Страница 17 из 19
Удаленность Клинсманна от Германии – он по-прежнему жил в Калифорнии и прилетал в расположение сборной только на матчи – еще сильнее раздуло огонь недовольства по отношению к нему в стране. Через два дня после поражения от Италии он вновь улетел домой в Америку, оставив в Европе разъяренного Беккенбауэра. «Это лишь вопрос хороших манер, – грохотал глава оргкомитета Чемпионата мира после того, как Клинсманн пропустил семинар тренеров стран – участниц турнира в Дюссельдорфе, – теперь мы должны сами подмести разбитые осколки». Колкость получила резонанс. Беккенбауэр вырос в рабочем районе Мюнхена Гизинге, прозванном «кварталом разбитых стекол» по причине того, что многие дома там пострадали от бомбежек во время Второй мировой войны. «Позор, что тренер «наслаждается калифорнийским солнцем», пока футбольная нация сильно страдает, – лаяла Bild. – Будет лучше, если он там и останется».
Клинсманн вспоминает самый мрачный час своей карьеры в сборной с кривой усмешкой на устах: «Напряжение было серьезным. Мы знали, что происходит на заднем плане. Были люди, хотевшие покончить с проектом навсегда. Но эмоциональный окрас этих дебатов показал важность поднятой темы, показал, как люди обеспокоены в Германии. Все считают, что национальная команда – это их команда. Если задуматься, это очень положительный момент на самом деле. Без этого чувства собственности не думаю, что нам удалось бы оседлать эту волну эйфории и добиться того, чтобы команда начала играть в тот футбол, который хотели видеть люди». Следовало ли ему больше времени проводить в Германии, чтобы лишить критиков самого очевидного их козыря против него? «Нет. Для меня было очень важно всегда иметь возможность улететь домой [в перерывы между матчами], что мне не нужно было сидеть в офисе во Франкфурте и заниматься мелкими, не имеющими отношения к делу вопросами вроде того, кто возглавляет сборные U18 или U19, – говорит Клинсманн. – Взгляд со стороны, с дистанции позволял мне поступательно вносить изменения с минимальными помехами».
«Сегодня самолет домой?» – радостно вопрошала Bild незадолго до матча против сборной США в Дортмунде три недели спустя. Германия победила 4:1 в матче с командой, которая не выставила на поле лучших игроков, поскольку матч игрался не в официально означенный ФИФА день. Клинсманн и Bild объявили перемирие. Его работа была уже, по сути, окончена ко времени начала Чемпионата мира, говорит он скромно. «Игроки поняли, что теперь они сами должны пройти через этот процесс, что они должны верить в него и в самих себя, чтобы суметь написать новую страницу в истории». И они написали, став самыми популярными в народе лузерами, каких только видела страна.
Зуд второго матча
До наступления темных времен 1998–2004 годов сборная Германии была известна как Turnierma
Манншафт Клинсманна и Лёва, с другой стороны, отстукивала совсем иной ритм. Она имела склонность резво начинать, рано показывая все самые увлекательные и зрелищные трюки, о которых можно было только мечтать, а затем содрогались и смиренно отпускали от себя трофей, остававшийся на расстоянии вытянутой руки.
На Чемпионате мира-2006, Евро-2008 и Чемпионате мира-2010 в Южной Африке болельщики прощали команду за то, что она не могла дотянуться до золотых стандартов своих команд-предшественниц, поскольку ее привлекательный, такой негерманский футбол уже сам по себе служил наградой для фанатов. Однако ко времени Евро-2012 богатое разнообразие талантливых, ярких игроков, имевшихся в распоряжении Лёва, затруднило принятие людьми, сменявших друг друга, поражений его команды. Пер Мертезакер, теперь выступавший в Премьер-лиге в составе «Арсенала», предупреждал, что результат матча с Португалией лишь усилит ожидания: все сочтут за обязанность команды «повторять такое вновь и вновь» на протяжении всего турнира в Бразилии.
