Страница 12 из 36
— Сейчас бабахнет, — сказал Мидхат.
Фатиме хотелось, чтобы ребята закалялись в походе, привыкали к трудностям. Поэтому сперва она решила, несмотря на надвигающийся ливень, плыть дальше; можно ведь, в конце концов, в случае дождя поднять над лодками навес из брезента, для которого сделаны были на каждой лодке специальные крепления.
Но потом вожатая поняла, что невозможно плыть под брезентом, ничего не видя вокруг, а из-за узкого русла реки почти у самой воды начинались отвесные скалы, причаливать в этих местах опасно.
Она еще раз глянула на скалы, которые высились над широкой рекою, словно батыры, готовые устоять под любым ударом даже самого могущественного врага. Ели и сосны, пустившие корни в эти скалы, напоминали огромных сказочных птиц, готовых вот-вот броситься в воду и нырять до самого дна.
Но ведь люди и особенно дети — это не деревья и не скалы.
Дождь хлынул проливной, крупные, казалось величиной с орех, капли полетели шрапнелью, на землю и воду. И сразу побежали меж камней ручейки и ручьи.
Фатима очнулась от своих раздумий и дала команду немедленно вытащить вещи из лодок.
Полоска земли между скалами и рекой шириной всего в каких-нибудь два метра была явно непригодна для стоянки: ее в любую минуту могло залить дождем или захлестнуть волной.
Чтобы выбрать место пошире, надо было подняться выше.
Вожатая лишний раз убедилась, что, когда имеешь дело с детьми, надо прежде всего думать об их здоровье, а уж потом обо всем остальном.
К счастью, ливень начал утихать.
Воспользовавшись этим, ребята разобрали вещи в лодке и, карабкаясь по уступам, полезли в гору. Одолеть крутую гору было нелегко, ребята чуть ли не на каждом шагу оступались и сползали вниз. Но в конце концов все же выкарабкались.
Чем выше поднимался отряд, тем сильнее ощущался ветер. Холодный, злой. Подъем казался все труднее: давала себя знать усталость.
Темные, почти черные облака подступили прямо к вершине, покрыли ее, словно огромная папаха.
Но вот Фатима увидела, что на месте стыка двух скал есть некое подобие ровной площадки.
Деревья стояли насторожившись, высоченные сочные травы колыхались под ветром.
— Здесь остановимся, ребята, — сказала вожатая, сделав знак вернуться ретивым альпинистам, успевшим вырваться вперед.
Она была удивлена, увидев, что ребята буквально за две-три минуты, с расторопностью и ловкостью заправских путешественников, расставили палатки, быстро втащили в них вещи и спрятались сами.
Один только Мидхат продолжал бродить по поляне, к чему-то присматриваясь.
— Ты что ищешь? — спросила Фатима.
— Где-то здесь я видел палатку, — ответил Мидхат. — Да вот никак не найду, потерял…
— Давай поищем вместе, — предложила Фатима.
Мидхату было приятно, что вожатая обращается к нему, как к равному.
Он принялся старательно осматривать все кусты.
Снова усилился дождь, но Мидхат словно не замечал его. Фатима шла за ним, и это тоже поднимало его в собственных глазах.
Однако палатка словно исчезла. Ее все не было и не было видно. Решили возвратиться к ребятам, немного передохнуть и обсохнуть, а потом снова продолжить поиски.
Мидхат разогнался, чтобы сбежать с горы, но вдруг споткнулся и упал. Фатима подбежала к нему, чтобы помочь подняться, но Мидхат поднялся сам и сказал:
— Вот с этой ямой рядом и стояла палатка! Я точно помню!
— Какая яма? — удивилась Фатима, которой казалось, что Мидхат лежит на ровном месте.
Но Мидхат встал, и она увидела в земле небольшое углубление.
Однако палатки поблизости не было.
— Пошли! — улыбнулась Фатима, как показалось Мидхату, иронически.
И вдруг, раздвинув ветви кустарника, она увидела палатку.
Взяла Мидхата за руку, и они вошли.
В палатке, на складном полотняном стульчике, сидел тот самый старик с клинообразной бородкой, которого Мидхат дважды упустил.
— Здравствуйте, — сказала Фатима. — Извините, что зашли без приглашения.
— Здравствуйте, — спокойно ответил старик. — Располагайтесь.
Собрав с подстилки какие-то мелкие предметы и колесики, он сложил их в темно-красную лакированную шкатулку.
