Четвертая власть

А что? Почему нет? Пожалуй, это и есть единственная надежда на спасение. Стоит кому–то опубликовать материалы, и его просто побоятся тронуть, потому что всем станет известно, кто заказчик. Вот он выход! Любой ценой опубликовать компромат. Где угодно! И тогда он спасен! Да, ему отказали все телеканалы, но ведь есть еще газеты, радио в конце концов. Может, там найдутся честные люди, для которых слово «порядочность» еще не утратило значения? Ведь это единственный шанс, последняя возможность остаться в живых… Одевшись, он схватил портфель и выбежал на улицу. «Только бы успеть, — говорил про себя Володька. — Только бы успеть»…

— Дмитрий, привет, — это Гена.

— Да, Гена, — ответил Лазаров. — Я тебя узнал. Чем порадуешь? Вы сделали, что я просил?

— Сделали. Но в квартире у него пусто — мы с Юркой все облазили.

— А с пацаном что?

— Ушел, гад. Его мать предупредила, и он ментов вызвал. Нам пришлось сваливать.

— Черт! Как же ему везет! Уже второй раз!

— Шеф, но мы ведь можем еще раз к нему заглянуть.

— Нет, Гена. Хватит с меня визитов. Парень, может, уже шуганулся и дома не появится. Найди его и вали. А я все свои завязки использую.

— Но куда ж он денется? Дома его мать осталась. Может, возьмем ее, а он и клюнет на живца?

— Рискованно. Он из идейных. Такие на все наплюют, если что–то в голову взбредет. А времени у нас нет. В общем, делаем, как я сказал. Наш папик нервничает, его надо успокоить, и чем скорее, тем лучше…

Глава 17

Алексей Дмитриев не находил себе места. Он уже повидал на своем веку наивных ребят вроде Володьки, которые набивали себя шишки на всю оставшуюся жизнь. А Володька и вовсе мог ее лишиться. А все почему? Из–за тупой упертости, из–за желания переделать все вокруг, подстроить мир под какие–то собственные представления. Зачем? Иллюзии так губительны, а Володька не просто верил в них — он жил ими. И дался же ему этот проклятый чиновник! Таких сотни, если не тысячи! Всех не передавишь! Но как объяснить эту простую истину наивному юнцу? Кем он себя возомнил? Богом? Как глупо…

— Слушаю вас, — ответил Дмитриев, когда в его кармане настойчиво запиликал мобильный.

— Лешка, привет! Это Виктор.

— О! Здорово, — сказал Дмитриев, узнавая своего знакомого из ФСБ. — Как дела? Какие новости?

— Да в общем–то все по–старому. Но есть одна вещь. Учитывая наши хорошие отношения, не мог тебя не предупредить.

— А что стряслось? — мигом насторожился Алексей.

— Разнарядка нам пришла неофициальная. Ну то бишь халтурка, грубо говоря. На одного вашего бывшего сотрудника.

— Какого? — с дрожью в голосе поинтересовался Дмитриев.

— Некоего Володю Косенкова. Знаешь такого?

— Знаю…

— Ну так вот. Его активно разыскивают некоторые люди. Влиятельные люди. И у меня есть стойкое ощущение, что намерения у них не самые добрые. Понимаешь меня?

— Кажется, да…

— Ну вот. Дальше сам думай.

— А кому он понадобился?

— Извини, Лешка. Все что мог — сказал. Пока!

Этот звонок прогремел, как гром среди ясного неба. Конечно, Алексей предполагал, что все серьезно, но не до такой же степени! Если они подключили даже ФСБ, то охота за Володькой развернулась серьезная! Его могли схватить в любой момент. Да прямо сейчас! Где же он успел так наследить? Как они узнали, что у него осталась часть материала? Опять предатель? Но кто же он? Кому еще Володька говорил о кассете? Надо срочно предупредить парня, пусть валит из города.

Набрав номер Володьки, Алексей испытал огромную радость, когда тот поднял трубку. Это значило, что с ним все в порядке. Пока…

— Володька, это Дмитриев, — произнес Алексей взволнованным голосом. — Где ты сейчас?

— А зачем тебе? Хочешь, чтоб по мою душу снова кто–нибудь приехал?

— О чем ты?

— О чем?! Ты еще спрашиваешь! Сегодня меня ждали в собственной квартире, я чудом ушел. Нет уж, я больше никому не скажу, где нахожусь. Во всяком случае до тех пор, пока материал не опубликован.

