Простые вещи

Но сомнения, которые заронил в меня Шефнер, мешали спокойно ждать дня защиты. В своей работе я была уверена, а вот в том, стоит ли ее демонстрировать комиссии, уже нет. Тем более что состав экспертов в этом году был неожиданно впечатляющим.

Помимо декана факультета прикладной магии и нашего заведующего кафедрой, профессора Морике, на оценку студенческих выпускных работ приглашались люди со стороны. Больше десяти лет в комиссии сидел мастер Хайнц — придворный артефактор. Почти всегда присутствовали артефакторы из военного министерства, особенно если некоторые студенческие работы представляли для них интерес. В этом году таких дипломников было двое — Петер Шефнер и Лианар Сторманн, работающий над усовершенствованием брони. У последнего успехи хоть и намечались, но работа все же была сыровата. Зато Петер неожиданно для других и вполне ожидаемо для меня, наблюдавшей за всем ходом работы, создал действительно хороший артефакт. Его «глушитель» позволял сделать выстрел из огнестрельного оружия почти в три раза тише и при этом годился как для охотничьих ружей, так и для полицейских револьверов.

И все же это никак не объясняло того, что к комиссии решил присоединиться сам Грегор Рейнеке, главный артефактор министерства, который до студентов обычно не снисходил. Но что еще хуже, своим присутствием на защите почтил артефакторов-бакалавров и глава СБ Мартин Шефнер. Большинство моих сокурсников это жутко волновало — репутация у Шефнера была пугающей. Все винили в его присутствии Петера — дескать, дядя захотел лично посмотреть на успехи племянника. Может быть, так и было, но мне все вспоминался последний наш разговор в мастерской.

Мое выступление назначили на второй день защиты, как и у Петера. Все еще сомневаясь в правильности принятого решения, я пропустила вперед всех своих одногруппников. И когда Петер, сияющий и радостный, выскочил из зала, я успела только обнять его, и тут же секретарь пригласил меня войти. Крепче прижав к груди коробку со своим творением, я смело шагнула за порог, представ перед лучшими артефакторами империи. И Мартином Шефнером, чтоб его…

Стоять перед комиссией оказалось весьма волнительно. Признаюсь, я несколько растерялась, особенно увидев на лицах некоторых членов комиссии скуку. А представитель министерства, Рейнеке, и вовсе смотрел на меня с презрением. Этот не старый еще мастер не считал девушек подходящими для столь сложного искусства, как артефакторика. Впрочем, как и Хайнц, но тот явно мне симпатизировал.

— Представьтесь, пожалуйста, — попросил меня профессор Морике, добродушно улыбаясь.

— София Вернер.

— Вернер? — хмыкнул Рейнеке, придирчиво меня разглядывая. — Родственница Августа Вернера?

— Его внучка, — подсказал Морике. — И одна из сильнейших студентов нашей кафедры за последние несколько лет.

— Старая школа, — кивнул декан понимающе. — Ну что же, чем вы нас порадуете, София?

Я бросила быстрый взгляд на Шефнера, ожидая увидеть в его глазах… насмешку? Одобрение и поддержку? Не знаю. Но он смотрел на меня вполне равнодушно, будто бы не узнавая. Положив перед комиссией свою бакалаврскую диссертацию, я начала:

— Моей задачей было сконструировать артефакт невидимости…

— Оптический камуфляж? Интересно, — тут же прервал меня Рейнеке, даже не взглянув в сторону диссертации.

Интересно ему, как же. Аж глаза злорадством загорелись в ожидании признания моего провала.

— Не совсем. Артефакт работает не на основе оптического обмана, а использует принципы ментальной магии. Фактически он заставляет тех, кто попал под его влияние, забыть о присутствии человека, надевшего мой артефакт.

— Нам удастся это увидеть? — скучающе спросил декан, заглянув в мою диссертацию. — Или ваша работа чисто теоретическая?

— Даже теоретические исследования в этой области весьма ценны, — высказался Мартин Шефнер, и я увидела в его глазах… предупреждение?

Он давал мне возможность пойти на попятную.

