Страница 8 из 36
Из надписи на стене пакгауза:
«Липози — козёл. Лиминько».
Генерал Лиминько провёл секретное совещание в предельно короткий срок, что объяснялось элементарно: он хотел посмотреть спектакль «Бесприданница», а ещё больше — воссесть за большой банкетный стол.
— Помните, товарищи, — в заключение сказал генерал, — операция «П…ц на холодец» — эта наша последняя попытка покончить с отвратительным Липози и его бандой. Ура!
Офицеры спели «Синий платочек» и разошлись готовиться к банкету. Никто не обратил внимания на особиста в форме «Смерш», который строевым шагом пошёл в сторону уборной артистки Ольги Керч.
В тот самый момент, когда Ольга Керч крепила пластырем бутафорский бюст шестого размера, дверь в гримёрную тихонько открылась, и через секунду Липози уже держал артистку в стальном зажиме.
—Я убит, — шептал он в извилистое ухо Ольги, — потрясён и раздавлен! Я слабею!
Ольга тонко попискивала и вяло пыталась отцепить свой шиньон от погон незнакомца. Когда ей это удалось, она первым делом поправила продавленный насквозь накладной бюст и задыхаясь спросила:
— Вы кто? Дирижёр?
Липози улыбнулся:
— Нет. Я наоборот. Я старший следователь «Смерш» Костя Закаблук.
— А при чём тут я? — испугалась Ольга.
— Толковый вопрос требует толкового ответа, — сказал Липози. — Так вот: один из наших генералов оказался предателем. За различные стимулирующие препараты джунглей он передает повстанцам продовольствие и напитки. Вот его фото.
На стол легла любительская фотография генерала Лиминько возле знамени части, на которой было написано: «До дембеля — два месяца». Ольге Лиминько понравился.
— Что я должна делать? — решительно спросила она, вспомнив, что обычно говорят агенты во всех «детективах».
Липози обошёл вокруг артистки и сказал:
— Вы должны делать всё.
— Всё я не могу — у меня флюс, — смутилась Ольга.
— Я не в этом смысле, — в свою очередь смутился Липози. — Сейчас генерал, безусловно, придёт к вам и будет грязно вас домогаться. Тяните время. Уворачивайтесь. Доведите его до самораздевания, попутно задавая нужные вопросы.
— Про что? — испуганно опросила Ольга.
— Про его дядю, который в 1917 пил в Питере запоем, — заорал Липози и ударил рукояткой пистолета по тамбурину.
От страха Ольга Керч громко икнула и немного обмочилась. Липози взял себя в руки и спокойно сказал:
— Без паники. Постарайтесь узнать у генерала, каким путём он намерен выманить из лесу повстанцев. Я буду в шифоньере и безобразия не допущу. С богом.
С этими словами Липози проворно скользну в большой комод с реквизитом, а Ольга села перед трюмо и стала тереть лицо румянами.
Как и предполагал Липози, через пару минут у дверей остановилась внушительная процессия. Впереди имел место сам генерал Лиминько в парадном камзоле с Петровичем на шее. В левой руке он держал трофейное шампанское, а правой теребил галифе для напряжения.
За генералом стоял верный майор Процюк с большим букетом бильгарции и запиской: «Оля! Давай дружить. Я буду ждать тебя у рояля. Старого хрыча не бойся — он съел полборща с бромом. Твой Процюк». Майор надеялся незаметно вручить Ольге это послание во время церемонии представления генерала.
Рядом с майором стоял мрачный Автандил Курихара с подносом вкусных вещей. Мысли его носили явно антиуставный и антигенеральский характер. «Старый мерин, — думал Автандил, — ракло! Выживший из ума скунс». Было совершенно очевидно, что полковник Курихара думал лично скушать вкусные вещи, и появление Ольги никак не входило в его гастрономические планы.
«Зайдём, пожалуй», — смущённо пророкотал Лиминько и постучал ногой в дверь.
Не дожидаясь ответа, вся кавалькада вошла внутрь.
— Генерал Лиминько! — оглушительно гаркнул Процюк и вставил в шифоньер записку для Ольги.
