Рождение Королевы

– Да, – немного смущенная таким радушным приемом кивнула головой Елена. – Мне сказали, что вам нужно просто отдать список, и вы сами все соберете и отнесете на кассу. Так?

– Конечно, это входит в мои обязанности, – продолжая улыбаться, подтвердила девушка, вот только в глазах у нее при виде старого костюма Елены и ее совершенно немодных, неоднократно чиненых туфель появилось нескрываемое презрение. – Давайте список, а вы пока можете выпить кофе. Пожалуйста! – и она показала рукой на ведущую в бар лесенку.

Елена поднялась и, чувствуя себя совершенно не в своей тарелке, осторожно присела за столик – перед ней тут же, словно из воздуха, появилась крохотная чашечка, от которой исходил одурманивающий аромат хорошего, дорогого кофе. Елена попробовала этот обжигающий напиток и даже зажмурилась от удовольствия – такого она не пила уже много-много лет. Стараясь растянуть удовольствие, она пила кофе крохотными глоточками и старалась незаметно все рассмотреть – вряд ли ей придется побывать в таком месте еще раз. «Интересно, – думала она, – зачем было поднимать бар на такую высоту? Ведь отсюда можно разглядеть только продавщиц, но уж никак не то, что они накладывают в пакеты. Почему в баре сидят, в основном, мужчины – ведь ходить за покупками, вроде бы, совершенно не их занятие? Почему у двух женщин, пьющих кофе за соседним со мной столиком, сидя спиной к залу, такое брезгливое выражение на лицах?».

– Ваш заказ готов, – услышала Елена над ухом чей-то голос, подняла взгляд и увидела стоящую рядом и дежурно улыбающуюся девушку, но вот в глазах у нее было совершенно не понравившееся Елене выражение торжествующего злорадства.

Конечно, по всем правилам приличия Елене следовало уйти, оставив кофе недопитым, но он был таким вкусным! «Ну и пусть думают обо мне, что хотят!» – решила она и одним глотком допила его, нечаянно прихватив и осадок – не самое приятное ощущение. Расплатившись за покупки, Елена посмотрела на часы – ого, уже четыре! – и направилась к Княгине.

– Здравствуйте, Маргарита Георгиевна! Я ваш заказ принесла, – сказала она открывшей ей дверь Князевой, протягивая пакет и сдачу.

– Добрый вечер, Елена! И спасибо! – приветливо отозвалась та. – Проходите в комнату и не вздумайте снимать туфли – здесь это не принято. Сейчас мы с вами поужинаем и поболтаем.

– Н-н-нет, Маргарита Георгиевна! Что вы! Нам этого нельзя! Нам правилами запрещено! – испуганно запротестовала Елена, глядя в спину Княгини, которая, забрав пакет, направилась, наверное, в кухню.

– Ах, Елена! Жизнь и так невероятно скучная вещь, а уж по правилам!.. – Князева, не оборачиваясь, махнула рукой. – Вы же целый день бегали по чужим делам и в лучшем случае перехватили на ходу пирожок с начинкой неопознанной природы. Сейчас я вас отведу вымыть руки, и мы съедим кое-что вкусненькое. И не волнуйтесь вы так! Я вашей грозной заведующей ничего не скажу, так что бояться вам нечего.

«Ну и положение!» – думала Елена, проходя в комнату и оглядываясь по сторонам – увиденное ее потрясло: в гостиной стояла антикварная мебель в отличном состоянии, на полу лежал роскошный пушистый ковер в приглушенных желто-бежевых тонах, на который было страшно наступить, а стол был уже сервирован на двоих такой посудой, есть с которой было настоящим кощунством – настолько она была прекрасна.

– Пойдемте сюда, – позвала ее вернувшаяся Князева, проходя к противоположным дверям. – Ванная здесь.

«Какая может быть ванная в одноэтажном домике? – удивилась Елена. – Здесь и удобства-то должны быть во дворе!». Но она ошиблась – ванная была, да еще какая! Черная, огромная, блестящая! Такие Елена видела только в рекламе по телевизору. Позже, уже за столом, где Елена чувствовала себя, несмотря на все радушие хозяйки, невероятно скованно и старалась, как можно лаконичнее, отвечать на все ее вопросы, Князева неожиданно спросила:

– Елена, а вы смотрели, что в пакете, когда забирали его из магазина? Вы в «Гурмане» все это покупали?

