Страница 34 из 58
– А тебя забрали обратно в Институт? Хорошо, что все хорошо кончается, да? – вмешалась в рассказ Настасья. – Ведь могли бы и в плен к нэссам затащить…
– Хорошо? – фыркнул Денис, и тут же пропел: – «Мне нож по сердцу там где хорошо, я дома, там, где хреноово…»[13] Ничего хорошего в Институте нет! Наукой никто не занимается. Все мои задачи – как бы сделать так, чтобы оживленная вещь не уходила на услужение к нэссам. Причем о благе оживляемых вещей при этом никто не думает. Странный девиз «я тебя оживил, я тебя и убью» – используется повсеместно, в каждом эксперименте. Первые несколько дней, я еще ни в чем не разобрался. Все думал, может, как-то можно коллег растормошить, думал дать кому-то зелье против дурманки. Но не тут-то было. Те, кто принесли Клятву, уже не могут мыслить самостоятельно. Очень ловко все продумано. Сначала волшебника штрафуют, отбирая унего все силы, чтобы он не мог противиться переходу и одурманиванию. Потом, пока обезумиватель действует и сознание человека впитывает все, что ни попадя, волшебника просят принести клятву. И все. Магия клятвы плотным кольцом окружает одурманенное сознание. Люди перестают быть собой…
– То же самое происходит и в Академии. И с Настей было так же. – подтвердили мы с Настасьей, узнав, что Денис тоже приносил клятву, сохраняя трезвый рассудок, но делая вид, что одурманен.
– Вот когда я все это понял, то решил убираться отсюда на все четыре стороны. Вернее – на одну. В реальный мир. – закончил Денис. – Хочу рассказать всем тамошним нашим, о том, что тут творится. Не дать Гласу завербовать к себе больше ни души. А все кто тут воюет – пусть сами разбираются. Им так нравится – я при чем? В общем, я еще не придумал как, но уже решил отчаливать от этого берега… Я воспользовался суматохой первого же боя, уговорил уносящий меня ковер-самолет развернуться и ушел. Решил искать пещеры Междумирья. А нашел – вас. Такие дела! – Денис тяжело вздохнул. – Институт Невозможностей был когда-то моей мечтой. – признался он. – А теперь его превратили в полигон. Жалко… Придется искать новый смысл жизни.
– Зачем искать? – Настасья, тем временем, переживала совсем о другом. – Искать новый смысл будешь, когда вытащишь мою Маргошу из нэссьего плена. А сейчас со смыслом и целями, вроде бы, все понятно!
– Понятно, – согласился Денис. А потом светло улыбнулся и запел «в тему»: – Жизнь стоит того, чтобы не быть сволочью! Жизнь стоит того, чтобы не быть сволочью![14]
Мы с Настасьей переглянулись. Песня напомнила о кое-каком долге. Не сговариваясь, мы повели Дениса к телу роботессы.
– Это и есть те дела тут, о которых ты говорила? – спросил Дэн. Настасья кивнула, и Денис, как бы в знак своего с нами согласия, снова просвистел мотивчик только что спетой песенки.
– Система заблокирована, поломка, поломка, – монотонной сиреной завыли останки нашей роботессы, едва Денис попытался что-то предпринять. – Прошу не трогать! Не трогать! Поломка! Трогать категорически запрещено! Что за кошмар!!! Ужас! Не трогать!
– Все не так просто, – склонившись над дваждыответчицей, вздохнул Денис, – Я ничем не могу ей помочь. Оживив ее, как вещь, я не починю механизмы…
Настасья оглушительно всхлипнула.
10. Пленники
Внезапно подул резкий ветер. В пустыне мгновенно похолодало. И даже шерсть не спасала..
– Я вымру, как мамонт! – озабоченно заявила Настасья, – Чем можно спастись от такой холодины? Денис, я могу применить заклинание огня? Не зря ж я его двое суток зубрила! Только его и вызубрила, если честно…
– Зубрила? – Дэн удивленно вскинул брови. – Если верно употребить волшебную силу, то слова заклинания сами вырисуются у тебя в мозгу. Наверное, ты не дослушала урок. Заставлять зубрить заклинание – это ж совершеннейший садизм!
Настасья удивленно округлила глаза, а потом горестно вздохнула.
