Шаманы

Его сын вскоре задремал, а старый Фахадж всё смотрел на измождённое лицо старой Исхаг и задавал себе вопрос, а сделал бы он то же самое для незнакомого орка и не находил ответа...

... Старая Исхаг очнулась, как от толчка. Костёр, зажжённый Фахаджем, еле тлел, сам гном мирно сопел на кошме, а у неё под боком лежал свернувшийся клубочком детёныш. Старая Исхаг еле слышно хмыкнула, хорошо же ей далось это камлание, уснула мёртвым сном и даже не шелохнулась, когда детёныш полз через весь шатёр. Нынешнее заклинание духов далось ей гораздо большей кровью, чем обычно. Оно и не удивительно - четверо разумных и двадцать лошадей, да шатёр с волками - есть кого защищать едва ли не впервые в жизни. Она прислушалась - ничего опасного не слышно кроме шелеста позёмки по войлоку шатра, это хорошо. Это значит, что снегопада не было, или он был необильным. И буран стих. Старая шаманка неслышно поднялась, откинула в сторону входной полог и выпустила волков. Корноухий негромко прорычал приветствие, обе его подруги вытянулись в струнку, нюхая воздух, но беспокойства не выразили.

Луна пряталась за тучами, но старая шаманка прекрасно видела даже в кромешной тьме. Это едва не первое, чему обучил её старый наставник, в том числе и умению "слышать землю". Это обязан уметь каждый орк - прижаться ухом к благословенной земли степи и услышать резвый бег табуна, тяжёлую поступь врага, веселый галоп друга. Но шаманы слышат землю иначе Земля дышит, ей бывает радостно и больно, а уж если она гневается... Старая шаманка поёжилась, довелось ей как-то увидеть гнев матери-земли, за мгновение стёршей со своего лика клан Доблестных Волков. Чем-то сильно обидели её неразумные орки, и мать-земля всего лишь на вершок сдвинула небольшую гору, но им хватило - земля разошлась, как разорванная ветхая кошма и стойбище клана рухнуло вниз да так и осталось погребённым под каменной лавиной. Спастись не удалось никому. С тех пор страшное место обходят стороной все кочующие кланы . Тот провал, куда рухнула стоянка Доблестных, не наполнился камнями даже наполовину и это спустя почти тридцать лет.

...Раннее утро, звёзды начали тускнеть, но до рассвета ещё далеко. Она зашагала в сторону лошадиного загона. Надо выпустить лошадей, в степи хватает хищников, а тут почти два десятка тел, пригодных для еды. Впрочем, она зря беспокоится, родовые духи хранят её добро, но и существам с Изнанки Мира надо изредка отдыхать. Так что пусть лошади подкормятся, они обучены добывать корм из-под снега, сухая трава ещё кое-где попадается. С водой, правда, не слишком хорошо. Но тут уж ничего не поделаешь.

Старая шаманка призвала земляных духов, они вмиг разровняли ближайший к ней вал земли, и старая Исхаг отпустила их с благодарностью. Наказав родовым духам оберегать лошадей, вернулась в шатёр.

Фахадж сидел на кошме и растирал ладонями лицо.

- Что там? - вскинулся гном.

Она успокаивающе махнула лапой.

- Лошади вроде бы все целы, я их выпустила, пусть покормятся.

Старая шаманка подошла к молодому гному, всмотрелась в порозовевшее со сна лицо.

- Сегодня разрешим ему недолго походить. К вечеру этого дня.

Фахадж поклонился низко, как равной.

... Выехали рано, торопясь пройти оставшееся расстояние до передовых укреплений гномов на границе южных горных хребтов. По расчётам Фахаджа им остался один дневной переход, не считая нынешнего. Поразмыслив, гном признался, что он может и ошибаться. Но направление выбрано правильно, так что день-другой, и он будет рад принять спасительницу сына в своём доме.

Старая Исхаг хмыкнула, звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.

- Разве ты живёшь не в подземелье?

- У меня два дома - на поверхности и под землёй. Я из рода горных мастеров, а моя жена купеческого рода, так что мы живём на два дома.

Старая шаманка кивнула, теперь понятно. Подземные мастера не любят гостей с поверхности, кто же зовёт врага в дом? Ещё полстолетия назад с гномами только ленивый не воевал. В качестве наёмников отметились и орки её рода, именно в той битве людей и гномов полегли все мужчины её рода. Осиротевших женщин и детей разобрали родичи из других кланов, только она, ставшая шаманкой, осталась в клане.

