Отель «Толедо»

– Да ведь Надя – взрослый, самостоятельный человек, – ответил он. – И никогда нам не отчитывалась, чем занимается. О том, что она куда-то там едет, мы узнавали по тому, что она привозила нам на время Лиду. И вот, Лида уже полгода живет у нас, а от Нади ни слуху ни духу.

Александра промолчала. Ей была хорошо известна уродливая ситуация, в которой оказалась четырнадцатилетняя племянница Надежды. Та и в самом деле видела родную мать только во время командировок тети. «Да и то, – с горечью говорила Александре приятельница, – если бы мне было куда еще пристроить Лидку, кроме как к матери, я бы это сделала. Но некуда! Я одна такая дура среди наших родственников. Хотела один раз отвезти ее к Василию… Так он мне дал понять, что такие услуги обычно оказывают за деньги. Он хотел взять с меня деньги за то, чтобы продержать у себя несколько дней девчонку!» Василий был старшим братом Надежды и Анны. Александра никогда его не видела, но судя по рассказам приятельницы, это был совсем не тот человек, которому можно доверить ребенка. Со слов Надежды, старшая сестра никак материально не участвовала в воспитании девочки. Все расходы оплачивала тетя. Мать ограничивалась подарками на день рождения и на праздники, и подарки эти только озлобляли Лиду. «Лучше бы Аня придержала при себе деньги на эти телефоны и прочие гаджеты и съездила вместе с Лидкой к морю… Хоть раз в жизни!» – сетовала Надежда. Она доверяла Александре, зная, что та не сплетница, и потому всегда была с ней очень откровенна. Впрочем, ни для кого не было тайной, что живущая у нее племянница – вовсе не круглая сирота. У девочки был жив и отец, но кто он, чем занимается и почему ни разу не появился на горизонте, никто не знал. Об этом Надежда не обмолвилась ни разу, а сама Александра была слишком сдержанна, чтобы расспрашивать.

– Так что же… – медленно произнесла художница, с трудом собираясь с мыслями. – Полгода назад Надежда куда-то уехала, и никто не знает, куда? И ни разу не дала о себе знать?

– В том-то и дело, – со вздохом ответил Сергей. – У Лиды недавно был день рождения, так она даже ей не позвонила!

Это и в самом деле внушало серьезные опасения. Александра знала, что Надежда очень любила свою племянницу, и хотя иногда бывала с ней строга («А иначе девчонка совсем разболтается!»), пыталась как-то компенсировать девочке отсутствие нормальной семьи. В день рождения Лиды Надежда даже отменяла срочные дела, теряя деньги. И ни разу не было случая, чтобы она уехала в командировку.

– Лида весь день просидела с телефоном в руке, – добавил Сергей, не дождавшись комментария от собеседницы. – В общем, это был кошмар. Закатила под вечер такую истерику!

– Простите, а почему мне не позвонила мама Лиды? Почему звоните вы? – До Александры внезапно дошла вся странность ситуации. Ей звонил очередной сожитель Анны, а та отмалчивалась, хотя ситуация касалась ее куда острее.

Сергей вновь не то откашлялся, не то усмехнулся – Александра уже начинала думать, что такова его обычная манера скрывать замешательство.

– Аня против того, чтобы поднимать шум, – признался мужчина, немного помедлив. Было заметно, что он тщательно подбирает слова. – Аня считает, что сестра просто уехала куда-то, нашла свое счастье и теперь не хочет вспоминать о родственниках. Так она выразилась.

– И это счастье помешало Наде поздравить с днем рождения девочку, которую она воспитывала несколько лет подряд почти в одиночку? – не удержалась от язвительного тона Александра.

Мужчина вновь откашлялся.

– Я все понимаю, – ответил он. – Я тоже считаю, что Аня должна была сама воспитывать дочь. Вы меня не знаете, конечно, и можете думать все что хотите… Но я был совсем не против того, чтобы Лида оставалась с нами. Я хочу найти Надежду не потому, что мне не терпится сплавить с рук девочку. В общем, это моя собственная инициатива… Надя была хорошим человеком… Я беспокоюсь.

– Хорошо. – Художница решила впредь воздерживаться от саркастических замечаний. – По какой бы причине вы ни искали Надю, вы это все же делаете. Без согласия ее сестры, как я поняла?