Елена мгновенно внутренне сжалась, и от нехорошего предчувствия у нее тут же защемило сердце.

– Д-д-да, там! Но в пакет? Нет, Маргарита Георгиевна, не смотрела!

– Ерунда! – махнула рукой Князева. – Это я просто так спросила, – и тут же резко сменила тему: – Елена, ваш рабочий день с восьми до семнадцати, не так ли? – Та, соглашаясь, кивнула. – Так вот, сейчас только половина пятого, а мне нужно кое-куда съездить. Вы не составите мне компанию? Обещаю, что позже пяти я вас не задержу.

– Да-да, конечно! Это ведь входит в мои обязанности! – Елена тут же начала подниматься из-за стола. – Вам помочь убрать посуду?

– Пусть остается здесь – на это у нас с вами уже нет времени. Так же, как и на кофе, к сожалению. Но обещаю, что в следующий раз я напою вас чудным кофе.

– Спасибо, – с трудом улыбнулась Елена и спросила: – Мы пойдем на троллейбусе или на автобусе?

Это был совсем не праздный с ее стороны вопрос – ведь на трамвай и троллейбус ей выдавали проездной, а в автобусе ей пришлось бы платить за проезд.

– На моей машине. А вы водите машину, Елена?

– Нет, что вы! Я, вообще, техники боюсь, потому что ничего в ней не понимаю! – воскликнула та.

– Ну и зря! Это она вас должна бояться. Что вы вдруг возьмете и сломаете ее, чтобы не своевольничала. Уверяю вас, это не самый плохой способ обращения с ней.

Выйдя вслед за Князевой из дома прямо в гараж, Елена увидела там длинную, блестящую и явно очень дорогую машину цвета старого золота. Княгиня села за руль и кивнула Елене на место рядом, которое та послушно заняла. Князева щелкнула пультом, и металлические ворота сначала бесшумно поднялись, выпуская их, а затем опустились у них за спиной. Княгиня вела машину также легко и уверенно, как и все остальное, что она делала. Когда они свернули к супермаркету «Гурман», Елена почувствовала неладное, тем более, что на парковке рядом со своими машинами стояли и явно ожидали кого-то, как их теперь принято называть, «лица кавказской национальности» и еще один человек, в котором Елена, вглядевшись, узнала самого известного в городе адвоката Григория Борисовича Берлимбле, импозантного мужчину лет пятидесяти пяти на вид, славившегося тем, что не проиграл за свою жизнь ни одного процесса. Маргарита Георгиевна остановила машину рядом с входом и, перегнувшись назад, взяла с заднего сидения недавно принесенный ей Еленой пакет с покупками (и когда она успела его туда положить?), бросив при этом:

– Пойдемте, мне надо кое-что выяснить.

Она вышла из автомобиля и направилась в магазин. Елена, с ужасом понимая, что влипла в какую-то крайне неприятную историю, которая ей может очень дорого обойтись, как загипнотизированная, последовала за ней, но краем глаза успела заметить, что при виде Князевой стоявшие около своих машин мужчины двинулись следом за ними – выходит, они ждали их. Войдя в магазин, Маргарита Георгиевна высыпала содержимое пакета на блестящий прилавок рядом с кассой и спокойно спросила:

– Как прикажете это понимать? Все приобретенные в этом магазине продукты с просроченным сроком годности.

Сидевшая за кассой жгучая брюнетка весьма вульгарного вида мельком глянула на эту кучу и мило улыбнулась:

– Это невозможно! У нас таких продуктов не бывает! И потом, это не наш фирменный пакет. А чек у вас есть?

Елена поняла, что еще немного, и она упадет в обморок – ей и в голову не пришло, что чек могли не положить в пакет – ведь его всегда и везде обязательно туда кладут, да и откуда ей было знать, какой фирменный пакет в этом магазине.

Маргарита Георгиевна повернулась к ней и попросила:

– Покажите мне девушку, которая вас обслуживала.

Чувствуя, что ее начинает сотрясать противный, мелкий, нервный озноб, Елена крутила головой во все стороны, но не могла увидеть ту продавщицу.

– Ее здесь нет, – с трудом прочистив перехваченное спазмом горло, только и могла пролепетать она. – Это была такая молоденькая блондинка.

– У нас много молоденьких блондинок, – все еще продолжая улыбаться, сообщила ей брюнетка, только теперь это была улыбка уже знакомого Елене торжествующего злорадства, словно она хотела сказать: «Ну, что? Влипла, клуша?»