Поиски

— А в кого верите вы? — поинтересовался он.

Что значит верим? Мы знаем!

— В Создателя, — привычно ответил Сантилли.

Найти бы еще этого гаденыша. А кстати, мысль, хоть и бредовая! Может, Ласти помогли с порталом, заодно переодев? Кто-нибудь из богов. Да нет, вряд ли. Зачем им такое? А если это был кто-нибудь из духов? Не смогли залечить раны и подкинули принца герцогу. Кто же была эта привидевшаяся другу женщина? Голову можно сломать.

Епископ, приписав задумчивость Сантилли тому, что молодой граф проникся серьезностью момента, не стал ему мешать и отъехал к Повелителям, чтобы переговорить уже с ними о вопросе крещения.

Но герцог, отложив догадки на потом, наклонился к Ласу:

— Так рассказывать правду?

Принц кивнул.

— Прописная истина о том, что добро и зло абстрактны, тебе известна, — начал Сантилли, — У каждого свои понятия и своя правда. Тот, кто создавал нас, не был ни злым, ни добрым. Но в один прекрасный момент он решил, что ему нужны помощники, единомышленники, — ашурт усмехнулся, — Не понимаю, как можно сделать себе друзей? Я всю жизнь думал, что их встречают или приобретают. Не важно, — оборвал он себя.

— Создатель был не единственный такой во вселенной, — продолжил ашурт, — Каждый из подобных ему понимал процесс созидания по-своему, и понятия о красоте, добре и зле у всех были, соответственно, разные. Один творил хищников и любил смотреть, как они уничтожают друг друга, другому нравились водные миры, третьему цветочки и птички. Наш же решил сделать необычайно сильных существ, которые бы поддерживали его начинания, были бы его опорой и воинством.

Сантилли перевел дыхание, собираясь с мыслями.

— Эта идея некоторым понравилась, и они тоже стали придумывать различных магически сильных созданий, наделяя их всевозможной внешностью и качествами. Некоторые были уродливы, с нашей точки зрения, но безобидны, некоторые прекрасны, но необычайно опасны. Многих из них люди зовут демонами. Так что не обольщайся, мы не одни среди миров.

Принц пожал плечами. Не одни, так не одни.

— Так появились ангелы. Долгое время они были великолепными помощниками и защитниками. Но постепенно в их рядах стал намечаться раскол. Не всем нравилось быть обычными бездумными исполнителями, отдельным ангелам хотелось большего, например, знаний, путешествий, новых впечатлений, пылкой любви или сражений.

Ласайента понимающе хмыкнул и заинтересованно посмотрел на друга. Герцог, не глядя на него, усмехнулся.

— У них начали просыпаться собственные чувства, что Создателю не понравилось. Он попытался для начала урезонить их, задавить зарождающиеся эмоции, но это мало помогло. Особенно, когда появился предводитель, рвущийся к власти. Ему всего-то и надо было сказать, что Творец размяк, стал слабым, и нужна более твердая рука, которая даст то, что не может дать он. Недовольство росло, и вспыхнула война, мятеж, если хочешь, в результате которого оставшиеся в живых были выброшены в мир драконов и магов.

Лас словно наяву видел битву, когда бывшие друзья и единомышленники сошлись лицом к лицу, убивая друг друга ради призрачной свободы.

— Им пришлось приспосабливаться к новым условиям жизни, менять свою природу, чтобы выжить, отвоевывать себе место под солнцем. Но и здесь не было единства, и прибывшие раскололись на три дома, а потом два брата поссорились, и домов стало четыре, добавив еще один. Так появился дом Дэ Гра и Грайэ, созвучные по названию, но разные по сути, потом их стали называть Йёвалли и Ашурт. Но так уж повелось, что мы все равно дружим между собой, бывшие родственные связи не хотят нас так просто отпускать.

— Это как сказка, — прошептал Лас, — красиво и страшно. Значит, нас никто не проклинал?

— Без понятия, — беспечно отмахнулся ашурт, — Но если бы мы были прокляты, это бы почувствовалось, поверь мне. А мы живы, здоровы и сильны. Дураки только упрямые, но наличие ума от проклятия не зависит, — Санти весело посмотрел на притихшего друга, — Ты как?

— Нормально, — отозвался принц, — голова немного кружится. А почему дураки?

— А потому, мой демон, — усмехнулся ашурт, — что мы застыли на месте, забыв про то, к чему стремились и чего хотели. Память оказалась короткая. Шон, — позвал он старшего принца, — прикрой нас.

