Страница 9 из 76
Нельзя было сказать, что речь короля Георга была верхом ораторского искусства. Многие из сидящих в парламентском зале наверняка смогли бы сказать лучше, но это говорил сам король, что было совершенно необычным явлением. Весь его вид, не сидящий на троне, а стоящий на трибуне, притягивал и завораживал взгляд.
Последней точкой в выступлении короля, было его решение о награждении Черчилля крестом королевы Виктории. Он также был повышен в воинском звании, став полным генералом британской империи. Совершая подобный шаг король вновь отступал от привычных канонов, но нисколько не нарушал их, чем только подчеркивал особенность данного случая.
После выступления короля, спикер парламента предложил не рассматривать вопрос об отставке премьер министра и большинство парламентариев согласились с ним. Так Черчилль вновь устоял, не смотря на полный провал своей политики.
— Господин Черчилль получил неполное служебное несоответствие — горько пошутил Сталин во время обсуждения с генералом Антоновым положение дел на фронте.
— Сделанная нами ставка на устранение Черчилля с поста премьер министра и тем самым заставить Англию пойти на мирные переговоры не удалась. Маршал Рокоссовский сделал все возможное для исполнение этой задачи и не наша вина, что у англичан своя гордость и свое понимание неудач и поражений — Верховный сокрушенно развел руками искренне сожалея о нереализованной задумке. Подойдя к окну он постоял в коротком раздумье, а затем вернулся к столу заседаний.
— Что же нам следует предпринять, товарищ Антонов? Уподобиться Гитлеру и начать воздушную войну с Англией в надежде на её скорую капитуляцию или пойти другим, более долгим путем?
— Думаю, что нам не следует наступать на немецкие грабли, товарищ Сталин. У нас как и у них вся авиация была сугубо фронтовая с ограниченным радиусом действия. В лучшем случаи мы сможем нанести бомбовый удар по Лондону, тогда как все остальные военно-промышленные центры империи будут вне зоны действия. Англичане имеют хорошую систему ПВО оснащенную локаторами, она позволит им заранее узнать о направлении нашего удара и сосредоточить значительные силы перехвата. Вся эта метода хорошо отработана на Люфтваффе и наши воздушные силы понесут большие неоправданные потери — генерал остановился ожидая комментария вождя, но тот только неторопливо махнул рукой с незажжённой трубкой.
— Ждать когда наша промышленность начнет массовый выпуск стратегических бомбардировщиков «Ил-4» и «Пе-8» это не выход. Англичане давно наладили массовый выпуск истребителей и всегда смогут прикрыть свои промышленные центры. Кроме того, начиная воздушную войну, наши летчики окажутся в очень непростом и сильно уязвленном положении. Они будут постоянно привязаны к одним и тем же аэродромам базирования, что создает серьезную опасность для них в случаи ответного удара англичан и их союзников. А такие удары обязательно будут, можно не сомневаться, — заверил Сталина Антонов и соглашаясь с ним, тот кивнул головой, — есть ещё один фактор, не учитывать который невозможно. Летчики нашей стратегической авиации не имеют большого опыта в нанесении бомбовых ударов в ночное время, что в определенной мере снизит эффективность их бомбовых ударов.
— Что же вы предлагаете вместо «немецких грабель»? Молниеносную войну в Норвегии и Голландии, чтобы английский парламент вновь попытался снять Черчилля с поста премьера?
— Боюсь, что с Молниеносной войной у нас ничего не получится товарищ Сталин. В Норвегии у нас откровенно мало сил для этого мероприятия. Что же касается Голландии, то и здесь ничего не выйдет. Англичане только и ждут чтобы взорвать дамбы, что серьезно затруднит проведение наступательной операции.
— Значит следует наступать на Рейне? Но тогда мы рискуем задеть американцев, что совершенно не входит в наши планы. Ни на ближайшее время, ни в любой отдаленной перспективе — жестко уточнил Сталин.
