Страница 40 из 75
– А что это такое?
– Девиз приемной комиссии биофака МГУ семьдесят пятого года. Короче, возвращаемся. Есть у меня одна догадка. надо кое-что прикинуть…
Он подвигал плечами, пристраивая поудобнее рюкзак и ремень от кобуры с пистолетом, смотревшейся на его цветастых трусах как диковиннный вытянутый рояль на весеннем лугу, и уже было шагнул прочь от злополучной километровой отметки, но в эту минуту громадные серые глаза Алии вдруг очутились рядом; девушка подняла руку и осторожно провела пальцем по губам Синельникова, потом повернулась и тоже пошла назад, уже почему-то нимало не беспокоясь о том, что свободно колышущаяся майка временами начисто забывает о приличиях. Синельников сглотнул так, что отозвалось эхо, и двинулся следом, находя это довольно интересным занятием.
Они снова забрались в стилсьюты, снова присели на прежнем месте и снова развернули карту со штрихованными сечениями и строчками когтисто-хвостатых букв старинного шрифта.
– Смена декораций, – говорил Синельников. – Мы у начала западного каскада, вот он. Если эти картинки не врут, а мы еще не двинулись рассудком и что-то соображаем, там воды под завязку. А это значит, что будь у нас хоть самая захудалая моторная лодка, мы запросто могли бы долететь до самого Бааль-Дахара.
Алия посмотрела на него отрешенным взглядом и ничего не ответила.
– Но на всей планете нет ни одной лодки и ни одного завалящего подвесного мотора. Аль, ты не спишь? Я предлагаю тебе авантюру. Здесь, в горах, недалеко, у меня есть база. Если какие-нибудь ханыги туда не добрались и не похозяйствовали, там должны быть насос, дрель, аккумуляторы и пара гелиевых баллонов для метеозондов. Насос – это же водометный двигатель. Предлагаю рискнуть, все равно ничего лучше не придумаешь, а так мы можем утереть нос всей вашей фрименской ораве. С ума сойти можно – поплывем. Вдоль по матушке по Дюне. Про нас легенды сложат. Что скажешь?
– Пошли, – сказала Алия.
– Что-то ты уж больно покладистая, – с недоверием заметил Синельников.
Каменный лес из высоких столбообразных скал, стоящих вплотную друг к другу, – привычный пейзаж для Центрального Рифта, но здесь, в Карамаге, на краю Западной песочницы, это редкость. Но как раз в такое место, милях в сорока от обрыва плоскогорья и привел Алию Синельников. Когда-то, в незапамятные времена, эти ущелья сотрясло очередное землетрясение, обломившее несколько башен – те рухнули, но, подхваченные сплоченными собратьями, не упали на землю и даже не покинули собственных оснований, образовав исполинский не то дольмен, не то шалаш. Внутри завала возникло весьма уютное пространство замысловатой формы с массивной колонной в центре, и наглухо отгороженное от окружающего мира.
– Я сначала просто искал место, где поставить связь, – рассказывал Синельников, когда они с Алией разместились на привал в очередной расщелине прямо над долиной, с высоты машинально оглядывая подходы и проходы. Все было спокойно. – В Арракине особенно не поговоришь, теснотища, дом на доме – ни от сканеров, ни от блокировки толку никакого. А тут – на сто миль кругом ни жилья, ни человека. Поднял антенну, выстрелил сообщение за полторы секунды, и дело в шляпе. Потом мне здесь понравилось – красота немыслимая, а жить – люблю я почему-то вот такие закуты. Обстроился, натащил всего – что попадется по рекламе, все новые чудеса – и штукатурку с силликолловым зерном, и отражающее напыление, трубы небывалые, музыку всякую завел, до воды добурился – там линза неглубоко… Сделал три входа, как в лисьей норе – один главный, второй вниз, в ущелье, третий к вертолетной площадке. Теперь, конечно, это логово уже не секрет, но все же надеюсь, что нам повезет…
– И ты возил туда всяких женщин, – сказала Алия.
– Ну, – начал было Синельников и осекся. – Это что за разговоры? Ты чего?
– Мне с моими ногами все можно, – холодно парировала Алия. – Хорошее правило. Но не будем отвлекаться. Ты там хочешь устраивать свою берлогу отшельника?
Синельников неуверенно кашлянул, собираясь с мыслями.
– Ммм… Нет. Новую жизнь надо начинать на новом месте. Ну его совсем, этот Магриб с его столицами, махну в Центральный Рифт. Там и пейзаж поживописней, да и вообще…
К двум часам они уже стояли в тени нагромождения циклопических рыже-коричневых колонн и Синельников колдовал у низкой неприметной двери.
– Давай, милая, не упрямься, вспомни, в какие деньги ты мне обошлась…
Механизм внял увещеваниям, и кусок скалы беззвучно уехал внутрь, открыв весьма скромных размеров проем.
– Вот умница моя…. – Синельников обернулся и протянул Алие «вальтер». – По датчикам вроде все нормально, но береженого Бог бережет. С предохранителя я снял, взведи. Пали куда хочешь, ни о чем не думай, попадать буду я. Давай.
Алия гневно фыркнула, но спорить не стала. Синельников, морщась, взвел курки обоих «ройалов» и нырнул в проход.
Это было просторное куполообразное помещение с громадным кубом центральной опоры, освещенное несколькими матовыми плафонами, один из которых, дальний справа, мигал и потрескивал. Застоявшийся, неживой воздух лучше всяких индикаторов давал понять, что здесь уже давно не бывало людей.
– Прекрасно, – сказал Синельников. – В первую очередь достаем насос. Солнечные батареи, естественно, забило, но, как видишь, напряжение есть, нам больше и не надо. Что же, если нас до сих пор не засекли, то на время можем вздохнуть спокойно – сквозь эти стены ни один бес…
Да уж, не поминай нечистого. Синельников даже не успел договорить фразу, как жизнь одним махом развеяла его бесшабашную уверенность. Он смолк, ткнул рукой куда-то в сторону, и в ставшем вдруг прозрачным сегменте стены они увидели, как в прорези свободного от скал пятачка, до упора вывернув тяги, осторожно снижается щедро закамуфлированный орнитоптер класса «Хью».
– Контакт, сцена вторая – те же и Муад’Диб, – рассеянно произнес Синельников. – Что-то уж очень быстро они нас нашли. Подумай – на тебе «жучка» никакого нет? Стилсьют проверяли?
– Проверяли, все чисто.