Страница 45 из 53
Однако собравшиеся вокруг них горожане пришли не представление смотреть.
Здесь был мясник, сжимающий в руке секач, и пекарь с каменной скалкой куда тяжелее и тверже любой деревянной. Здесь были люди, признавшие Хильде благородным разбойником и готовые идти на битву с любым, кто посмеет напасть на город.
Кроме того, они собрались посмотреть на поднявших оружие наемников, которые олицетворяли старый мир и для которых оказалось неприемлемо сдаться под натиском компании Дива.
Словом, положение было совершенно неоднозначным.
Кроме того, у входа на постоялый двор стояли крепкие парни из банды Миюри во главе с Мойзи; они обменивались сердитыми взглядами со стражами, потребовавшими Хильде. С одного взгляда было понятно, кто здесь друг, а кто враг.
Повисшее напряжение нарушил звук открывающейся двери постоялого двора.
Хильде, как подобает главе банды благородных разбойников, вышел вперед, и тут же началась толкотня – воины защищали от толпы Милике и посланника компании Дива.
– Мы сами желаем переговоров! Что за манеры, брать в руки оружие в присутствии посланника? – воскликнул Хильде.
Возбужденные горожане кое-как успокоились.
– Господин Хильде Шунау? – спросил один из воинов. Хильде кивнул и ответил:
– Да, это я.
– Мы приняли посланника компании Дива. Он желает провести переговоры с господином Шунау.
Воин передал послание, и толпа вокруг принялась насмехаться над мягкотелостью Милике и городской стражи.
Только стены позволяют городу защитить свою независимость.
Многие жаждут ворваться в город. Аристократы, для которых живущие на их земле люди – все равно что сорняки; разбойники, думающие только о грабеже; Церковь, у которой на уме лишь отправка на костер непокорных еретиков; алчные торговцы; и даже волки и медведи, спускающиеся с гор в поисках пищи. Страх того, что у тебя отгрызут ноги и будут пожирать до самых костей, отнюдь не беспочвен.
Но Милике на возгласы толпы обращал не больше внимания, чем на жужжание мух.
С совершенно бесстрастным лицом он повернулся к Хильде.
– Я тоже этого желаю, – ответил Хильде.
– Очень хорошо. Посланник компании Дива… – попытался сказать тот же воин, однако Хильде остановил его взмахом руки.
– Я хорошо знаю этого человека, – тихо проговорил он и двинулся вперед.
Мойзи и другие наемники шли рядом с Хильде – и, на взгляд Лоуренса, не только для того, чтобы расчистить ему дорогу.
Даже наблюдая со второго этажа, он чувствовал непоколебимую решимость Хильде.
– Эмануэль Янаркин!.. – выплюнул Хильде.
Человек на лошади, холодно улыбнувшись, ответил:
– Похоже, ты в добром здравии, господин Хильде Шунау.
Хильде чуть прижал свое правое плечо.
Возможно, именно Янаркин и нанес ему эту рану.
– Возможно, стоит для переговоров пройти в мой особняк? – вмешался Милике.
Это было вполне естественное предложение со стороны главы совета торговцев и самого влиятельного члена этого совета.
Однако горожане никак не могли согласиться на то, чтобы эта встреча ушла за закрытые двери.
Снова поднялся шум.
– Мне нечего стыдиться. Я не против вести переговоры прямо здесь.
Эти слова произнес Янаркин.
Человек, которому в подобном месте следовало бы скрывать больше, чем кому бы то ни было.
Более того – словно показывая, что это не просто прихоть, он слез с коня.
Толпа хором ахнула: теперь, когда посланник стоял на земле, у нее стало на один повод для недовольства меньше.
– …А ты, господин Шунау? – спросил Милике, глядя на Хильде с коня. Похоже, он взял на себя роль нейтрального посредника.
Похоже, такое развитие событий застало Хильде врасплох.
Вести переговоры, от которых будет зависеть судьба всего города, перед собравшейся толпой?
Торговыми делами положено заниматься за закрытыми дверями; и тем более верно это для дел политических, говорить о которых в присутствии других вовсе нет резона.
