Страница 172 из 185
Некоторое время рыцарь изучает свое изображение, нарисованное белилами в неизвестной здесь манере, но, чего скрывать – нарисованное хорошо. Затем направляется к лучнице. Туда же поспешно устремляются Акут-Аргал и Джон Рэд. Не то чтобы они опасались смертоубийства, просто срабатывает начальственная привычка – все важное должно происходить под твоим контролем.
– Ты перешла границу, Генора, – произносит сэр Томас.
– Меня зовут Генора-Зита, – девушка вызывающе поводит плечами, глядя на собеседника сверху вниз, со столбика. Для двухметрового Томаса Турлоу это, по меньшей мере, непривычно – не так уж много найдется в доброй старой Англии собеседников, на которых он должен был бы смотреть, задирая подбородок.
– Будь ты мужчиной, я вызвал бы тебя на бой, – говорит, наконец, сэр Томас. – Будь ты простолюдинкой, отведала бы плети… Будь ты леди…
– Твое последнее предположение оскорбительно, – заявляет Генора-Зита.
– Думай что хочешь, – вздыхает сэр Томас.
– Мы могли бы подраться? – с надеждой произносит девушка и вопросительно смотрит на Акут-Аргала.
– Дуэль на деревянных мечах, – пожимает плечами гоблинский командир. – Проигравший обязуется оставить победителя в покое, что-то в этом роде. Договоритесь сами.
Генора-Зита переводит полный надежды взгляд на сэра Томаса. Вопросительно поднимает бровь.
– Я не смогу ударить женщину, – вздохнул рыцарь. – Даже деревянным мечом.
– Я надену доспехи, – следует быстрое возражение. – И потом, даже если ты ударишь, еще ведь надо попасть…
– Доспехи, – сэр Томас улыбается. – Это мысль. Это… хорошая мысль. Хотя, конечно, я бы предпочел розги.
– Розга против меча?
– Гм… пожалуй, нет.
– Ну и прекрасно, – резюмирует Акут-Аргал. – Договаривайтесь об условиях, призах и все такое. – Он вопросительно смотрит на барона.
– Я не против, – вздыхает тот. – Вот только… Ты хоть представляешь себе, что такое рыцарь в бою?
– Я охотилась на кабанов, – пожимает плечами Генора-Зита. – Выставляешь вперед копье, а остальное он делает сам.
В ответ Джон Рэд разражается громовым хохотом и минуты две не может остановиться. Даже сэр Томас позволяет себе мимолетную усмешку.
Когда владелец замка уводит свою дружину на войну, в замке остается охрана. Какое-то количество народу совершенно необходимо для того, чтобы «неприступную твердыню» не взял на меч первый же проходимец, примерно знающий, где у означенного меча рукоять.
Обычно, уходя с сотней бойцов, сэр Джон оставлял в замке полусотню. Вполне достаточно для мирного времени.
Сейчас в замке остается лишь три воина – и прислуга. ВСЯ прислуга: все женщины, дети – конечно, случись что, они смогли бы поднести стрелы и оттащить раненого, но в настоящем бою они бесполезны.
Это если не считать того, что обычно, если в замке осталось лишь три защитника, а осаждающих – четыре сотни, последние не снимаются в дикой спешке, оставляя свою (тоже безоружную!) – прислугу и маркитанток грузить и вывозить брошенный впопыхах скарб.
Так и получилось, что стоит замок барона Джона, пустой и никем не управляемый. И не то чтобы прислуге это не нравилось…
Нет, разумеется, обед исправно готовится, дрова рубят, а мусор – выметают или сжигают. Но это – не управление замком. Собери в комнате у плиты трех женщин, и они приготовят обед, даже если их об этом никто не попросит. Но для того, чтобы замок ЖИЛ, ему нужен хозяин. Нужен зычный голос, грозно распекающий бездельников. Нужны – да, и они тоже – зуботычины. Ибо как же иначе?
Нужны также лошади в стойле, и звон железа во дворе, и визг служанок, и телеги с добром, что присылают баронские деревни…
Замок умер и превратился в собственный призрак.
Мэри сидит на стене призрака и весело болтает ногами. Высоты она не боится совершенно, а к кухонно-постирочным работам ее не привлекают, ибо статус гостьи барона так и не успели определить, а потом барон уехал. Ну ничего, вернется – разберется.
