Оберег волхвов

— На наше счастье, боярин, как многие старые дружинники, любит героев. Он не раз говорил, что богатырь из простолюдинов ему милей, чем трус княжеского рода.

— Да, верно. На днях какой-то скоморох ему рассказывал про крестьянина Илью, который много лет сидел на печи, а потом сделался богатырем и стал оборонять родную землю от врагов и разбойников. И будто бы сам князь Владимир чтил того богатыря как друга. А наш боярин так заслушался былиной про Илью, что даже прослезился.

— Вот-вот! Богатырь, защищающий землю от разбойников! На нашей земле тоже сейчас разбойник свирепствует — Быкодер. И тот, кто его одолеет, пусть даже смерд или холоп, будет нашему боярину подходящим зятем. Я сегодня же подскажу Тимофею, что он должен увеличить награду за Быкодера. Дескать, добрым молодцам недостаточно денег, пообещай дать в жены победителю твою дочь — и сразу же найдется такой герой, который… Нет, подожди… — Завида порывисто схватила Бериславу за руку. — Мало внушить эту мысль Тимофею. Сегодня вечером я иду к Свягополку и подскажу ему, какова должна быть награда за Быкодера. Пусть великий князь повлияет на Тимофея.

— Но, матушка, если за время отсутствия Глеба никто не одолеет Быкодера, Анна ведь так и останется незамужней. И тогда…

— Эх, жаль, что Биндюк женат! — воскликнула Завида, прищелкнув пальцами. — Вот он бы уж точно одолел разбойника и взял бы нашу девицу со всем ее приданым.

Биндюк, о котором говорила Завида, был сыном ее тетки и, стало быть, приходился ей двоюродным братом. Этот здоровенный и грубый мужик, называвший себя боярином, жил далеко от Киева, в местах, где власть княжеского закона была почти неощутима и где Биндюку с его людьми не составляло труда захватывать чужие земли и грабить богатых путешественников. От настоящих разбойников он отличался только тем, что платил князю дань и поставлял людей для княжеского войска. Да и в разбойных нападениях его пока никто не мог уличить, потому что Биндюк со товарищи всегда выходили на большую дорогу в бедняцких отрепьях и с завязанными лицами. Впрочем, все, что удавалось награбить, он так же быстро проматывал в разнузданных кутежах. Биндюк сменил уже несколько жен, сводя их на тот свет по мере того, как они ему надоедали. Бывало, что пользовался он услугами своей двоюродной сестры, присылавшей ему зелья и верных людей для исполнения разных тонких дел. Но, став тайной любовницей великого князя, Завида уже около двух лет не имела никакого общения со своим диковатым родственником, не обменивалась с ним ни слугами, ни подарками. И вот сейчас она вспомнила о Биндюке и пожалела, что занеслась, пренебрегла родством с этим далеким от стольного града головорезом.

— Никогда не знаешь, кто и в какую минуту тебе пригодится, — вздохнула Завида. — Теперь уж я не успею связаться с Биндюком, все ему объяснить, избавить его от жены, привезти сюда… И потом, потребуется время, чтобы он со своей шайкой отыскал Быкодера и расправился с ним. Нет, не успеть!.. Тут надо что-то другое придумать.

— А может, поручим это дело Олбырю? То-то будет смех, если боярину придется выдать Анну за своего же холопа!

Олбырь действительно был холопом в доме бояр Раменских, но служил он не Тимофею, а Завиде, выполняя темные и запутанные поручения своей госпожи.

— Олбырь хоть и здоровенный детина, но трус, — с презрением сказала Завида. — Он не пойдет на Быкодера. Ноты, дочка, подала мне мысль. В самом деле, Олбырь может убить и притащить сюда какого-нибудь другого разбойника, послабее. Ведь Быкодера в Киеве никто не знает. Пока все разберутся, что Олбырь убил не его, будет уже поздно: Анна окажется обвенчанной с бывшим холопом.

Берислава даже ударила в ладоши от предчувствия такого унижения сводной сестры. Но для осуществления этих планов предстояло сделать еще очень много, и Завида с дочкой вышли в сад, чтобы там все обсудить в подробностях.

Глава пятая

Награда для победителя

Это случилось через день после того, как перепуганный раменский крестьянин показал Дмитрию и его друзьям, в какой стороне леса находится, по его наблюдениям, логово Быкодера.