— Черт! Ты ходишь по лезвию! Даже ФСБ охотится за тобой. Если ты не свалишь куда–нибудь — тебе конец.

— Мне некуда бежать.

— Я тебе помогу, давай встретимся. Вместе что–нибудь придумаем!

— Нет уж. Я не хочу, чтобы меня сцапали бандиты Полищука. Спасибо.

— Но я тебя не сдавал.

— Либо ты, либо Соловьев, больше некому.

— Бред! Михалычу это тоже без надобности!

— Но только вы знали о кассете.

— Может, тебя прослушивают! Да все что угодно может быть. Давай встретимся, поговорим. В любом месте.

— Нет, Леша. Я больше никому не верю.

— Но ты не можешь действовать один! Тогда ты обречен!

— Если мой материал опубликуют, меня никто не посмеет тронуть!

— Не тешь себя иллюзиями. Эти люди не прощают подобного! Я понимаю, что ты никому не веришь, но я тебя не сдавал. Ты ведь мне раньше верил. Вспомни.

— Но ты постоянно отговаривал меня от программы! — ответил Володька менее уверенным голосом. — Ты все время нашептывал, чтоб я от нее отказался.

— Конечно! Но я это делал с самого начала. Как только ее тебе поручили, и никто не знал, к чему это все может привести.

— Но ведь ты знал.

— Не знал, Володька, но догадывался и хотел тебя уберечь. И сейчас этого хочу. Ты пойми, они ищут тебя по всему городу. Шерстят транспорт, всех твоих знакомых и родственников. Тебе даже нельзя возвращаться домой.

— Ну а что же мне делать? Что? — закричал юноша в отчаянии.

— Давай встретимся. Поговорим. Я что–нибудь придумаю. Я вытащу тебя.

— Хорошо. Давай в центре, где много народу. На Тверской, к примеру, возле Макдональдса.

— Идет. Через час я там буду. Только очень прошу — поймай машину. Не вздумай спускаться в метро — там полно ментов.

— Ладно.

Алексей заприметил Володьку издалека. Тот напоминал загнанного зверя — постоянно озирался по сторонам, переступал с ноги на ногу. Он старался держаться толпы, ни на минуту не оставаясь в одиночестве. Подумать только, такой амбициозный, целеустремленный, пожалуй, даже талантливый юноша превратился в параноика, шарахающегося от собственной тени. Впрочем, кто на его месте вел бы себя по–другому?

— Привет, — сказал Алексей, приблизившись к юноше.

— Привет, — ответил Володька.

Через десять минут они уже сидели в небольшой кафешке и ждали, когда официант принесет им пива и легкую закуску.

— Ну что, как ты? — поинтересовался Алексей.

— Хреново. Никто не хочет брать материал. Вчера я обошел все каналы, сегодня сунулся в газеты. Но связываться с такой крупной фигурой просто боятся. А между тем это мой единственный шанс на спасение.

— Вот что, Володька. Выбрось из головы пока этот материал. Подумай о собственной шкуре. Тебе надо линять отсюда и как можно дальше. Если о себе не думаешь, так о матери вспомни. Они ни перед чем не остановятся. Ты ставишь под удар всех близких людей.

— Да что ты мне мозги втираешь! Будто я сам не знаю. Я вообще в любую секунду ожидаю нападения. У них есть мой телефон, адрес. А вдруг они даже сейчас за мной следят, ждут подходящего момента для выстрела? Я места себе не нахожу и никому не верю. Мне кажется, вокруг меня одни враги и предатели.

— Володька, мне ты можешь верить.

— Откуда мне знать? Ну откуда, скажи? Ну даже если я тебе верю, что это меняет? Ты можешь меня защитить от людей губернатора? Сомневаюсь. Сам же говорил, они даже ФСБ подключили. А это все. Крышка.

— Давай так сделаем. Прямо сейчас я отвезу тебя к себе на дачу. Она в шестидесяти километрах от Москвы, и о ее наличии мало кто знает.

— Как же! А вдруг ты отвезешь меня в тихое место и сдашь?

— Ты что, с ума сошел?

— Да, — закричал Володька. — Да, я сошел с ума! А ты бы не сошел, если бы твою программу сняли за пять минут до эфира и вытерли ноги о твои мечты? А если бы к тебе в квартиру забрались бандиты и чуть не грохнули? Ты был бы абсолютно спокоен?