Люди обмениваются уступками, ловушками, похожими на уступки, иногда – угрозами и мольбами.
Такое мало кто захочет выставить на всеобщее обозрение.
И тем не менее Янаркин, сойдя с коня, стоял сейчас на дороге.
– …Я не возражаю, – после паузы ответил Хильде. Иначе он и не мог.
Как благородный разбойник, он должен постоянно выглядеть честным и открытым.
Мечта Дивы и Хильде была, вне всяких сомнений, достойна того, чтобы ею гордиться, однако можно ли открывать посторонним глазам путь, ведущий к этой мечте, – вопрос совершенно иной.
Лоуренс прекрасно знал, какие широкие взгляды могут быть у торговцев, когда речь идет о вопросах добра и зла.
Однако он был не уверен, что толпа это поймет.
– Что ж. Значит, здесь и сейчас, – сказал Милике, не сходя с коня, и отдал приказ. Стражи-копейщики опустили копья, отгородив площадку прямо посреди улицы. Тут же множество лиц высунулось из окон дома напротив, чтобы посмотреть, что происходит.
Даже наблюдая за тем, как толпу оттесняют, Лоуренс думал, что все идет не так уж плохо.
Пожалуй, ситуация склонялась в пользу Хильде.
В конце концов, ни у кого не было сомнений в том, что на город идет большое войско. Очевидно было и убеждение Хильде, что северные земли можно объединить, не прибегая к силе оружия. Более того, у него были не только слова, но и действенные методы.
Раз так, конечно, при переговорах на людях в невыгодном положении должен быть Янаркин.
Тот, однако, ничуть не выглядел устрашенным. Милике тоже не выказывал волнения.
Напряжен был только Хильде – тот, у кого, казалось, было превосходство.
– Они что-то замышляют? – ни с того ни с сего пробормотал Лоуренс.
– Не знаю. Рассудок подсказывает, что всё в пользу кролика.
Значит, Лоуренс был прав. Хоро считала так же, как он.
Но, пристально глядя в окно, Хоро тихо добавила:
– Однако тот унылый аристократ сказал кролику: «Раз ты так мудр, сейчас не моя очередь выходить на сцену». Если он имел в виду, что чувствует себя совершенно спокойно, то…
Лоуренс перевел взгляд с Хоро на улицу.
Первым заговорил Янаркин.
– Нас совершенно неправильно поняли! – его голос и жесты были слишком грандиозны для разговора один на один. – Мы вовсе не собираемся приносить зло на эту землю!
Ответом на это слишком прозрачное утверждение стала буря насмешек.
Невозможно завоевать доверие людей, если твои слова расходятся с делами.
Хильде, конечно, так и сказал.
– Как ты смеешь говорить такие слова? Куда, по-твоему, направляется армия, которой вы командуете?! В дальние края, тянущиеся в бесконечность? Вы сжираете все зерно до последнего колоска и ошибочно принимаете это за прибыль! С вами пришло войско – вот доказательство вашей алчности и себялюбия!
Кому-то может показаться, что казначей крупной торговой компании проводит дни напролет, запершись в комнате и разглядывая числа.
Однако Хильде держался сейчас поистине великолепно.
Если подумать – компания Дива ведь не была крупной, когда она образовалась.
Когда Хильде только объединился с Дивой, он, конечно, был так занят, что ему и присесть было некогда.
Безусловно, Хильде не относился к тем мудрецам, которые вовсе не ступают на бренную землю.
Он перенес множество тягот, при этом ни на миг не забывая о своей мечте.
– Здесь-то и кроется заблуждение, – совершенно спокойно ответил Янаркин.
«Заблуждение? Заблуждение?» – раздалось в толпе перешептывание, в котором, однако и близко не было того спокойствия.
– И в чем же может быть это заблуждение? Или ты хочешь сказать, что ты такой трус, что столь громадное войско необходимо тебе для собственной защиты?
Толпа горячо согласилась со словами Хильде. Подход к городу целой армии – это никак не «недоразумение». Это явное свидетельство того, что город противостоит компании Дива, а значит, никакие оправдания не помогут. Собственно говоря, сам приход посланника означал, что между городом и компанией Дива есть конфликт.