Операция «Возмездие»

Едва только британские войска стали отступать к портам Рафти и Рафинам, со всех крыш и чердаков, из-за угла и подворотни, по ним стали вести огонь. Иногда попав под обстрел, англичане останавливались и принимались прочесывать дома и строения пытаясь найти стрелков. Однако чаще, они ограничивались ответным огнем из пулеметов и пушек, стремясь побыстрее покинуть опасный участок дороги.

Желая избежать выстрелов в спину, покидая Афины, полковник Каннингем сумел заключить с местными греческими патриотами обоюдовыгодную сделку. Греки давали англичанам возможность спокойно покинуть столицу, в замен британцы передавали власть в городе именно им, а не сторонникам греческого короля.

Выгода от подобного соглашения была сомнительна, но не желая напрасных жертв среди гражданских лиц и разрушения города, греческие коммунисты согласились с полковником. Британцы без помех покинули Афины, но движение к восточному побережью Аттики не было спокойной прогулкой. Выпустив врага из столицы, греческие патриоты продолжали клевать бегущую лису.

Весь вечер и всю ночь, грузились сыны Британии на эсминцы, сторожевики, тральщики, баржи и прочие транспортные средства в Рафти и Рафинах. Всего, англичане смогли вывезти на Крит, чуть более одиннадцати тысяч человек. Все остальные либо погибли под бомбами советских самолетов или пушками и пулеметами танков генерала Кравченко, либо попали в плен.

Проявляя чудеса находчивости и сообразительности, главные силы соединились с отрядом полковника Леонтьева и мощным ударом сбросили англичан в Эгейское море. Естественно тех, кто не успел поднять руки, с кусками белой материи, в крепко стиснутом кулаке.

В день памяти святой Софии и трех её дочерей, танкисты Георгия Николаевича въехали в очищенные от врага Афины, где их приветствовали как настоящих героев-освободителей. Размахивая красными знаменами и оливковыми ветвями, греки радостно приветствовали советских воинов, точно так же, как их ранее приветствовала Прага, Вена, Белград и София.

Все это время, Уинстон Черчилль внимательно следил не только за судьбой Греции, но и в не меньшей, а можно сказать и большей степени, наблюдал за черноморскими проливами. Ради их удержания, британский премьер вскрыл свои стратегические запасы и отправил два итальянских линкора; «Литторио» и «Витторио Венето». Два главных бриллианта, своих итальянских трофеев.

Для их прикрытия генерал Скоби бросил всю свою авиацию, в ущерб интересам английских войск в центральной Греции. Истребители встретили линкоры на южных подступах Крита, а бомбардировочная авиация расчищала им дорогу от всяких подозрительных объектов. Обжегшись с потерями британского флота в Северном море, опасаясь, что русские лодки смогут напасть на его линкоры и даже потопить их, Черчилль энергично дул на воду.

Со столь внушительным эскортом линкоры дошагали до Измира, в порту которого сделали краткосрочную стоянку. На скорую руку пополнив запасы воды и получив благословение турецких властей на войну с русскими, линкоры двинулись к Лесбосу, а затем стали вползать в Дарданеллы.

Ввиду того, что к этому моменту британские самолеты уже не могли использовать греческие аэродромы по причине их утраты, Анкара любезно разрешила им пользоваться своими, в районе Бурсы.

Появление линкоров в Мраморном море, по мнению Черчилля должно было застать советское командование врасплох. Трезво оценивая боеспособность Черноморского флота, британский премьер надеялся повторить успех 1878 года, когда появление английских броненосцев в Мраморном море заставило русского царя отступить от Стамбула. Планы у отпрыска герцога Мальборо были наполеоновские, их свела на нет советская разведка. Получив сообщение из Москвы, маршал Малиновский, что называется ждал «гостей» во всеоружии.

Линкоры были засечены ещё на подходе к Дарданеллам. Британцы успели сбить наблюдателя прежде чем он успел сообщить о своем открытии, но даже пропажа самолета, стало своеобразным сигналом. Обеспокоенное пропажей наблюдателя, командование послало ещё одного, на этот раз под прикрытием пары истребителей.

