Страница 9 из 12
Эта приятная и на первый взгляд неприхотливая работа принадлежит руке Джона Констебля. Он — один из самых знаменитых живописцев романтизма в Англии. Произведение, как и следовало ожидать от романтика, является выражением настроения мастера, а не только «снимком» определенного места, которое было ему дорого. Художник всю жизнь рисовал пейзажи Англии, особенно родные места в окрестностях графства Саффолк. Изображенную лощину он очень любил. Впервые Констебль посетил ее в 1800, после чего писал другу: «Я здесь в одиночестве среди дубов и глуши Хелмигхемского парка… здесь изобилие всяких прекрасных деревьев». Позже в этом месте он оказался в 1814 и в тот год исполнил картину, являющуюся почти копией этой. Сейчас она тоже хранится в США, в Филадельфийском музее искусства.
Представленная работа была создана много лет спустя. В галерее Тейт в Великобритании, на родине мастера, выставлен рисунок, повторяющий данный вид. Художнику ценны воспоминания о времяпрепровождении в этой небольшой лощине. Он пишет мирную деревенскую атмосферу: пасущиеся коровы, вековые деревья, небольшая речушка. Фактура холста отличается густотой мазков, полотно очень сложное и богатое по насыщенности цветов: использованы красно-коричневый, разные тона зеленого — от темного до оливкового. Каждый его сантиметр с особой тщательностью проработан Констеблем. Картина демонстрирует живописные ценности искусства пейзажа: поверхность настолько насыщена цветовыми точками и мазками, что приобретает дополнительную глубину.
Настоящий парад шедевров продолжается этим полотном знаменитого французского мастера романтического направления Эжена Делакруа. Здесь также очевидны живописные качества: зритель не просто смотрит на холст, «прочитывает» сюжет, оценивает композицию. Текстура краски и цветные мазки будто притягивают его, они воспринимаются как что-то объемное, их хочется ощутить в руках. Особая осязаемость слоя, фигурок героев, всей композиции и особенно морской волны говорят со зрителем на языке чувств. В этом — дар Делакруа. Христианские мотивы привлекали мастера из-за накала страстей, монументального пафоса, трагедии истории. Данное произведение — всего лишь эскиз для картины, над которой работал художник. Очевидно, что, когда будущие французские импрессионисты видели его подлинники, у них подспудно начинало просыпаться новое ощущение цвета и света, будто кисть способна строить, лепить пространство.
Харизматичный французский поэт Шарль Бодлер написал серию статей о мастере после его смерти. Он сообщал о методе работы, в котором соединилось чувство и холодный расчет совершенной техники: «Делакруа был страстно влюблен в страсть и с холодной решимостью искал средства для выражения страсти наиболее зримым образом». По свидетельству Бодлера, художник постоянно находился в поиске: пробовал новые составы красок, много читал и размышлял над самыми разнообразными философскими проблемами бытия, учился у природы, неустанно работал. Ему не хватало дня, чтобы закончить все то, что наметил. Живописец оставил после себя богатейшую коллекцию картин.
Первая половина XIX века — период расцвета школы французских ювелиров. Их произведения были востребованы императорским двором и знатнейшими людьми Европы. Потомственный мастер Жан-Валентин Морель работал для короля Луи-Филиппа (1830–1848), позже отправился в Англию, где получил должность ювелира королевы Виктории. Его клиентами стало и семейство Ротшильдов, славившееся богатством и политическим влиянием.
Этот предмет, настоящий шедевр, — часть чайного и кофейного сервиза. Он сделан из серебряных форм, напоминающих морские раковины, и позолоченных серебряных листьев и цветов. Трудно поверить, что такое совершенство под силу человеку. Стилистика работы объединяет эстетику итальянского и немецкого ренессансного искусства: обтекаемые формы оправ, в которые вставлены раковины, массивная ножка, нарядные флоральные украшения, расположенные симметрично по сторонам. Когда спустя двадцать лет после создания, в 1862, сервиз экспонировался на Международной выставке в Лондоне, он получил приз за «новаторство».
Изделия Севрской мануфактуры составляют национальное достояние Франции. Производство было переведено в замок Севр недалеко от Парижа из Венсенна в 1756. До начала XIX века здесь изготовляли предметы из мягкого фарфора, легкоплавкого материала, который позволял мастерам добиться особой сочности и нежности декора. В 1772 стали выпускать вещи из твердого фарфора. К этому ряду принадлежит и представленный экспонат.
Создание этого величественного кубка заняло несколько лет, над ним трудилась целая группа мастеров-декораторов. Он — один из пары монументальных чаш, заказанных в 1863 императором Наполеоном III. Из-за сложности производства и большого объема декоративных работ властитель получил его лишь в 1870.
Кубок исполнен в стиле неоклассицизма в сдержанной гамме изумрудно-зеленого, сиреневого и золотого. В произведении ясно выделены две части: ножка и сама чаша. Ножка имеет конструктивный, геометрический узор и декор в виде изящных гирлянд. Четкие линии и аналогии с колонной призваны усилить впечатление устойчивости. На тело сосуда нанесены четыре пасторальные сцены по мотивам античной литературы. Мастера представили популярную любовную историю пастуха Дафниса и пастушки Хлои. Изображения сделаны на белом фоне красно-коричневой эмалью, что придает всей сцене отстраненный, чуть холодноватый, но при этом монументальный характер.
Северин Розен, один из самых успешных художников натюрморта в американском искусстве второй половины XIX века, происходил из Германии. На родине он занимался фарфором. Это оказало влияние на его манеру, в которой чувствуются особая осязаемость и скульптурная тяжесть изображенных предметов. В 1848 мастер эмигрировал в США, где стал успешным живописцем. Розен вел достаточно простую жизнь в окружении немецких переселенцев, часто расплачивался своими картинами за жилье и еду. Его работы пользовались популярностью среди городских обывателей. Их приобретали для домашних интерьеров, магазинов, гостиниц и ресторанов. Американцы на два столетия позже, чем европейцы, оценили и полюбили такой жанр, как пейзаж. Уже в XVII веке голландцы выработали и закрепили его основные мотивы: сочное изображение плодов, пышной зелени, экзотических фруктов и диковинных морских существ, а также дорогой столовой утвари. Эти предметы выражали одновременно острое чувство красоты сотворенного Богом мира и бренность плоти. Представленный натюрморт символизирует именно эти идеи. В нем также есть черты искусства романтизма первой половины XIX столетия. Оно, как и голландский натюрморт, выражало философские идеи через символику живой природы. Здесь два элемента говорят о романтизме: пейзаж слева и драматические небеса сверху. На видимое изобилие надвигается буря, непогода, вся атмосфера пропитана грозной красотой и тревогой.