Вид со стены, надо сказать, открывается совершенно умопомрачительный: можно разглядеть и речку, и холм, и деревню у подножия холма, окруженную зеленными многоугольниками полей. Одним словом, сидеть так можно бесконечно (ну ладно – пока обедать не позовут), даже если у тебя нет никакого важного дела – а дело у Мэри конечно же есть. Она ждет возвращения своего спасителя.
Ведь всем известно, что когда рыцарь возвращается из похода, его обязана ждать прекрасная дева, и не просто ждать – глядеть, не отрываясь, на дорогу, дабы не прозевать его, рыцаря, появление на горизонте.
Дорога в замок ведет одна, ворота тоже открыты лишь одни, и пройти незамеченным Денни ну никак не может, поэтому представьте себе праведное изумление девочки, когда знакомый голос у нее за спиной интересуется: «А чего это ты тут делаешь?»
– Тебя жду! – обиженно отзывается несостоявшаяся прекрасная дева, вставая, и вдруг замирает, глядя на сверток под мышкой у мальчишки. Уныние тут же сменяется искренним возмущением:
– Ты зачем Чарли поймал?!
– О! – говорит в ответ Денни. – Э… Ага. Так вы что – знакомы?
Десятью минутами позже Денни знает все: о замке, о вороне, о том, что ворон любит хлеб, и вообще – если и не зашла еще речь о сотворении мира во всех деталях, то это упущение вот-вот должно быть исправлено.
– Ты остановись, – улыбается, наконец, мальчишка. – Ты это… как сорока. Я не успеваю.
– Что тут успевать? – похоже, Мэри не знает за собой этой привычки – переключаться в режим пулемета, вываливая на собеседника поток малолетнего сознания, и не понимает, что не устраивает ее собеседника. – Это Чарли, я же говорю! Он – ворон, но он умный. А еще он прилетал, я его хлебом кормила, потому что мясо надо на кухне воровать, а я боюсь, там такая кухарка, она… большая, вот! А служит он у святого отца, настоящего – как голубь, но лучше. То есть, не отец – как голубь, а ворон, то есть, Чарли, вместо почтового голубя. Он почту носит, и еще – он разведчик.
Разведчик, уже освобожденный от мешковины, сидит на руках у Мэри и не пытается улететь. Денни смотрит на него с изрядной иронией:
– Попался сегодня твой разведчик.
– Он же еще маленький! И потом, помнишь тех плохих монахов, которые меня украли? Вот! Чарли говорит, что они никакие не монахи, а колдуны, и что они давно детей воруют, а его священник и еще один рыцарь за ними гоняются. А когда поймают, рыцарь их изрубит совсем, потому, что он – настоящий герой, вот!
– Надеюсь, я его не слишком сильно приложил… – задумчиво произносит Денни.
– Приложил?
– Ну… я же не знал, что он хороший. И потом, если хороший – зачем за мной охотился?
– Потому что ты взял замок сэра Ральфа! – удивленно отвечает девочка. – Чарли говорит, что ты там все разнес… Ой, а это правда?!
Брови Денни лезут на лоб.
– Так ты что – разговариваешь с ним? – осведомляется он после паузы. Дошло. Наконец.
– Ну, – грустно вздыхает Мэри, – наверное, я и вправду ведьма…
– Кар.
– Он говорит, что нет.
– И гоблины тоже так считали.
– Кар?! – ворон изумлен и не пытается это скрывать. Разве гоблины – это не сказочные персонажи?
– И еще, он все время спрашивает меня про подарки.
– Какие еще подарки?
– На день рождения. Я сама не понимаю.
– Знаешь, эта птица меня с ума сведет. Спроси у нее, что со мной сделает ее рыцарь.
– Кар.
– Не ее, а его.
– Л-ладно. Извини. НЕ РАЗГЛЯДЕЛ.
– Кар!
Мэри краснеет и зажимает рот ладошкой.
– Что он сказал?
Девочка продолжает зажимать рот, сдерживая смех, и лишь трясет головой: не спрашивай, мол.
– Мэри!
– Ох! Ну! Он тоже!
– Что – тоже?!
– Не разглядел… хи-хи!..
Место для поединка выбрано на ровной поляне, на берегу реки, и, разумеется, от зрителей нет отбою. Не каждый день можно увидеть такое, верно?