Цвет надежды

— Что именно?

— Вы общались? Дружили?

— Ни то, ни другое. Разумеется, мы были знакомы, но не общались. Изредка здоровались, и все.

— И вас помолвили.

— Да.

— А у тебя… извини, не мое дело.

— У меня был очень близкий мне человек. После помолвки мы прекратили общение.

— Все общение? Как-то кардинально.

Нарцисса посмотрела на песок у ног сына, повертела обручальное кольцо и негромко сказала:

— Общение с близким человеком порой еще большая пытка, чем не общение.

Драко помотал головой, давая понять, что не совсем понял…

— Люциус был категорически против него. И я не хотела подвергать этого мальчика опасности. Да и прекращать все легче, просто обрубив, чем так. День взаймы, год…

— Это с ним ты бывала здесь?

— Да, — Нарцисса улыбнулась.

— До Люциуса?

— Да. Мы порой выбирались из дома.

— А твои родители его знали?

— Знали.

— Но все же выбрали Люциуса. Почему?

— Не знаю. Наверное, большая политика. К тому же он был неугоден моим родителям.

— Он был магглом?

— Драко! Сколько же в тебе снобизма! — Нарцисса рассмеялась. — Если я скажу «да»?

Драко рассмеялся в ответ.

— Я удивлюсь, но пойму. Наверное. Хотя сразу засыплю вопросами, как вы познакомились.

— Нет, он был чистокровным волшебником.

— А почему неугоден?

— В шестнадцать лет он ушел из дома. А потом стал аврором.

Драко присвистнул и тут же извинился.

— Никогда бы не подумал. Я всегда думал, что ты… ты…

— Что я?

— Ну, не знаю. Как-то житейские перипетии с тобой не ассоциировались. Мерлин! С ума сойти! А… вы давно виделись в последний раз?

Нарцисса бросила взгляд на море.

— Очень. Пойдем попробуем воду.

Нарцисса быстро встала и, не удержавшись, потрепала сына по волосам.

От этого жеста ему захотелось зажмуриться, что он и сделал. Открыв глаза, Драко увидел, что Нарцисса стоит у кромки воды. Волны подбегали к ее ногам, она делала два шага назад, потом два шага вперед. Одной женщина рукой придерживала волосы, второй — подол летнего платья. Драко вдруг понял, что готов сидеть вот так вечность и смотреть на ожившую сказку. Наверное, прекрасней он ничего за свою жизнь не видел.

Внимание привлекла расположившаяся в нескольких метрах компания молодежи. Мужская часть компании свернула себе шеи, косясь на Нарциссу. Драко почувствовал приступ острого раздражения. Он быстро разулся, встал и направился в сторону матери.

Нарцисса наконец оглянулась и помахала ему рукой. В жесте было столько тепла и обыденности, словно так и должно быть. Словно всю жизнь именно так все и происходило, и они имели право на эти нежные жесты.

— Как вода? — спросил он.

— Прохладная, — Нарцисса смешно сморщилась.

Драко вошел в полосу прибоя.

— Не сказал бы, что прохладная.

— Я просто жутко теплолюбива.

— Как же ты жила в подземельях Слизерина?

— С трудом, — усмехнулась Нарцисса. — Но я все равно хочу купаться, — решительно закончила она.

Драко не слишком хотелось купаться. Он бы предпочел сидеть на солнышке и разговаривать, разговаривать. Впитывать в себя соленый морской ветер и тепло материнских глаз. Но раз она хочет…

Нарцисса входила в воду, зажмурившись, сжав руки в кулачки и с каждым шагом поднимаясь на цыпочки, чтобы подольше удержаться над водой. Драко хотелось смеяться от этой непривычной картины. И впервые он делал то, что ему хотелось.

Сам он уже держался на воде в нескольких метрах от берега и искренне не понимал, почему Нарцисса так сжалась — вода была нехолодной. Хотя теплой ее тоже не назовешь, но все же. А может, ему было тепло от самого этого дня. Юноша зажмурился, подставляя лицо солнцу. Он вдруг понял что день, вопреки всем ожиданиям, распогодился. Летнее солнышко ласково припекало.

На лицо брызнула вода. Драко от неожиданности едва не наглотался. Оказывается, Нарцисса успела подплыть и теперь, смеясь, брызгала в него водой. Драко брызнул в ответ. Сначала несмело, а потом, видя, что она играет вполне серьезно, стал отвечать тем же.