Йёвалли легким движением ног послал сайшира на полкорпуса вперед, закрывая демонов от людей. Герцог наклонился к губам друга и осторожно вдохнул немного энергии, чтобы поддержать, больше нельзя, в парня сегодня и так крови влито предостаточно.

«Живи, малыш», — подумал он, прижимая принца к себе.

— Я не малыш, — обиделся Лас, — Хватит меня уже так называть.

Сантилли хмыкнул, но вдруг спохватился:

— Ты меня слышал?

— Ну, да, — Ласайента удивленно посмотрел на друга, и тут до него дошло, что ашурт ничего не говорил ему ни мысленно, ни вслух. Он подумал!

— А ну смотреть мне в глаза! — строго приказал Санти, — И давно ты слышишь чужие мысли?

Принц замялся, но все-таки ответил:

— Где-то недели две, и только людей, если громко думают. Санти, — зашептал он, покосившись на брата, — Ты не бойся, я против этого выстроил стену. И теперь тишина. Я и от демонов так же закроюсь. Мне неприятно слышать чужие мысли.

— Боги, ребенок, ты сведешь меня с ума! — простонал герцог, — Нам срочно нужен Маярт. Он знает, что делать с телепатами.

— Ты думаешь, что дальше будет хуже? — обеспокоенно спросил Лас, не придававший новому дару никакого значения, считая его досадной помехой.

— Что в тебе еще прорежется? Я скоро ничему уже удивляться не буду, — вздохнул герцог, — поехали в гостиницу.

— Зачем? — неподдельно изумился Лас, — Я почти нормально себя чувствую.

— Я тебя сейчас стукну, — пригрозил Санти, — Включи мозги, Ласти! Маярта вызывать.

Через час принц обзавелся колечком-артефактом на указательном пальце, указаниями по использованию нового дара и кучей упражнений для его развития и контроля. Лас только тяжело вздыхал и кивал головой, пока озабоченный маг вываливал на него весь этот ворох.

— А совсем избавиться от этого нельзя? — с надеждой спросил он.

— Я же как-то с этим живу, — беззаботно болтая ногами, ответил сидевший на столе Сах Ир.

— Слезь, — строго приказал Маярт.

Сын бога или нет, но правила приличия одни для всех. В этом маг был непреклонен.

Мальчик пересел на стул.

— Зато теперь вы сестру быстрее найдете, — продолжил он, — ты ее будешь чувствовать сильнее, — пояснил он.

— Это как? — заинтересовался Санти.

— Через некоторое время будет возникать ощущение, ну, как уверенность, что вы в этом мире находитесь зря, — начал объяснять Сах, — А если ты научишься читать мысли, то можно будет незаметно и быстро пробежаться по воспоминаниям людей, — ийет изобразил игру пальцами по клавишам, — и все выяснить, не прибегая к нудным расспросам. Все равно они часто врут, — мальчик поморщился, — Если дар сильный, лучше все делать на расстоянии. Так удобнее, — он ободряюще улыбнулся Ласу, — Ты привыкнешь.

Принц снова тяжело вздохнул. Маярт проверил его ауру и заверил, что к вечеру тот будет свеж и здоров.

— Расслабились, — ворчал он, складывая в сумку разномастные бутыльки.

Потом общими усилиями сопротивляющегося йёвалли загнали в постель отдыхать, и маги ушли обратно, прихватив с собой горячий демонический привет для Рашида. Как только закрылся портал, Сантилли вспомнил, что забыл сказать Маярту еще одну новость и тут же махнул на это рукой, отложив на потом. Успеется. Демон-искуситель. Маг будет рад. Герцог решил дождаться отца, и чтобы не заснуть, не раздеваясь, завалился с книгой на кровать поверх одеяла рядом с другом, но мгновенно провалился в сон, не успев прочитать и нескольких слов.

— Есть у людей такая болезнь, склероз, — сообщил Шон, с размаху садясь на кровать и хлопая рукой по одеялу, — Неужели заразная?

Они опять забыли закрыться. Сказывалась жизнь в крепости, где двери никогда не запирали.

Сантилли и Ласайента одинаково заворочались, сонно хлопая глазами и протирая их. Андерс поморщился, старший сын вел себя, как малолетний шалопай, а не наследник престола. Князь прошелся по комнате и расположился на стуле у стола. Найири, запустив руку в волосы Ласа, приподнял его голову, вгляделся в глаза, отступил на шаг и удовлетворенно оглядел всего йёвалли. И почти сразу заметил кольцо. Брови короля поползли на лоб, и Сантилли понял, что впервые в жизни видит отца настолько удивленным и оторопевшим.