Тропы Междумирья

Катриона:

Страха почему‑то не было. Совсем. Абсолютно.

Было как в кино: будто ты сидишь в кресле, лопаешь поп — корн, лайкаешь чужие фоточки в телефоне и изредка поглядываешь на экран. А там, на экране, не ты — а кто‑то другой. Кто‑то другой бегает, прыгает, летает (Мать вашу, я летаю! И даже метла не нужна!). У кого‑то другого кружится голова от немыслимых кульбитов, сводит пальцы, чересчур сильно вцепившиеся в рукоять меча, и сердце колотится, как безумное. И ни одной мысли в голове, всё на инстинктах: поднырнуть, уклониться, ударить, врезаться коленкой в невесть откуда вынырнувшую крылатую тварь, отсечь ей крыло, оттолкнуться от неё же, перескочить к следующей — безумный круговорот, который никак не мог происходить со мной.

Наверное, если бы я хоть на секунду остановилась, выдохнула и сказала себе, что всё это — реальность, что я не сплю и не сижу в кино, что всё вокруг происходит на самом деле… Наверное, тогда я не смогла бы сделать и половину из того, что делала.

Но в тот момент я, совершенно не боясь, смотрела на себя со стороны — и этот безумный крылатый ураган мне очень даже нравился.

Хотя отмываться, пожалуй, придётся долго!

В какой‑то момент хаотичное мельтешение закончилось — меня вынесло вбок, за пределы стаи. Существа (Марго называла их блохами, Олег — драконами, а мне они больше всего напомнили бегемошек из «Алисы в стране чудес», разве что плотоядных) деловито жужжали, примериваясь к тем, кто остался на земле.

Дождь почти закончился, Варвара сигналила, что мне тоже надо спускаться, если не хочу через несколько минут превратиться в шашлык. Бегемошки уже начали сердито пыхтеть, разогреваясь изнутри. Из оскаленных пастей временами вылетал лёгкий дымок.

А в небе было хорошо. И видно далеко. Оглядевшись напоследок, я заметила, как с запада к нашей стене тянется эльфийская армия, подгоняемая роем насекомых. Причём на ворота эльфы смотрели не как захватчики, а как беженцы, ищущие спасения.

Что не помешало тем, кто шёл впереди, выбить эти самые ворота первым же^ ударом.

Не то, чтоб удар был такой уж сильный. Просто накануне, во время штурма, их один раз уже выломали, а обратно приладить не успели. Прислонили к стене, с мыслью, что и так сойдёт, но ничем не закрепили, не навесили на петли, или что там ещё нужно было сделать с гигантскими двустворчатыми воротами, чтоб они встали как влитые.

В итоге от первого же вежливого удара рукоятью меча одна створка рухнула внутрь лагеря, только чудом не зашибив никого из наших. Бегемошек, к сожалению, не зашибла тоже. Но грохот был знатный. Кажется, даже горы содрогнулись.

Я заинтересованно подлетела поближе. Как раз вовремя, чтоб застать самое начало местной встречи на Эльбе. Правда, в отличие от оригинала, особой радости при виде друг друга стороны не испытывали.

С эльфийской стороны шествие возглавлял высокий красавец, державшийся неестественно прямо. Точнее, красавцем он, судя по всему, был пару часов назад, а сейчас внешность была ощутимо подпорчена. По обеим сторонам лица длинные светлые волосы лежали ровными прядками, зато сзади их опалённые собратья едва достигали шеи. Из‑под ворота рубашки виднелась покрасневшая, явно обожжёная кожа. Или мужик неудачно поиграл с петардами, или бегемошки решили протестировать на нём огневую мощь.

Чуть позади эльфа держались двое парнишек, похожих на мокрых встрёпанных воробьёв. Только один воробей был серьёзный, сосредоточенный и с блокнотом, а второй большеглазый, нервный и с носовым платком.

А за ними внезапно обнаружился Флай. Живой, здоровый, да ещё и с луком в руках.

У меня отлегло от сердца. Не то, чтоб я так уж волновалась за человека, с которым познакомилась только этой ночью. Но за него всерьёз беспокоилась Марго, и её беспокойство эхом отдавалось во мне.

И исчезать почему‑то не желало. Словно эльфа до сих пор была не в курсе, что её благоверный нашёлся.

Я осмотрелась сверху, насколько хватало взгляда — Марго нигде не было.

