Страница 59 из 117
Я сидела на кровати в позе лотоса и молча слушала поступающую сплошным потоком информацию. Мозг выделил главное, что вот эту красавицу не только оставили ради меня, но и отослали подальше. Я бы ее тоже послала далеко и надолго. Вся ее красота меркнет, как только эта девица рот откроет, из которого сейчас на меня сыпались ругательства и лились проклятия на всех местных наречиях. И это, можно сказать, аристократка, цвет нации! — Подумала я и решила, что с меня, пожалуй, хватит. Это ей, собственно, еще повезло, что во мне частично осталось сознание моей взрослой человеческой личности, потому что эльфийский подросток требовал от меня незамедлительных действий в ответ на эту наглость. Юность победила. А на эту красавицу-девицу вдруг накинулся, росший себе спокойно до этого момента, совершенно безобидный розовый куст. Девушка оказалась в плену колючих веток, а самый большой бутон закрыл собой ее алый ротик. И наступила долгожданная тишина.
Я встала и привела, наконец, свое платье в порядок, а то чьи-то, не в меру шаловливые руки, распустили на нем всю шнуровку. Конечно, я злилась на Анариэля за наличие в его жизни этой красавицы, обнимавшей сейчас кадку с цветком, как родную. Но и отказаться от мужчины была не готова. А то, что было до меня, это было, именно, до. Странно думать, что красивый взрослый мужчина ждал в одиночестве, когда же появлюсь я, вся такая единственная и неповторимая. Но сообщать жениху о своих выводах, я торопиться не буду. Пусть помучается, ему полезно.
И, не обращая больше внимания на эльфийку, я отправилась в ванну, где и отмокала часа два. А после водных процедур, окончательно придя в себя и, выудив из шкафа чистую рубашку Анариэля, натянула ее на себя. Нет, ну, в самом деле, не в полотенце же мне ходить? И решила немного поспать.
— Декабрина, любимая! — А что, неплохо прозвучало для моих бедных ушек, измученных криками брошенной красавицы, я бы всегда с удовольствием каждый день просыпалась от таких слов. — А…, — дальше, видимо, у мужчины или слов не хватило, или он увидел мой сюрприз.
Неохотно открыла глаза. Мне необходимо было проследить за реакцией мужчины и получить ответ на вопрос « А стоит ли мне не отменять помолвку?»
— Непредсказуемая моя, не подскажешь, что это ты сделала с Ланиэль? — спросил мой жених спокойным голосом.
— А почему это сразу я? Я тут мирно сплю, а со своими женщинами ты сам разбирайся, - и я, обиженно засопев, натянула одеяло на голову и отвернулась к стенке.
— Я и разбираюсь со своей женщиной. Зачем же ты о себе во множественном числе? Таких, как ты, моя радость, и одной бывает много, но я не жалуюсь.
— А ты пожалуйся, вот этой самой Ланиэль и пожалуйся, расскажи, как тебе со мной плохо! Она тебя и пожалеет, возможно.
— Мне с тобой так хорошо, что об этом бывшим фавориткам знать не стоит. Не поверишь, не оценят.
Зато я оценила и, сразу подобрев, решила выпустить из цветочного плена эльфийскую красавицу. Только зря я это сделала, уши сразу же заложило от ее истошных воплей. Хорошо, к нам на помощь пришел ее жених, заглянувший в дверь. Оказывается, у нее свой мужчина есть и красавец, между прочим, а она все к чужому ручки тянет. А мы, солнечные эльфы, свое никому не отдадим!
Только вот почему-то у этого эльфа под глазом синяк светился. Я с подозрением посмотрела на Анариэля, который сразу же отвел взгляд в сторону, а чужой жених прояснил:
— Я был неправ, владыка. Больше мы вас не побеспокоим. Надеюсь, вы не будете наказывать Ланиэль.
— Моя невеста уже сделала это за меня, так что я без претензий.
Мужчина лишь посмотрел на меня, немного высунувшую свой нос из-под одеяла, моргнул фиолетовым глазом и, взяв под руку свою будущую половинку, кивнув Анариэлю, вышел из спальни. Из коридора донеслось лишь: «Милый, тебе очень больно?». Вот умеет говорить приятным голоском, когда захочет, так и рассыпается колокольчиками.
Мы, не сговариваясь, рассмеялись, а затем меня притянули к себе и, закутав в одеяло, усадили на колени.
— Я боюсь, оставить тебя одну даже на минуту, с тобой обязательно что-то происходит.
— Не оставляй, — и я подняла свое лицо к нему навстречу.
Мои губы накрыли страстным поцелуем. Мы оторвались друг от друга, лишь, когда кончился воздух в легких.