Карантин

— Вам нужно…

Ее голос надломился. Кларенс закрыл дверь, затем поспешил ко второму воздушному шлюзу.

— Маргарет? Ответь же, наконец!

Она почувствовала, как по щекам катятся слезы, но сейчас она просто не могла вытереть их.

— Вариант Номер Четыре, — сказала она. — Вы должны применить Вариант Номер Четыре.

В наушниках наступила мертвая тишина. Отто потянул ее к выходу на футбольное поле и уже начал снимать перчатки.

Когда Мюррей заговорил снова, его голос показался каким-то неубедительным и растерянным.

— Но должен же быть какой-нибудь другой способ…

Поочередно поднимая ее ноги, Кларенс помог ей снять обувь.

Маргарет покачала головой.

— Нет. Температура ядерного гриба настолько высока, что уничтожит все споры в радиусе трех-четырех миль. Сейчас область распространения заразы составляет примерно милю, не больше. Взрыв нужно произвести немедленно. Иначе будет поздно. Немедленно, понимаете?

Снова настала тягостная пауза. Монтойя отсоединила шлем от костюма, но пока не стала снимать, чтобы продолжить разговор с Мюрреем. Она принялась расстегивать биокостюм. Кларенс делал то же самое.

В наушниках снова раздался голос.

— Маргарет, с вами говорит президент Джон Гутьеррес. Вы отдаете себе отчет, что просите сейчас сбросить на Детройт ядерную бомбу?!

— Конечно, отдаю, черт побери! Я точно знаю, о чем говорю…

Теперь Маргарет уже не могла сдержать слез. Разрыдавшись, она швырнула костюм на землю. На ней остались только брюки и халат. Отто схватил ее за руку и потянул к трапу конвертоплана.

— Сколько нужно времени на эвакуацию жителей? — спросил Гутьеррес.

— Уже поздно. Никого эвакуировать вы не успеете, — ответила она. — Если вы не сделаете этого прямо сейчас, то будет слишком поздно. Вы же видите, как быстро эта зараза подействовала на людей Огдена, как превратила их в хладнокровных убийц. Новые споры уже распространились по всему центру Детройта. Заражены тысячи людей. Инфекция распространяется стремительно. Люди напуганы. Они собираются бежать из города как можно дальше, и вы их так просто не остановите. Некоторые из них превратятся в раздутых уродов, наполненных новыми спорами. Мы уже видели, как это происходит. Люди будут превращаться в этот коллективный организм — они перестанут быть людьми. Если зараза выйдет за пределы Детройта, нашей стране конец. Всему миру конец. Человечеству конец. Вы должны действовать немедленно, господин президент, иначе мы окажемся просто бессильны перед этим ужасом.

— Где вы сейчас находитесь? — спросил Гутьеррес.

— Садимся в «Скопы» на футбольном поле.

Она забежала в конвертоплан. Наклонный трап поднялся. Внутри находилось семь человек. Они с тревогой посмотрели на них с Кларенсом, потом отвернулись и заняли места в пассажирском салоне.

— Маргарет, — проговорил Гутьеррес тихим и холодным голосом. — Вы действительно уверены, абсолютно уверены, что это единственный выход?

— Я… Да, уверена.

Снова молчание, затем опять заговорил Мюррей.

— Я отдал команду на взлет, — сказал он. — Вам нужно срочно выбраться за пределы радиуса поражения. Так что поторопитесь. Каковы точные координаты цели?

Маргарет раздумывала не более секунды. Вся команда Филлипса была мертва или обречена на гибель. Никто не мог точно указать на цель. Тем не менее был один способ обеспечить точные координаты для ядерного удара.

— Вы можете получить сигнал со спутникового телефона Дью?

— Да, конечно.

Все тело Перри кипело изнутри. Они с болью были старыми приятелями, но сейчас этот старый приятель обещал устроить ему гораздо более теплый прием. Судя по всему, вторичная инфекция готовит для него какое-то новое испытание.

Он вошел через переднюю дверь брошенного здания. Внутри он увидел двух солдат из команды Огдена. Споры, казалось, не повредили им.

Они беспрепятственно пропустили Перри.

Иди же ко мне, мой защитник.