— Наступление на Рейне входит в число мер намеченных Генштабом в борьбе с Англией, но исключительно как второстепенного, отвлекающего характера. И по своей сути никак не сможет задеть интересов американцев. Главный удар против англичан мы предполагаем нанести в районе их так называемого «мягкого подбрюшья».
— В Югославии? Так Черчилль именовал её в своих письмах — спросил Сталин, но Антонов только покачал головой.
— Нет, товарищ Сталин. Для англичан «мягкое подбрюшье» это — Греция и Дарданеллы.
— Весьма верно. Греция и Польша две страны в Европе которые имеют особую ценность для господина Черчилля. Во время освобождения Балкан, он специально настоял на том, что Грецию от нацистов будут освобождать именно английские войска. Хотя народ Греции не в особом восторге от этих освободителей — Верховный на секунду замолчал рассматривая карты, а затем деловито продолжил.
— Кому вы предлагаете поручить освобождение Греции от англичан, маршалу Малиновскому? Его войска будет легче всего изъять из Южной группы войск и перебросить в Болгарию. Или вы намерены начать с территории Югославии? — Верховный забросал генерала вопросами.
— Кандидатура Малиновского это действительно лучший вариант. Что касается место сосредоточения войск, то Генштаб ещё не определился с ними. Югославский вариант наиболее удобен для вторжения в Грецию, тогда как болгарский удобен для оказания давления на турков в вопросе Дарданелл.
— Что касается давления на Турцию то тут следует действовать больше дипломатическим, чем военным путем. У господина Иненю есть свои грехи перед нами и за них нужно отвечать. Если же турки останутся глухи к голосу, то тут следует действовать руками болгарской армии, чем нашими танками. Пусть они будут присутствовать за спинами болгар, чем грохотать под стенами Стамбула — внес свои предложения Верховный и Антонов незамедлительно сделал запись в свой блокнот.
— Как далеко вы собираетесь продвинуться в Греции? Фессалоники, Афины, острова?
— Главный пункт нашего наступления конечно Афины. При хорошем развитии событий Пелопоннес и Эвбея.
— И это всё? А Крит, а Мальта? Без этих двух островов удар по «мягкому подбрюшью» нельзя считать состоявшимся.
— У Черноморского флота нет возможностей проводить десантные операции на столь большом удалении от основных баз, в его нынешнем состоянии — начал перечислять Антонов, но Сталин прервал его.
— Состояние Черноморского флота мне хорошо известно. И то, что у него нет линкоров и крейсеров для прикрытия десанта известно тоже. Широко используйте немецкий опыт, в этом нет ничего зазорного. У них есть чему поучиться. Крит немцы очень быстро захватили, а с Мальтой Гитлер откровенно упустил время, ожидая успехов на переговорном фронте.
— Все ясно, товарищ Сталин. Немедленно займемся — генерал внимательно посмотрел на Верховного ожидая услышать ещё замечания и не ошибся.
— С Грецией и островами все ясно. А вот относительно Александрии и Гибралтара у вас есть какие-нибудь планы, наброски, мысли? — Верховный выразительно постучал своим любимым синим карандашом по карте.
— Нет, товарищ Сталин. Все это сугубо морские операции и мы ими не занимались. Особенно в нынешнем положении нашего флота — честно признался Антонов.
— Планируйте, товарищ Антонов, — после короткого раздумья приказал Верховный, — а крейсера и линкоры мы постараемся вам найти.
Глава III.
Расширение зоны влияния.
— Вот так обстоят дела, товарищ маршал Советского Союза — закончил свой доклад подполковник Черданцев маршалу Говорову. Он прибыл в ставку командующего, что находилась в небольшом домике на окраине Нарвика, с последними разведывательными сведениями, добытыми его разведчиками.
А твои орлы ненароком не напутали, Фрол Валерьянович? Уж очень важное и чрезвычайно ответственное дело получается — уточнил у начальника разведки командующий, нависнув над расстеленной на столе карте северной Норвегии.
Ведь если все, что ты сказал верно, то мы получаем отличную возможность хорошо шагнуть вперед.