Я решительно кивнула сама себе и, поставив на пол коробку, достала из нее артефакт. Первым не выдержал Хайнц, громко прыснув, Рейнеке же и вовсе расхохотался. Декан удивленно посмотрел на профессора Морике, но тот развел руками:

— Сам в первый раз вижу работу студентки Вернер. Не в обиду вам, София, но почему вы выбрали для артефакта невидимости столь… яркую и заметную форму?

Я держала в руках собственноручно связанный шарф, состоящий из множества разноцветных лоскутков, и настолько длинный, что даже обернутый несколько раз вокруг шеи он спускался почти до самых колен.

Напомнив себе о необходимости сохранять спокойствие, я накинула на себя шарф и, отойдя к окну, уселась на подоконник, наслаждаясь разворачивающимся представлением.

— Нынешние студенты такие претенциозные, — заявил Рейнеке, потягиваясь.

— Вы были такими же, Грегор, — заметил профессор Морике, вставая. — Так, давайте сделаем небольшой перерыв и перекусим. Обсуждать оценки студентов лучше в благодушном и сытом состоянии.

— Вы слишком о них печетесь, — сказал декан, перекладывая мою диссертацию к остальным.

Все засобирались, тихо переговариваясь и обмениваясь впечатлениями о студентах. Секретарь покашляла, привлекая внимание руководства.

— Простите, а что насчет студентки Вернер?

— А, та милая светловолосая девушка! — кивнул Хайнц. — Кстати, не помню, чтобы она выступала. Разве она не в группе с вашим племянником, Мартин?

— Именно так, — невозмутимо ответил Шефнер, все еще сидевший на своем месте.

— Так позовите ее! — нетерпеливо сказал Рейнеке.

Секретарь покраснела.

— Она уже указана в протоколе как выступавшая.

— Что за чушь, — пробормотал декан Лигман.

Первым начал догадываться Морике. Он придвинул к себе стопку с диссертациями и, взяв мою папку в руки, сияя, продемонстрировал ее остальным.

— Ментальный артефакт невидимости! Вы понимаете, что это значит?!

Рейнеке нахмурился:

— И что же?

— Он сработал! Полагаю, София сейчас здесь и смеется над нами, стариками, которых так ловко удалось обвести вокруг пальца!

— Допустим, обмануть удалось не всех, — негромко сказал Мартин, подмигнув мне.

Декан, заметив, куда смотрит Шефнер, резко повернулся в мою сторону, провел рукой перед глазами, будто снимая паутину заклинания, и взгляд его прояснился.

— Студентка Вернер! Вы действительно смогли меня сегодня поразить!

В итоге разглядеть меня смогли все, кроме не владеющего магией секретаря.

— Идите сюда, София, — пригласил меня профессор Морике.

Я спрыгнула на пол и направилась к столам комиссии. И тут же обо мне забыли все, кроме ментального мага. Правда, в этот раз не окончательно.

— Тут только что была студентка с артефактом невидимости, куда она делась? — растерянно спросил заведующий кафедрой.

— Точно, была, — согласился профессор Лигман. Вновь взглянул на диссертацию в своих руках и хлопнул себя по лбу. — София Вернер! Ей снова удалось заставить нас забыть о ней?

— Она пришла в движение. Полагаю, в первый раз вы смогли ее увидеть, потому что она долго оставалась в статичном положении, — любезно подсказал Шефнер.

— Вы абсолютно правы.

Я сняла с себя шарф, опасаясь вызвать раздражение у комиссии. Вон, Рейнеке уже недовольно хмурится, раздосадованный, что его смогли дважды обдурить.

— А на вас почему чары не подействовали, господин Шефнер? — резко спросил он.

— Боюсь, чары студентки Вернер не настолько хороши, чтобы подействовать на ментального мага, — снисходительно ответил Шефнер, вызывая раздражение уже у всех. — София, сколько человек одновременно может охватить ваш артефакт?

— Около десяти, но если объекты — маги, то меньше, — призналась я. — И на расстоянии не больше двадцати метров.

— Другие ограничения? — Мастер Рейнеке выхватил шарф у меня из рук и едва ли не начал его обнюхивать.

— Чары нужно запустить магическим импульсом и возобновить не позднее чем через три часа.