Волосы матери, которые она заколола, тотчас промокли и потемнели. Это сделало ее похожей на молоденькую девочку. Драко вдруг подумал, что так он мог себя вести только с Марисой. А сейчас… Как же радостно было, как же светло! Наверное, потому что в нем всегда жил этот недолюбленный ребенок, который только и ждал подобного момента.

И все, что он испытывал в этот момент, можно было назвать одним простым словом «счастье».

А потом они сидели на шезлонгах и ели мороженное. Нарцисса, закутавшаяся в полотенце, с хрустящим рожком в руках, вызывала желание защитить ее от всего мира. И Драко чувствовал себя одновременно счастливым ребенком и зрелым защитником и понимал, что способен свернуть горы, чтобы защитить этого человека.

— Мам, я не хочу Метку, — вдруг проговорил он.

Умиротворенное выражение мгновенно слетело с лица Нарциссы. Она откинула с лица мокрую прядь и посмотрела на сына.

— Я знала, что ты это скажешь. Только… я боюсь за тебя, Драко.

— Зачем Лорду сторонники, обращенные силой? — нервно усмехнулся он.

— Все не так просто. Он возлагал на нашу семью большие надежды.

— Из-за денег?

— И из-за них тоже.

Нарцисса вдруг подумала, что не может рассказать Драко правду сейчас. В день рождения выдать ребенку тезис: ты — оружие. При всей его показной небрежности и попытках казаться старше, Нарцисса сегодня отчетливо видела совсем ребенка. Ей не хотелось разрушать этот хрупкий мирок. Она расскажет ему правду завтра. А сегодня пусть он еще немного побудет просто мальчиком.

— Лорд любит символичность. Твою Метку он хотел приурочить ко дню рождения. Возможно, теперь он отложит свою затею до помолвки. Хотя не уверена.

— А если просто сказать «нет»?

Нарцисса прислонилась затылком к деревянной спинке и посмотрела на море.

— Я не знаю, что будет, нужно все обдумать. К сожалению, Люциус меня не посвящал в дела Лорда, поэтому я могу лишь догадываться о его мотивах и намерениях. Пока нам нужно выиграть время.

— Ну, день мы уже выиграли, — Драко улыбнулся. — Ну их всех.

Нарцисса улыбнулась в ответ, не отводя взгляда от моря.

— Лорд обладает способностью читать мысли. Хотя читать — неверное слово, — вспомнила она слова Северуса.

— То есть, сегодняшний разговор он… Но его нужно как-то скрыть.

— И его, и многое другое. Не давай ему возможности знать о тебе все.

— Но как?

Нарцисса посмотрела в глаза сыну.

— Научись искренне думать о других вещах.

— Не понял.

— Например, чтобы скрыть этот день, не думай о нем.

— Я не смогу, — вырвалось у Драко.

Как он мог не думать о самом удивительном дне за все свои семнадцать лет?

— Сможешь. Думай о другом. О фехтовании, о верховой езде. Думай о Блез, наконец.

Драко нахмурился. Нарцисса предлагала совсем не равноценную замену. Он с симпатией относился к Блез, но сегодняшний день не променял бы на десять с Блез Забини.

— Не знаю.

— Драко, ты сможешь. Это — единственный шанс.

— А о чем думаешь ты?

— В такие моменты я рисую. Или вышиваю.

— В смысле?

— Старательно накладываю стежок за стежком на полотно. Или же подбираю палитру.

— Лорд в обморок не падает?

— При мне — нет, — Нарцисса рассмеялась. — Но и это не выход, наверное. Северус говорил, что это довольно топорный блок, и его легко сломать. Но сломать — это открытый ход, который прояснит сразу все намерения Лорда. А пока он предпочитает действовать миролюбиво.

— Миролюбиво, — фыркнул Драко.

И, словно сговорившись, они переменили тему разговора. Время неслось с невероятной скоростью. Солнце начало свой путь по небу вниз. Порой Нарцисса замечала, что желтый диск все ближе и ближе в поверхности воды. Если бы она могла, остановила бы это движение. И ей было невдомек, что те же мысли посещают ее сына. В этот странный день они говорили обо всем на свете. Нарцисса рассказывала о годах учебы в Хогвартсе. Вспоминала учителей и вечерние взыскания. И Драко то до слез смеялся, то впадал в состояние похожее на ступор и приоткрывал рот от удивления. Он никак не мог взять в толк, что его мать могла швырнуться лягушачьей печенью в котел гриффиндорцев или же наложить клеящее заклятие на стул Земуса. Нарцисса, видя блеск в глазах сына, понимала, что лучший способ стать ближе, рассказать о себе такие мелочи. Ведь из чего состоит наша жизнь? Из таких вот мелочей: занятных или не очень.