Рассвет Короля (ЛП)

— В противном случае я, возможно, съем корону с твоей головы, маленький орк, — ответил Араутатор, и улыбнулся, хотя возможно это была скорее демонстрация крупных драконьих зубов, чем настоящая улыбка!

Каким бы ни был источник происхождения этой злой усмешки эффект оказался немедленным.

Прежде чем солнце прошло полпути к западному горизонту, Аурбанграс покинул Сандабар с огромной сетью наполненной ящиками. Сын Араутатора полетел на север к пещере-логовищу Старой Белой Смерти.

Араутатор же направился на восток. Дракон никогда не признавался Тиаго, что он был вполне доволен этой игрой. Слишком долго Араутатор оставался на вершине Хребта Мира, далеко от цивилизованных земель. Теперь ящер снова получал удовольствие от запахов сражения и острых ощущений резни.

С Тиаго, Равелем и Хартаском на своей спине, Старая Белая Смерть отправился на восток к Несму.

— Дзирт, — шептал Тиаго, думая, что скоро настанет момент его окончательной славы.

Он снискал бы расположение Ллос, благословение Верховной Матери, славу в Мензоберранзане и горячую зависть Андзреля.

Славу Тиаго, славу дому До'Урден, за голову его заблудшего сына.

В одно свежее и солнечное осеннее утро Амбергрис и Брат Афафренфер вышли из Монастыря Желтой Розы, дворфа несла за спиной мешок с провизией. Дроу по имени Джарлакс ждал их, как сообщил им Мастер Перривинкл Шин, когда лично разбудил их.

Все Мастера Монастыря Желтой Розы, пришли попрощаться с Афафренфером перед его отъездом, выстроившись длинной шеренгой до больших дверей, ведущих из главного здания. Все желали добра и благословляли, когда монах проходил мимо, а Мистресс Сэвэн даже поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать мужчину в щеку.

— Будь добр и мудр, — сказала она ему. — Мы будем с нетерпением ждать твоего возвращения, молодой брат. Я хочу узнать у тебя, как ты учишься у своего духовного наставника.

«Странное замечание», — подумал Афафренфер, и почти коснулся драгоценного камня посреди своего лба. Он не мог не улыбнуться, поскольку он снова вспомнил красоту, с которой Гроссмейстер Кэйн распался светящимися бабочками и просочился сквозь половицы. И даже это не было пределом этого человека, как все они понимали. Афафренфер поднял глаза на высокий холл великого монастыря, представив там Кэйна, идущего по своим делам.

Или возможно даже наблюдающего за его отъездом, представил он себе и вдруг осознал, что действительно заметил некоторое движение на одном из более высоких балконов.

Решимость вела монаха из монастыря вниз по длинной тропе к его судьбе. Он оглянулся назад только один раз, и увидел, что мастера наблюдают за ним с крыльца большого здания.

Он посмотрел выше и в одном из высоких окон заметил еще одного свидетеля. Да, он не был одинок, он знал, даже и без Джарлакса и Амбергрис.

Кэйн, Гроссмейстер Цветов, который преодолел саму смерть, не только наблюдал за ним из того высокого окна, но также и шел вместе с ним, шел в нем самом.

Пара увидела дроу в конце тропы, сидящего верхом на кошмаре, и когда они приблизились, Джарлакс развернул своего коня и шагом поехал прочь, уводя их от ворот монастыря, за пределы видимости этого места, прежде чем позволил им себя догнать.

— Ты знаешь, эльф, ты мог бы и притормозить, чтобы позволить мне забросить этот мешок на твоего коня, — ворчала Амбергрис, когда Джарлакс, наконец, подъехал к паре.

— Я не хотел бы, чтобы ваши мастера видели наших скакунов, — объяснил дроу, соскользнув с седла.

— Они видели тебя с порога, — заметил монах.

Джарлакс улыбнулся и к удивлению друзей, отпустил свой кошмар, потом поднял ониксовую статуэтку, которая осталась на земле, и бросил ее в глубокий мешочек на поясе.

— И что теперь? — спросила дворфа. — Что?

— Не этот конь, — ответил Джарлакс, медленно поворачиваясь влево, остальные тоже посмотрели в ту сторону.

Деревья задрожали, ветки затрещали и из зарослей, судя по всему, появились их скакуны.