– Наверное, среди педомагов, как и среди обычных учителей, иногда попадаются садисты. Жаль, что это «иногда» всегда приходится на время моего обучения! Дэн, срочно научи меня, как развести костер…
На этот раз округлять глаза пришлось нам с Дениской. Услышать от Настасьи «научи!» вместо его всегдашнего «Отстань и не поучай!» было весьма неожиданно.
-Ну.. – Денис растерялся. – Зафиксируй взгляд на воспламеняемом предмете, нащупай у себя внутри сгусток силы, вытолкни его через глаза вовне… Да не глаза выталкивай, а энергию! Не так! Кто сказал, что эта девочка – волшебница, что за аферисты???…
Как ни странно, вскоре мы сидели возле нашего недавнего межкамневого укрытия, и грелись у наколдованного Настасьей костерка. Окружающие камни узнали сегодня о себе много нового. Мало того, что они легко крошатся под воздействием оживших скалок, так еще и горят, как выяснилось
Наша начинающая волшебница все возмущалась несовершенством мира.
– Почему я не смогла вытворить что-нибудь эдакое, когда на нас напали скалки? Ведь я, дурочка, шептала в них заклинание огня! Отчего они не загорелись?
– Во-первых, волшебство любит порядок, и очень важно не столько говорить заклинание, сколько сопроводить его правильным посылом волшебной силы. Во-вторых, все волшебные народцы ставят на свои вещи блоки от чужого колдовства, – терпеливо объяснял Дэн. – Простейшие блоки, но все-таки действенные. Одного таланта волшебницы в борьбе с ними недостаточно. Нужны еще знания. Им в Академии и учат…
– Да ничему там не учат! – не выдержала Настасья. – Все уроки направлены на зубреж заклинаний… Давай забудем все это и подумаем, где искать Маргошу! – проявила чудеса рассудительности Настасья.
– Эх, нам бы хоть какую-то подмогу, – задумчиво протянул Денис. – Можно было б попробовать пленить пару нэссов, да расспросить хорошенько. Впрочем, раз у волшебников раньше это не получилось, то и у нас не выйдет. Но все равно помощники не помешали бы. Да хоть бы робот какой-то. Ну, вроде вашего покойничка…
– И ничего не покойничка! – Настасья как всегда обижалась, на резкие формулировки брата. – Мы ее обязательно починим, будет, как новенькая! Она добрая, Дэн! Заберем ее с собой домой?
– Ага. А предкам скажем, что это твоя новая подружка – металлистка, да? После Маргоши родители уже ничему не удивятся!
И тут я увидел, что за спиной Настасьи кто-то копошится… В тот же момент что-то мягкое, но тяжелое ватным одеялом опустилось нам на плечи.
– Ой! – Настасье это дело совершенно не понравилось. – Ай!
Одеяло тут же взлетело вверх, и мы обнаружили, что находимся внутри полупрозрачного кокона, похожего на паутину.
– Кажется, бежать не получится, – лаконично сообщил Денис, – Паутина может быть опасна. Лучше не шевелиться…
– Некоторых пленников приятно приветствовать! – откуда-то извне донесся спокойный, низкий голос. – Правда не мешало бы развесить всюду предупреждения. Ну, о том, что лучший способ лишить себя движения – сражаться с моей паутиной…
– А-а-а-а-а! – бешено завизжала Настасья и спрятала голову Дэну под куртку.
Прямо над нами сидел огромный, противный паук и укреплял пленивший нас кокон. Словно нарочно, он подполз поближе, чтобы отблески костра помогли нам лучше рассмотреть его безобразие.
– Давайте примем друг друга к сведению, – сказал паук. – Я Подбо. – тело паука вдруг развалилось на четыре аккуратные дольки и из него неспешно вышел молодой нэсс. Ставший уже привычным Настасьин визг мгновенно прекратился. Правда рот девочка так и не закрыла. На этот раз – из-за отвисшей челюсти.
Маленький, кругленький, с кисточками на ушах… Конечно, Настасья была поражена и не могла оторвать глаз. Из всех народцев, нэссы больше всего похожи на людей, но все равно выглядят впечатляюще. Знаменитый нэссий сок, переливающийся по прозрачным волосинам шевелюры, действительно производит серьезное впечатление на глядящего впервые.
13
строчка из песни Б. Гребенщикова
14
строчка из песни А. Чернецкого