Закрыла глаза, концентрируясь на мыслях и ощущениях внутри себя, — Марго не было и там тоже.

Её вообще не было в этом мире!

Я сложила крылья и метнулась к земле. Как оказалось — одновременно с Олегом. Мы и приземлились одновременно, неподалёку от Варвары, словно надеясь на то, что уж она‑то непременно всё разрулит. Но её сейчас гораздо больше волновала беседа эльфийского командира с человеческим.

Причём командовал‑то солдатами вроде как Дамир, но он при виде эльфов скорчил такую брезгливую рожу, что Муллен поспешно оттёр его в сторону и полез общаться сам.

— Временное перемирие? — переспросил он с таким видом, словно это была последняя фраза только что рассказанного анекдота. Очень смешного анекдота.

Обгорелый эльф кивнул, медленно и важно. Чувствовалось, что ради того, чтоб предложить это самое перемирие, пусть даже и временное, он только что наступил на горло самомнению и героически превозмог гордыню. А над ним тут ржут.

— Если вас, господин Муллен, чем‑либо не устраивает это предложение, — выдавил эльф с постной миной, — то я вынужден откланяться и оставить ваш маленький отряд самостоятельно справляться с этой летающей проблемой. Прошу прощения, что отнял у вас несколько минут времени.

— Постойте, Арфеналме, — Отец Марго наконец‑то отхохотался и примирительно поднял руку. — Вы неправильно меня поняли. К бесам временное перемирие. Предлагаю заключить постоянное.

Дамир от такого заявления обалдел не меньше, чем эльф. Кажется, заранее они с Мулленом такого не обсуждали.

— Но я не уполномочен… — начал было Арфеналме.

— Да плевать, — оборвал его Муллен. — Забудьте хоть на мгновение о субординанции и подумайте своей головой. Наверняка в вашем Совете, так же как и в нашем, отношение к войне спорное. Вся эта канитель даром не сдалась ни вашим, ни нашим. И вы не хуже меня знаете, что этот высосанный из пальца конфликт — просто результат провокации. Вся эта война — работа одной злопамятной стервы и её приспешников. Вы же понимаете это, да, полковник?

— Да, — спокойно кивнул эльф.

По живости мимики он напоминал каменную статую. Не вздрогнул даже тогда, когда Дамир вдруг вскинул лук и молниеносно всадил стрелу в левый глаз бегемошки, нацелившейся на парламентёров. С другой стороны в правый глаз насекомого вонзилась стрела Флая.

Ослепшая мошка беспорядочно заметалась, сбила наземь вторую створку ворот, наугад выдохнула слабенькое облачко пара — и тут подоспевший Кьяло пригвоздил её копьём к земле.

Заняло всё считанные секунды. Командиры даже диалог не прервали.

— Тогда за какими бесами вы влезли в это дело? — не отставал от эльфа Муллен. — Зачем связались с Посредником? Что этот скользкий тип вам наобещал?

— Наши с ним договорённости сейчас не имеют никакого значения, господин Муллен. Я поддержал решение о начале военных действий исключительно по личным причинам и не считаю необходимым их озвучивать. Но если вам так хочется услышать из моих уст признание, то сообщаю: сейчас я считаю, что совершил ошибку. Войну начинать не следовало.

— Да неужто! Опомнился наконец‑то!

— Господин Муллен, не сочтите за грубость, но ещё пара фраз в таком тоне, и я вынужден буду повторно изменить точку зрения. И то, что вы, по всей видимости, пьяны, нисколько не оправдывает вашего хамского поведения.

— Да это разве пьян? Два глоточка всего! Эх, полковник, не видел ты меня пьяным! Ладно, если тут пошли официальные разговоры и всё такое… — Муллен задумчиво поскрёб щетину на подбородке, подобрался и продолжил совсем другим тоном: — Господин Арфеналме, в связи со сложившимися обстоятельствами от лица Восточного Совета я принимаю ваше предложение о временном перемирии и совместной борьбе против общего противника. Идеи есть?

Про идеи я слушать не стала, потому что до нас наконец‑то добрался встревоженно озирающийся Флай. И первым делом, конечно, спросил:

— Где Марго?

— Интересный вопрос! — пробормотал Олег, задумчиво вертя в руках меч. — Подозреваю, что ускакала куда‑то причинять добро и справедливость. Ты сам‑то где был, герой — любовник?