Вначале три охотника держались разом, но после безуспешных поисков решили разделиться, чтобы выиграть время, а в конце дня собраться всем в условленном месте.

Они не догадывались, что Быкодер уже заметил их из своего укрытия. Он ждал момента, чтобы перебить охотников поодиночке.

Первой жертвой был выбран Никифор, который и ростом и крепостью сложения уступал друзьям. Разбойник напал на него сзади, одной рукой сдавив ему горло, а другой обхватив за пояс и прижимая его локти к туловищу. Но Быкодер не предусмотрел ловкости Никифора: молодой грек изо всех сил ударил разбойника каблуком в голень, а затылком в подбородок. Ошеломленный внезапной болью, душитель на мгновение ослабил хватку, и Никифор успел позвать на помощь. Его громкий крик взорвал тишину леса: тотчас защебетали испуганные птицы, зашуршали и бросились врассыпную маленькие лесные зверьки, и даже деревья, казалось, громче зашелестели листвой.

Крик Никифора услышал Шумило, который успел отойти не так далеко, как Дмитрий. Не теряя времени, он бросился на звук голоса…

Дмитрий ничего не услышал, но удивился, почему вдруг так забеспокоился и тревожно залаял Чурнай. Верный пес своим особым собачьим чутьем и слухом уловил разлитую по лесу опасность. Дмитрий взялся за ошейник, чтобы успокоить пса, но Чурнай вдруг резко повернул в обратную сторону и, натужно лая, потянул хозяина за собой…

Слух у Быкодера был не хуже, чем у лесного зверя, а потому шаги могучего новгородца он услышал издалека. Отпустив уже почти задушенного Никифора, разбойник с ловкостью рыси взобрался на дерево. Длинный нож он взял в зубы, а короткий, с кривым лезвием, крепко зажал в руке. Когда Шумило, увидев распростертого на земле друга, наклонился над ним, разбойник прицелился кривым ножом в затылок новгородца.

Но за миг до рокового удара вдали послышался лай верного пса, и Шумило невольно повернул голову, а потому острие ножа вонзилось не в опасную точку под костью черепа, а в плечо. Зарычав от боли, новгородец оглянулся, одновременно выдергивая из раны нож. В следующую секунду, не давая раненому опомниться, Быкодер прыгнул сверху и всей своей тяжестью навалился на Шумилу. Новгородец не успел вытащить свое оружие, а кривой нож разбойника выпал у него из рук, и потому он оказался безоружным перед опытным вооруженным противником. Превозмогая боль в плече, Шумило изо всех сил удерживал руку Быкодера, готовую нанести удар длинным кинжалом. Разбойник был силен не менее новгородца, и через несколько секунд ему удалось высвободить руку и направить кинжал в грудь противника. Шумило быстро отвел лезвие в сторону, разрезав при этом кожу на запястье.

Но в следующий миг из зарослей с громким лаем выбежал Чурнай и вцепился в разбойника. Укушенный Быкодер взвыл от боли, вскочил на ноги, отрывая от себя четвероногого противника и теперь уже направляя свои кинжал против него. Шумило прыгнул на Быкодера, но тот успел распороть брюхо Чурнаю, и верный пес с жалобным воем упал на землю.

Шумило и Быкодер, навалившись друг на друга, катались по траве, оставляя за собой кровавые следы. Раненые, но по-прежнему равные по силе, они рычали от боли и ярости, оскалив зубы и вцепившись друг в друга мертвой хваткой.

И тут на поляну выбежал Дмитрий, который отстал от Чурная на несколько мгновений, оказавшихся для четвероногого друга роковыми. С первого взгляда оценив обстановку, он бросился к дерущимся и в момент, когда Быкодер был наверху, крепко дернул его за волосы. Разбойник невольно повернул голову — и Дмитрий тут же отвесил ему мощный удар в челюсть, а потом под дых. Оглушенный Быкодер ослабил хватку, и Шумило поднялся на ноги. Дмитрий, наступив коленом на спину противника, заломил ему руки и приказал Шумиле достать веревку из сумы, что висела у купца на поясе. Вдвоем они крепко связали Быкодера по рукам и ногам и оставили лежать лицом вниз.