Ари

Села в серебристую Акру 89-го года выпуска и вдавила педаль в пол. И сейчас, жажда скорости была не превыше всего. Сейчас туалет был в приоритете.

До ближайшей заправки добралась за пару минут, хорошо, что до пробок на дорогах у меня как минимум час в запасе. Припарковалась, натянула капюшон от серой толстовки пониже на лицо, сделала все свои дела в заправочном туалете, не забыв почистить зубы, и решила закупиться далеко не отъезжая – мини-маркете.

Пара бутылок водки, пять пакетов чипсов, три пачки презервативов, и жевательные мармеладки для себя.

Кассир, оторвав щеку от пластиковой столешницы, неловко поправил очки на крючковатом носу, широко зевнул, даже не прикрывшись рукой и уставился на меня глазами-щёлочками. Пододвинула к нему покупки. Тот бросил на них незаинтересованный взгляд, пробил по кассе, запихнул всё в пакет, взял у меня деньги, отдал сдачу и прилепил щеку обратно к столешнице. А я так рассчитывала, что он попросит показать документы. Может быть… может быть этот неприятный парень с сальной копной русых волос и с красным пятном на заспанной щеке стал бы первым и единственным человеком в этом городе поздравившим меня с днём рождения.

Но он не поздравил. А значит, больше никто не поздравит.

Пошёл дождь, так что пока бежала к машинке успела промокнуть до нитки – вот тебе и утренний душ. Отвезла пакет с покупками домой, поставила перед дверью в квартиру и долго-долго держала палец на кнопке дверного звонка, пока с обратной стороны не послышались шаркающие шаги Норы. Или кого-то из её пьяных приятелей. Я успела сбежать вниз ещё до того, как услышала громкое «Какого х…». Прыгнула обратно в серебристую Акуру и вдавила педаль в пол, готовая отпраздновать свои двадцать один вместе со скоростью. И уже перед самой посадкой в машину заметила маленькую синюю визитку под одним из дворников: «Бар «Ржавая голова» », бесплатная выпивка для каждого посетителя в его День рождения»!

Может быть сегодня и напьюсь. И сама буду приставать к Норе.

Нет. Не буду. Точно не буду.

В северной части города есть отличный старый район, где я могу проводить часы напролёт. Такие районы обычно называют гетто, или трущобы. В Нью-Йорке уже давно от таких избавились, но в Филадельфии их всё ещё полно. Словно в другой мир попадаешь: из сказки с отполированными небоскрёбами в постапоклиптический мегаполис. Если бы Нора знала куда я время от времени гоняю её машину, она бы сожгла мою комнату. И меня вместе с ней. Но только в этих районах можно сполна утолить жажду скорости. А ещё в таких районах полно банд и заброшенных зданий. Банд я избегаю, но здание "Лоррэйн-апартментс", построенное в 1894 году, стало моим любимым. Оно было первым высотным строением в городе и одним из самых роскошных в то время. В 1900 было выкуплено и переоборудовано в шикарный отель. Много чего с ним ещё происходило и сейчас, оно хоть и заброшено и выглядит пугающе, власти всё же внесли его в Национальный регистр исторических мест. Так что он охраняемо. Совсем чуть-чуть. Но для банд этого достаточно и, в виду своего количества, они его не посещают, другое дело я – тихая и одинокая девушка, которая время от времени совсем незаметно пробирается в заборную щель, забирается по одной из внешних лестниц на верхний этаж, пьёт колу и жуёт мармеладных медвежат.

Всё ещё хотите продолжать знакомство со мной?.. Если да, возможно вы тоже, где-то глубоко в душе отчаянный человек.

Сегодня мармеладок хватило до вечера. День рождения проходил как нельзя лучше. Практически так же, как и предыдущие два.

Из Спринфилгда пришло поздравительное смс от родителей Норы, ответила благодарностью, но перезванивать не стала, хоть и просили. Они думают, что сегодня я на работе.

Ближе к четырём вечера вновь прыгнула в салон серебристой Акуры, навернула ещё несколько кругов вокруг района гетто, получив необходимый мне, чтобы не разрыдаться заряд адреналина и направлялась за халявной выпивкой.

«Прости, Нора, но машину придётся забирать завтра на автобусе».