Он шел. Двое солдат следовали за ним позади, слева и справа. Челси была на втором этаже. Он ощущал ее, чувствовал ее красоту, ее силу, ее божественность. Он стал подниматься наверх по старой скрипучей лестнице.

Генерал Огден сказал, что у нас будет еще час или около того, прежде чем они взорвут город, поэтому нужно спешить. Нам нужен автомобиль. На нем мы сможем отсюда уехать.

Он добрался до последней ступеньки лестницы.

В конце коридора, в пустом, засыпанном всяким хламом помещении, он, наконец, увидел ЕЕ.

Челси.

И его сердце забилось сильнее.

— Боюсь, я разрушил небесные врата, Челси.

Ты много чего разрушил.

— Врат больше нет… что теперь делать?

Мы создали нового человека. Суперорганизм. Разве плохо звучит? Чувствуешь, как ползуны трудятся в твоем теле? Они еще сильнее тебя изменят, Перри. Мы выберемся из Детройта, а после этого мы с тобой заставим весь мир плясать под нашу дудку.

Он подошел к ней. Его ноги внезапно сделались невероятно тяжелыми, и каждый шаг давался с огромным трудом. Болью отзывался каждый нерв.

Она могла это сделать. Могла покорить весь мир.

Челси Джуэлл могла стать Богом.

Теперь-то ты понимаешь? Понимаешь, как глупо было бороться со мной все это время? Давайте раздобудем машину, и еще… нужно достать где-нибудь мороженого.

Доуси улыбнулся. Такая крошечная, хрупкая. Такая прекрасная…

Он схватил за правую руку одного из стоящих позади солдат. Тяжелый локоть Перри вонзился ему в лицо, раздробив левую щеку и проломив правую орбитальную кость. Солдат слева едва успел поднять свой автомат, как Перри дважды выстрелил в него из «кольта». Две пули вонзились солдату в бедро. Он вздрогнул, выронил оружие и машинально схватился за ногу. Когда он наклонялся, Доуси приставил «кольт» к его голове и нажал на спуск.

Гигант повернулся к солдату, которого он ударил локтем. Еще два выстрела, и обе пули врезались ему в грудь. Прежде чем обмякшее тело рухнуло на грязный деревянный пол, Перри повернулся и протянул руку.

Правой кистью он схватил Челси Джуэлл за горло.

Потом приподнял. Она была легкой, как пушинка.

Прекрати!

— Нет.

Нет, Перри, НЕТ! Ты плохой!

Она не выглядела испуганной. И даже злой. Она просто была похожа на испорченного ребенка, который сделал то, что хотел. Которому нравилось, что исполняются малейшие его капризы.

Он сжал сильнее.

В ее ангельских голубых глазах мелькнул страх — осознание того, что, наверное, он все-таки вышел из-под контроля.

Ты должен делать то, что я тебе говорю! Я же приказала тебе убить того человека, и ты послушался!

— Ничего ты меня не заставила, — проговорил Перри. — Просто я не мог позволить ему закончить свою жизнь так же, как я. И должен был помочь ему.

Сзади на лестнице послышались чьи-то шаги. Перри обернулся и, не отпуская Челси, посмотрел на распахнутую дверь. К нему бежал последний бандит с автоматом в руке. Он встал как вкопанный, увидев, что Перри держит перед собой Челси, словно щит.

Доуси не спеша прицелился и выстрелил.

Пуля угодила человеку прямо в лоб. Отшатнувшись, он выронил автомат, затем судорожно поднял правую руку, как будто хотел прикоснуться к Челси в последний раз.

Глаза его застыли, и бандит бессильно рухнул на пол.

Он не шевелился.

Перри посмотрел на Челси. Она была очень красива. Он понял последний порыв умирающего: это был жест любви, искреннего обожания.

Почему ты хочешь меня убить, Перри?

Ее ледяные глаза сверкали ненавистью.

Они были очень холодными — как глаза тех же личинок.

Ты ни на кого не похож. Я могу заглянуть в твои воспоминания. Никто не принял тебя таким, какой ты есть, но со мной ты можешь стать тем, ради чего родился на этот свет, — непревзойденным убийцей.

— Что ж, возможно, для этого я и родился, — хмуро кивнул Доуси. — Но теперь я стал совершенно другим.