Сегодня детёныш решительно отказался ехать грузом на ездовом духе, поэтому старая Исхаг смастерила материнскую перевязь в виде люльки, уложила в неё глазастика и перекинула лямку через грудь. Так что сейчас девчонка покачивалась на груди у приёмной матери. Скорее бабушки, хмыкнула старая шаманка.

Исхаг оглянулась на свой небольшой караван. Очень жаль, но одну лошадь пришлось прирезать, она внезапно захромала. Перелом? Вывих? Ни с первым, ни со вторым даже степные коняшки не живут. Так что пришлось оставить её в степи на радость шакалам. Фахадж определил, что войлок шатра всё же оказался зачарованным от непогоды, эльфийское заклинание, пояснил гном, у него самого был подобный шатёр, правда не войлочный, а из эльфийского шёлка - так что вещь знакомая.

Волки бежали впереди и слева. Почувствовав взгляд шаманки, обернулся Корноухий и одна из его подруг приветственно рыкнула. Старая Исхаг коротко взвыла в ответ, волки не чувствуют опасности, значит, можно ехать спокойно. Самой себе старая шаманка призналась, что ожидала от бурана большего разорения, поскольку такие внезапные вихри всегда наносили серьёзный урон её клану, то лошади сорвутся с привязи, то кого-нибудь покалечит летящими камнями, до крови иссечёт снегом. А тут ничего особенного, кроме одной лошади. Дёшево отделались, и хорошо, что старая Исхаг не пожалела духам крови... они уберегли всех.

- Хар-р-р! - раздался крик над её головой.

Фахаджева лошадь так шарахнулась, что старый гном чуть не вылетел из седла и удержался с большим трудом. Два крупных ворона камнем упали с неба прямо на плечи старой шаманки. Обе птицы довольно каркнули, им опять удалось застать её врасплох. Старые друзья даже перышком не задели девочку, сопящую в материнской перевязи. Старая Исхаг согнала с плеча левого ворона.

- Совсем от лап отбились, бездельники!

Она ласкового погладила отливающее синевой оперение старшего ворона... Фахадж смотрел на разыгрываемое представление широко открытыми глазами, слыхивал он о таком, но всегда полагал, что дружба человека и птицы... то есть орка и птицы просто небывальщина, рассказываемая под пиво в гномьем кабачке. А вот теперь убедился на собственном опыте, не все, что говорят в кабачке, враньё.

Старая шаманка подбросила ворона в воздух и приняла в руки второго, которому тоже досталось ласковое поглаживание и ворчливый выговор.

Вороны взмыли повыше, теряясь в низком сером небе, в затем приземлились рядом с обрадованным молодым гномом, которому такие крупные птицы были в диковинку. Оба ворона, важно ступая прямо по поверхности ездового духа, угнездились в ногах гнома.

- Решили прокатиться верхом, - хмыкнула старая Исхаг.

- Это тоже твои друзья? - старый гном обрёл голос.

- Конечно, мы с детства росли вместе. Они выпали из гнезда, и мать-ворониха не приняла их назад. Мне пришлось их выхаживать, ты не представляешь, какая морока была научить их летать.

- А теперь эти великолепные птицы тебя повсюду сопровождают?

- Нет, конечно, они, как и мы, зимой откочёвывают на Юг. На Юге мы встречаемся почти каждый год. Они оба уже обзавелись семьями, так что им не до меня.

Фахадж только головой покачал, что за старуха! В друзьях у неё коршуны, вороны, волки. Удивительно!

- Удивлён? - старая шаманка поправила перевязь, - мы, орки, как и эльфы - дети природы. Гномы - дети подземелий.

- А люди?

- Люди! - фыркнула старая Исхаг - люди - это люди. Они представляются мне детьми, которые всё никак не станут взрослыми. Силы и возможностей много, а мозгов их использовать мало. А, да что там говорить!

Старая Исхаг махнула рукой, и гном промолчал, поражаясь про себя точности её определений. Интересно, много ли среди орков таких разумных, терпимых, и готовых помочь, как старая Исхаг? Вряд ли, большая часть молодёжи полагают доблесть в войне, все помешаны на оружии, поединках, военных трофеях... А у этой старухи никакого оружия нет, кроме двух ножей, да и те для кухонных и бытовых надобностей. Ни лука, ни арбалета, есть два топорика - и это всё оружие.