Только паркуясь недалеко от бара с ярко-жёлтой вывеской «Ржавая голова», меня вдруг осенило, что выгляжу я как помойная кошка: одежда всё ещё влажная, тёмные волосы сбиты в кучу – расчесала их пальцами. Взглянула на себя в зеркало заднего вида. Мышиного цвета глаза блестят будто от счастья – на самом деле от прорывающих оборону слёз. Губы бледнее некуда, зато язык – ярко-малиновый, как и должно быть после мармеладных медвежат.

Спрятала бумажник в карман толстовки, захлопнула дверь авто и направилась к бару, желая как можно скорее залить своё одиночество парочкой бокалов чего-нибудь покрепче. Собственный день рождения – единственный день в году, когда я употребляю.

В «Ржавой голове» было не так уж и оживлённо, как я предполагала, однако сигаретный дым так или иначе стоял столбом; с трудом сдержалась, чтобы не закрыть нос рукавом кофты. Сдержалась, потому что знала – так быстрее привыкну. И к рези в глазах тоже.

Негромко звучала музыка. Половина из круглых деревянных столиков была пуста. В дальнем углу пятеро взрослых мужчин играли в бильярд. На небольшом танцполе обнимались в танце несколько парочек, а барная стойка располагала десятком свободных мест. Устроилась сбоку и на какое-то время зависла, тупым взглядом пялясь в гладкую лакированную поверхность, в которой смутно отражалось моё бледное лицо.

Я пришла сюда не знакомства заводить, а просто выпить, так что плевать, как выгляжу. Тем более что на меня редко обращают внимание.

— Привет, — раздался приятный мужской голос напротив, и я лениво подняла глаза на бармена. Улыбается, словно премию Оскар на днях получил, а работает здесь так, ради скидки на выпивку. Бармен ловко протирал бокал белым полотенцем, и это больше привлекало моё внимание, чем его симпатичная физиономия, потому что не для меня эта физиономия, а для кого-то вроде вон той сексапильной официантки.

— Слышал, после того, как с тобой здороваются, обычно говорят что-нибудь в ответ, — продолжал улыбаться бармен.

— Ром с колой, — ответила я, незаметно напуская на левую часть лица побольше волос.

Бармен задержался на месте, продолжался светить мне в лицо своей белозубой улыбкой.

— Двойную порцию, — добавила я, не сводя с него твёрдого взгляда.

Возможно, я бы даже сказала, что он симпатичный, если бы это имело смысл. Возможно, я бы даже сказала, что эта белая рубашка отлично подчёркивает рельефы его тела, если бы и это имело смысл. И возможно, я бы даже решила позаигрывать с ним, если бы была в более лучшей форме и не в таком плохом настроении, но… я не в лучшей форме и в не хорошем настроении.

— Ром с колой, — повторила я более настойчиво, — и если не хочешь, чтобы я разрыдалась прямо у тебя на глазах, то, пожалуйста, поторопись.

— Не хочу, — улыбка бармена наконец прекратила ослеплять, — чтобы ты разрыдалась. — Он вернул пустой бокал на стойку, опёрся руками на столешницу и слегка наклонился вперёд, внимательно глядя в моё лицо, будто изучая.

Мне нравится карамельный оттенок его кожи. И глаза тоже нравятся. Большие и совершенно непонятного цвета. Может из-за тусклого освещения, может сами по себе такие. Радужки кажутся зелёными, но стоит ему слегка наклонить голову и цвет приобретает тёмно-золотистый оттенок.

— Тогда чего ты хочешь? — слегка смутилась я. — Я пришла выпить. У вас тут какие-то особые правила для новеньких? Я впервые в этом баре.

— Нет никаких правил, — вновь улыбнулся бармен, мотнув головой и отбросив со лба несколько густых прядей тёмных волос. Затем протянул мне руку. — Документы.

— Что?

— Документы, — потряс ладонью. — Документы, покажи.

— А, да, — растерялась я и тут же полезла за водительским удостоверением. Протянула бармену. — Права пойдут?

— Конечно, — парень изучающе уставился в документ, и я вдруг про себя отметила, что мне нравится, как выступают вены на его жилистых руках.

Неутешительно вздохнула, и принялась выводить подушечкой пальца невидимые узоры по лакированной столешнице.