Амбергрис выронила мешок и ее колени подогнулись.

Афафренфер тоже вдохнул поглубже.

«Смелее», — успокаивал голос в его голове.

— Поразительное ощущение, — прошептал вслух монах.

— О, действительно, — со смехом согласился Джарлакс. — Дворфа, ты собираешься упасть в обморок?

— Драконы, — одними губами произнесла Амбергрис, она была едва в состоянии говорить, когда два медных дракона, Тазмикелла и Ильнезара, выбрались на открытое место и стряхнули с себя ветки, которые они нацепили на себя, выбираясь из леса.

— Произноси с уважением, дворфа, — потребовала Тазмикелла, голосом человеческой женщины, и дворфа с монахом немного растерялись, когда попытались понять удивительную сцену перед ними.

— Представляю вам леди Тазмикеллу и Ильнезару, — сказал Джарлакс. — Происходят большие события в наземном мире, мои друзья, и эти двое хотели бы сопровождать нас на нашем пути.

— Седла? — услышал Афафренфер свой вопрос, когда заметил кожаную упряжь на драконах, включая двухместное седло на драконе, которого Джарлакс представил как Ильнезару.

— Мы поедем на них? — недоверчиво спросила Амбергрис.

— Они это любезно предложили, — ответил Джарлакс.

Дворфа начала хихикать, сначала немного, потом погромче и затем разразилось хохотом в полную силу.

— Неужели мы будем ими управлять как пони? — спросила она Джарлакса.

Реакция, конечно, показала Амбре, что она задала неправильный вопрос.

Дроу ахнул и отступил, и не успела удивленная дворфа моргнуть глазом, как быстро, словно бросок змеи, морда Ильнезары оказалась прямо перед ней, остановившись только на расстоянии дыхания от огромных глаз Амбры.

— Ты только держишься, — объяснила драконица. — Тебе не надо делать ничего иного, кроме как держаться. Ты — моя гостья, а не наездница. Если ты когда-нибудь забудешь это…

Она сделала паузу и широко раскрыла свою пасть, и бедная Амбергрис почти потеряла сознание, когда уставилась обширные ряды острейших зубов, многие из которых были длиннее ее предплечья!

— Обрати внимание на плоские коренные зубы, — злорадно добавила Тазмикелла. — Они будут держать тебя и перемалывать, очень медленно. Наш вид, как известно, переваривает очень… мучительно.

— Кислотное дыхание, — подмигнув, пояснил Джарлакс.

Амбергрис тяжело сглотнула.

Дроу обошел вокруг Амбры и скалящейся драконицы к Тазмикелле, где проворно взобрался в седло.

— «Смелее», — прошептал Афафренфер, вторя голосу в своей голове. Он подошел к Ильнезаре.

— С вашего разрешения, великолепная Ильнезара, — сказал он с уважением и низко поклонился.

— Разрешаю, — почтительно кивнув, ответила драконица.

Монах уселся в седло, и позвал свою компаньонку.

— Я могу присоединяться к нему? — неуверенно спросила Амбергрис.

— Просто держись, — ответила Ильнезара.

Казалось, бедная Амбергрис могла бы упасть без чувств на каждом шаге, но так или иначе она добралась до бока огромного ящера. Она ухватилась за руку Афафренфера, и он подтянул ее на седло позади себя.

И только она устроилась на своем месте, как Тазмикелла взмыла вверх, подняв сильный вихрь, и широко расправив крылья, полетела в сторону высокого горного перевала.

— Держись! — предупредил дворфу Афафренфер, и он был прав, прыжок Ильнезары, во многом был подобен прыжку ее сестры.

В считанные сердцебиения сестры-драконицы и трое их «гостей» взлетели ввысь, очень высоко, выше чем могли выстрелить лучники, где Джарлакса, Афафренфера и Амбру трепали холодные ветра.

Весь страх слетел с дворфы, и она завопила от восторга, когда мир раскрылся во всю ширь перед ней.

Она посмотрела на Джарлакса, и он кивнув вернул ей улыбку. Сначала, Амбергрис была удивлена, что его реакция казалась настолько приглушенной по сравнению с ее собственной, но когда она подумала об этом и о нем, она могла только кивнуть. Амбергрис полагала, что ее жизнь была богатой событиями, но она знала, что все же одному особому дроу она могла показаться совершенно обыденной.