– К сожалению… После дня рождения Лиды мне стало ясно, что дело серьезное. Я расспросил ее обо всех знакомых Нади, она вспомнила несколько имен. Но мне это ничего не дало, потому что Надя увезла с собой все записные книжки. Если они имелись… А ваш телефон Лида знала, он почему-то у нее был. Вот я вам и звоню.

– Телефон у нее был, потому что Надя как-то ей с него звонила, – пояснила Александра, немедленно вспомнившая тот старый эпизод. – Мы с ней допоздна задержались на одних торгах, у Нади разрядился телефон, и она позвонила Лиде с моего, чтобы та не волновалась. Видимо, девочка внесла номер в память телефона.

– Так что вы думаете, как мне поступить? – неожиданно спросил мужчина.

Вопрос поставил Александру в тупик. Она была ошеломлена всем услышанным, а теперь ей к тому же предлагали принять некое решение. Она нахмурилась, встала и щелкнула кнопкой в основании настольной лампы. Ноябрьское утро было темным, и вместо утреннего света узкую улицу за окном наполняли сумерки цвета толченого графита. На столешницу упал золотой круг. В нем оказались чашка с недопитым черным кофе, банка, где замачивались в растворителе кисти, растрепанная пачка бумаг, которую художница безуспешно перерыла этим утром в надежде найти нужную статью. Вся остальная мастерская еще глубже утонула в сумраке, так же как и мысли Александры. Она даже не пыталась отвечать на заданный вопрос. Ее душило глухое возмущение, с трудом оформлявшееся в слова.

«Почему я должна что-то советовать? Почему этим людям всегда нужно, чтобы за них думали и решали? За них воспитывали девочку! Ладно, с этого Сергея спрос невелик, он даже не настоящий отчим Лиды, но ее мать! Она стольким обязана сестре, которая полностью освободила ее от забот о дочери, развязала ей руки… И она не хочет искать Надю! Приписывает ей свой собственный эгоизм, считает, что та сбежала от проблем и спряталась от девочки! Нет, правду утверждают: о чем бы человек ни говорил, он всегда говорит только о себе!»

– Так что вы мне посоветуете? – повторил Сергей.

– Простите, – очнулась Александра, – лично вам мне посоветовать нечего. Разве что попробуйте переубедить Анну. Если кто-то и должен искать сестру, то именно она. Я не думаю, что от вас примут заявление в полиции. Там сразу возникнут вопросы… Анна сама должна это понимать!

– Я ведь все это ей говорил и даже почти теми же самыми словами! – оправдывался мужчина. – Но… вы ее знаете?

– Только со слов Нади, – сдержанно ответила Александра.

– Могу себе представить, что она говорила…

– Ничего особенно страшного Надя не говорила, – одернула его художница. – Я сама сделала кое-какие выводы, исходя из того, что мне было известно. Нехорошо осуждать своих ближних, но тут… Трудно удержаться.

– Мне тоже это непонятно, – со вздохом признался Сергей. – Надя полгода как уехала, ни разу не позвонила, о ней ничего не известно, а Аня… Она только отмахивается. Я отлично понимаю, что искать Надю должен не я… Но что же делать, если больше некому?

– Василию, их старшему брату, вы звонили, конечно? – осведомилась Александра.

Она начинала понемногу проникаться участием к этому незнакомому человеку. По всей видимости, Сергей действительно искал свояченицу вовсе не с целью вновь навязать ей на шею мешавшую ему девочку. Выяснилось, что Василию звонили несколько раз, на протяжении всего полугода, в течение которого отсутствовала Надежда.

– Больше ведь и позвонить было некому! – сообщил Сергей. – Другой родни у них с Аней нет. Есть какие-то очень дальние родственники, где-то в Сибири, но Надя уехала вовсе не туда. С ними и связываться смысла нет. Ходил я на квартиру, где она жила, вы знаете, в Измайлово… Оставлял соседям и консьержке свой телефон. Просил позвонить, если появится Надя или кто-то вдруг поселится в ее квартире. Ведь всякое случается… Ничего, никакого эффекта – она не возвращалась, и никто чужой не появлялся. Квартира с конца апреля стоит запертая. Я взял у Ани ключи, заходил вовнутрь… Но ничего не трогал, на всякий случай. Вроде все в порядке…