Корабли противника были обнаружены воздушной разведкой на подходе к Гелиболу. Британцы вновь сбили наблюдателя и его сопровождение, но летчики успели передать важное известие. В воздух сразу же было поднято всё, что могло летать и двигаться, и на траверсе островов Мармара, две враждующие силы встретились.

Из-за трудностей связанных с перебазированием на аэродром Бурсы число английских истребителей заметно уменьшилось, но те кто остались, вели линкоры плотно, оберегая их как зеницу ока. Едва только советские «лавочкины» и «кобры» обозначили свое присутствие, как британские летчики вступили с ними в бой, несмотря на то, что немного уступали им в численности.

И завязалась над хмурыми водами моря смертельная схватка. Закрутилась неистовая карусель, в которой всё решалось за какие-то секунды и мгновения, где счастливчик получал главный приз жизнь, а неудачник безжалостно сбрасывался с блистательных высот вниз.

Идущие первыми, советские истребители привычно навязали британским джентльменам бой «равных с равными» и оттянув их сторону, открыли дорогу идущим следом бомбардировщикам.

Зная какой солидный куш сулит грядущее сражение, командование 5-й воздушной армии бросило на линкоры всё, что только можно было бросить, не в ущерб общей обстановке на фронте. В этот момент объединенные советско-болгарские войска взламывали турецкую оборону на подступах к Галлиполи.

Большое число «пешек», «тушек» и «бостонов» обрушилось на итальянские линкоры, но даже лишившись воздушного прикрытия, они не были легкой добычей.

Наряду с англичанами и немцами, итальянские верфи хорошо наладили производство морских судов различных типов от линкоров до миноносцев. У всех у них, вместе с главным калибром имелась хорошая зенитная артиллерия, которая делала итальянские корабли схожими с хищницей росомахой. При небольших размерах, она могла не только больно укусить своими острыми зубами, но и нанести смертельный удар.

У итальянских линкоров зенитная артиллерия была на высоком уровне. Не один и не два советских самолета были сбиты свинцовым веером очередей и объятые пламенем рухнули в морские просторы. Не одна и не две машины получили повреждения, которые не позволили им в этот день взлететь ещё раз. Среди общего числа пилотов сидящих за штурвалами самолетов, были и такие, кто испугался вида плотного зенитного огня и сбросил свои бомбы и торпеды не точно на цель, а лишь только в её сторону. Все было в этот день, однако смелость и отвага советских пилотов смогли склонить чашу весов в свою строну.

С первых минут боя, русским очень повезло. Воспользовавшись тем, что увлекшись отражением атак «пешек» и «тушек», зенитчики линкора «Литторио» проморгали «бостон», ведомый гвардии капитаном Каплуновым. Приблизившись к кораблю на расстояния атаки, он сбросил торпеду, целясь под кормовую башню.

Поздно заметив слет от летящей на линкор торпеды, капитан попытался подставить под удар бронированный борт, но маневр не удался. Торпеда попала в корму, серьезно повредила рулевое управление и винты корабля. Скорость линкора моментально упала и он превратился в плавучую мишень.

Обрадованные этим фактом, советские бомбардировщики дружно навалились на «Литторио», но не смогли воспользоваться свалившейся им удачей. Бомбы падающие с самолетов привели к молчанию орудия носовой башни главного калибра, повредили одну из труб, вызвали пожар в районе капитанского мостика и более ничего.

От близких разрывов бомб лопнули сварочные швы, в бортах появилась течь, но линкор уверенно держался на плаву. Словно извиняясь перед экипажем корабля, Судьба ревностно отводила от экипажа «Литторио» любую угрозу. Азартно очищая свои погреба, зенитчики отражали одну атаку самолетов противника за другой, но на 31 минуте боя везение закончилось.

Достойно выдержав удары бомб, линкор оказался беззащитен против торпеды сброшенной «бостоном» лейтенант Кванторишвили. В результате её попадания произошло затопление погребов носовой башни. Корабль принял свыше трех тысяч тонн воды и дал крен на поврежденный борт.