— Мне сейчас надо уйти, оставайтесь, если хотите, но ничего здесь не трогайте. И дождитесь меня.
Мысли лихорадочно прыгали в голове Мидхата, пока он не услышал слово «уйти».
— Постойте! — закричал он не своим голосом. — Куда же это вы?..
Старик даже не повернул головы в его сторону и вышел.
— Это он, он!.. — зашептал Мидхат. — Скорее за ним, Фатима! Потом будет поздно, поздно!..
И он рванулся к выходу, Фатима — за ним.
Где-то рядом шевельнулись кусты, и старик исчез.
Ящик с минералами
Когда дождь кончился, ребята увидели, что в суматохе кое-что из вещей все же осталось в лодках.
Иршат, Шакир и Юлай снова спустились на берег.
Юлай и Шакир потащили тяжелый ящик с коллекциями камней, которые следопыты собирали все время. Иршат — две связанные веревкой плащ-палатки.
Немного поднявшись в гору, Юлай заметил, что попали они на этот раз на какую-то другую тропу. Это его не смутило, потому что заблудиться на одной и той же горе было довольно трудно. Но неожиданно путь преградило глубокое ущелье.
— Остановились! — сказал Юлай.
Ящик с камнями поставили на землю.
Иршат перевел дыхание и огляделся.
— Как же пройти? — растерянно проговорил он.
— Вы тут отдохните, — предложил Иршат, — а я пойду на разведку.
— Давай, — кивнул Юлай.
Юлай и Шакир уселись на ящик, а Иршат убежал.
Его не было минут пятнадцать, но вот он появился, хлопая себя по коленям и громко крича:
— Ура! Разведал! Нашел! Мостки! Вперед! Ура! Тарара!
— Это называется болтовня, — проворчал Юлай.
— Давайте я теперь понесу ящик! — сказал Иршат, подбежав к друзьям.
— Не надо, — отмахнулся Юлай, вставая и берясь за ящик двумя руками.
Иршат дал щелчок Шакиру и, едва тот поднялся, подхватил ящик с другой стороны.
— А ты плащ-палатки возьми, — сказал он Шакиру.
Тихий Шакир спорить не стал.
— Не сюда! Сюда, сюда!.. — указывал дорогу Иршат, и вскоре ребята оказались рядом с мостками.
Мостки были, как говорится, «не очень».
Две довольно тонкие кривые жердочки не внушали доверия. Пройти по ним с тяжелым ящиком казалось опасным — можно было свалиться в ущелье.
— Давай перебросим ящик на ту сторону, а потом пройдем сами, — предложил Иршат.
Юлай покачал головой:
— Как же ты перебросишь такую тяжесть?
— Не перебросишь. Лучше на плащ-палатках перетащим, — подал голос тихий Шакир.
— Вот это можно! — обрадовался Юлай. Но тут же усомнился: — А не лучше ли вернуться к берегу и найти ту тропинку, по которой поднимался отряд?
— Еще чего! — закричал Иршат. — Капитан, а хочешь отступать! Только вперед! Разворачивай плащ-палатки, Шакир!
Не прошло и нескольких минут, как ящик был привязан шнурками к плащ-палатке, а вторая палатка была положена снизу — для прочности.
Иршат ловко прошел по мосткам на противоположную сторону ущелья, таща за край плащ-палатки весь этот груз. Юлай осторожно ступал за ящиком, придерживая его.
— Тэ-эк, тэ-эк, хорошо! — покрякивал Иршат.
Тихоня Шакир стоял в стороне, с волнением наблюдая за происходящим.
— Переход Суворова через Альпы! Героический переход! — крикнул Иршат.
Юлай готов был отругать его — ведь ему не так-то легко было балансировать по жердочкам, удерживая в равновесии себя и груз, а этот Иршат только и знает что болтать…
— Великий канатоходец Юлай! — продолжал между тем зубоскалить Иршат.
— Перестань болтать! — проворчал Юлай, весь раскрасневшийся от натуги.
Но утихомирить Иршата было не так-то просто.
В какой-то момент он, совершенно позабыв об опасности, резко дернул плащ-палатку на себя, и ящик, несмотря на все старания Юлая, покачнулся и с грохотом полетел на дно ущелья. Хорошо еще, что мальчики догадались выпустить из рук концы плащ-палатки, иначе могло бы случиться несчастье — тяжелый ящик утащил бы их вниз.