— Я рада за вас, генерал. — улыбнулась Ольга. — Что это у вас? Сельтерская?
— Это галифе, — ответил генерал, имея в виду правую руку.
«Дебил, — тут же подумал Курихара, — в голове у тебя галифе».
Лиминько понял оплошность.
— Рекомендую разрядиться шампанским, — весело крикнул он и сразу налил Ольге в вазу.
Процюк от шампанского отказался и достал из френча походную флягу с мадерой. Наблюдая, как Ольга, хихикая, кушает оливье и «шубу», Автандил Курихара понял, что ещё минута, и он стрельнет в артистку из именного оружия. Он встал, щёлкнул каблуками и сказал:
— Разрешите до ветру?
— Разрешаю, — отдал честь Лиминько и начал ритмично разминать бутафорскую грудь Ольги Керч.
— Шалун, — кокетничала Ольга, — мой бравый защитник — шалун. Когда вы, наконец, покончите с противными партизанами?
— В соответствии с планом... полностью следуя инструкции... по уставу, — бубнил Лиминько, пытаясь завладеть коленом артистки.
— Военная тайна, — отрываясь от фляги, сказал болтун Процюк, — но вам я могу сказать, что в воскресенье прибудет оружие возмездия под кодовым названием «П...ц на холодец».
Ухо Липози вытянулось в трубочку и запульсировало, но похотливый Лиминько вдруг всё испортил.
— Прошу освободить помещение артистки Керч и ждать меня на воздухе для получения дальнейших инструкций, — приказал он и начал снимать портупею.
Ольга жалобно посмотрела на шифоньер.
«Пора», — решил Липози, как только дверь за майором закрылась. Генерал уже надвигался на Ольгу как медведь-шатун и при этом кричал: «Штыки примкнуть!».
Липози обошёл генерала с тыла и изо всех сил огрел по голове пустым подносом. Впечатление было такое, будто ударили в набат в древней Рязани при виде полчищ Батыя. Генерал сказал: «Рота, отбой», — и рухнул на топчан.
— Он жив? — робко спросила Ольга.
— Ещё нет, — ответил Липози и приказал: — Идите в зал, к роялю. Я буду рядом.
За роялем сидел грустный Процюк и одним пальцем пытался сыграть «Прощание славянки». Ольга закрыла майору глаза надушенными руками, а Липози прищемил палец крышкой инструмента.
— Ой, — сказал Процюк, — Оля! Бросьте палец.
— Где будет храниться оружие возмездия? — шёпотом спросила артистка, и Липози сильнее надавил на крышку рояля.
— На опушке джунглей! — завизжал Процюк. — Отпусти палец, коварная Мата Хари!
Липози бросился за портьеру. Почувствовав, что руки свободны, майор молниеносно нанёс веерный удар «атеми», и Ольга, естественно, под него угодила. Хрупкая шея артистки сломалась сразу в четырёх местах, и наступила биологическая смерть.
«А я тебе верил — пряники покупал», — глядя на тело, подумал майор и вдруг услышал рёв двигателей. Он рывком распахнул слуховое окно и увидел удаляющийся в сторону джунглей силуэт робота с человеком на борту. «Измена!» — прошептал майор и бросился в штаб.
Глава VII
Из объявления в мегафон на городской площади:
«Пока кровавый бандит Липози не будет выдан воинам-интернационалистам, снабжение жителей города продовольствием и туалетной бумагой прекращается. За попытку незаконного приёма пищи — расстрел на месте.
Администрация».
Приказ войскам повстанцев № 17:
«Братва! Туже ремни! Зубы на полку! Ждать осталось недолго. Наша задача захватить оружие возмездия и поделить его между жителями города. Ответственный за захват — боевик Минога, ответственный за отход — дядя Секеч, группа прикрытия — канонир Наливайко, делёж добычи — Липози.
Штаб повстанцев».
Из оттиска на голове генерала Лиминько:
«Хохлома приветствует гостей».
В тот момент, когда весельчак Процюк изображал офицерам штаба генерала Лиминько, надвигающегося на Ольгу, раздался крик: «Товарищи офицеры...», и вышел сам генерал с обмотанной головой и рукой на перевязи.