Победа в Сальвадоре со счетом 4:0 означала, что в постфёллеровскую эпоху сборная Германии имеет стопроцентный результат в первых матчах крупных турниров – пять побед из пяти. «Еще один успешный запуск ракеты, – аплодировала Süddeutsche. – Этот впечатляющий, технически безупречный успех сообщает более чем положительные эмоции». В расположении сборной в Campo Bahia, удаленном лагере Германии на Коста до Дескубрименто, «пляже открытия», атмосфера тоже была более чем положительной. Участие Матса Хуммельса в следующей игре было под вопросом из-за травмы подколенного сухожилия, полученной им, но казалось, что никого она особенно не беспокоит. Гана, следующий соперник сборной на игре в Форталезе, уже не была той командой, что в 2010-м едва не выбила сборную Лёва из турнира на групповой стадии и в итоге дошла там до четвертьфинала. В прессе циркулировала информация о раздоре в лагере «Чёрных звезд»; Кевин-Принс Боатенг, сводный брат-пижон немецкого защитника Жерома Боатенга, по словам журналистов, был недоволен тем, что его не выпустили на поле по ходу проигранного (1:2) Ганой матча со сборной США в Натале.
Бирхофф засек признаки излишней самоуверенности. «Все были счастливы, и пара игроков спросили у меня: что дальше, что будет, если мы дойдем до финала? – вспоминает генеральный менеджер сборной. – Теперь вы знаете, почему матч с Ганой вышел таким, каким вышел». Послание Лёва («Если на этом Чемпионате мира ты ослабляешь хватку, ты проиграл. Гана загоняет нас по полю») дошло не до всех, несмотря на относительно свежий негативный опыт команды. В 2008-м и 2010-м лихой старт команды приводил к тому, что 11 лучших игроков DFB неизменно спотыкались и падали наземь во втором матче, проиграв соответственно сборным Хорватии и Сербии. (Поражение 1:2 от команды Славена Билича в Клагенфурте на Евро-2008 стало последней каплей, переполнившей чашу терпения Лёва: он отказался от расстановки 4–4–2, которая стала слишком предсказуемой и уязвимой для соперника, в пользу более гибкой 4–2–3–1.)
«Все были счастливы, и пара игроков спросили у меня: что дальше, что будет, если мы дойдем до финала?» – вспоминает генеральный менеджер сборной.
«Вторая игра часто получалась непростой, и после нее люди спрашивали: «Где же ваш план Б?» – говорит Бирхофф. Хедира, человек с очень чутким на настроения в раздевалке сенсором, тоже советовал быть осторожнее: «Мы не хотим играть финал в третьем матче [против США]». Полузащитник «Реала» был одним из лучших на поле против Португалии, обеспечивая поддержку партнерам у обеих штрафных площадок, неустанно наматывая километры на протяжении всех 90 минут. Предтурнирная вера Лёва в него оказалась оправданной.
Хедира был не совсем опорным полузащитником; Лёв не верил в исключительно разрушающих игроков центральной оси, к большой досаде своих критиков. Экс-игрок «Штутгарта» придавал нужную вертикальность и старую добрую напористость команде, которая научилась играть так, что мяч «бегал» вместо игроков, но он не был из тех игроков, кто скачет по всему полю в надежде сделать как можно больше касаний. Его движение вписывалось в тщательно прописанную устойчивую структуру «активной игры в отборе», как называл это Лёв, агрессивную игру в высокий прессинг, которой полузащитник обучался под руководством тренера молодежной команды «Штутгарта» Томаса Тухеля, последователя и апостола новатора по части тактики Ральфа Рангника. Молодежка «Штутгарта» в тот год выиграла чемпионский титул, а Хедира привел сборную Германии U21, в рядах которой были Месут Озил, Мануэль Нойер и Матс Хуммельс, к титулу Чемпионов Европы в 2009-м. Хедира был первым ведущим немецким «сборником», который систематически задействовался в этом искусстве энергичного футбола от ворот до ворот и хорошо в нем разбирался. Лёв предпочитал более умеренный подход к игре, но Хедира все равно оставался идеальным кандидатом для роли в центре поля, поскольку мог помочь связать воедино более ориентированный на игру во владение футбол баварского лагеря и дортмундскую модель игры в прессинг в высоком темпе.