обидеть ни за что, но мне совсем не хочется, чтобы моя дочь принимала это как норму.
Я много раз задавалась вопросом: для чего Маша появилась в моей жизни? Еще в роддоме выяснилось, что в роду по линиям обоих родителей подобных отклонений не было. Я все пыталась найти виноватого, но наша врач-педиатр меня убедила: ребенок с синдромом Дауна может родиться абсолютно в любой семье – и у врача, и у священника, и у артиста, и у политика.
Тогда я попыталась взглянуть на это с религиозной точки зрения: почему такие дети должны появляться в определенных семьях? Почему это произошло не с моей соседкой или подружкой, а именно со мной? Ответов на эти вопросы у меня тоже пока нет. По натуре я человек действия и мыслю прагматически. Психолог, с которым я общалась, сформулировала это так: «Ты всегда в первую очередь думаешь о хлебе насущном». Но после появления Маши я начала ходить в храм, больше думать о духовном, начала вместе с дочерью изучать детскую Библию. Маша быстро прониклась: когда мы входим в церковь, она сама выбирает иконы, целует их, ставит свечку. Иногда она посещает воскресную школу. а вот в церковный хор идти отказалась: у нее нет способностей к пению, и сложные тексты она не понимает. Бывает, Маша сама просит зайти в церковь, и я соглашаюсь, несмотря на усталость и занятость.
Пройдя весь этот нелегкий путь, я не решаюсь давать однозначные советы родителям, которые после рождения ребенка с синдромом Дауна встали перед тем же выбором, что и я в свое время. Пока это не случится с самим человеком, он вряд ли сам себе сможет ответить на вопрос, на что он способен и к чему готов. Когда первые трудности были преодолены, Маша стала развиваться, начала говорить, а я вернулась на работу, мне очень хотелось самой налаживать отношения с родильными домами и, когда неожиданно в семье рождается такой ребенок, поддерживать родителей. Но вскоре я поняла, что это большая ответственность. Теперь я готова делиться информацией, позитивными новостями, показывать фотографии и рассказывать об успехах своего ребенка, чтобы родители поняли, как это бывает. И единственный совет, который я хотела бы дать всем родителям: помнить, что дети ни в чем не виноваты и не надо им делать еще больнее. А тем, кто готов отказаться от ребенка, нужно понимать, в какие условия они его отдают и что его ожидает в детском доме.