Страница 17 из 27
— Ох, хорошо, — вздыхает девушка и в спешке вскакивает с кровати. Ее нагое тело покачивается при движении.
Неожиданно я испытываю желание послать все к черту и снова остаться дома.
— Не надо спешить, Кролик.
— Я знаю, просто не хочу заставлять тебя ждать. И так уже семь тридцать.
— У нас есть время. Пойду, приготовлю нам что-нибудь на завтрак.
Я уже почти выхожу из комнаты, когда она говорит:
— Парень, серьезно. Ты знаешь, как избаловать женщину.
Я возвращаюсь к ней, хватаю за подбородок и озвучиваю абсолютную истину.
— Ты единственная женщина, которую я когда-либо буду баловать.
— А если у нас появится дочка? Ты не будешь ее баловать?
— Она никогда не будет для меня женщиной. Она будет моей маленькой девочкой — всегда, — я наклоняюсь вперед и дарю ей быстрый поцелуй, при этом хорошенько ущипнув ее круглую попку. Затем покидаю комнату до того, как поддамся соблазну забить на работу.
Мы завтракаем яичницей-болтуньей, она легко готовится и не оставляет после себя мусора. Лили одета в мои штаны для бега, топик, который был на ней в тот день, и в мою толстовку с капюшоном. Захватив одно из своих пальто, я укутываю ее в него и даю пару резиновых сапог Эрни, стоящих в прихожей в задней части дома. Они немного великоваты ей, но это лучше, чем если бы они оказались малы.
— Мне жаль, Кролик, но это все, что у нас тут есть. Мы заглянем в первые попавшиеся на пути открытые магазины одежды и обуви.
— Нам придется. Я не могу выйти на улицу без обуви.
Мы приезжаем в город, но все закрыто. Поэтому мы едем в сторону автострады по направлению к торговым центрам. Магазин уцененных вещей — единственное открытое место. Я чувствую себя задницей, потому как она выросла при деньгах, что означает, что Лили не привыкла носить дешевую одежду и обувь. Я надеюсь, она не будет против.
— Перестань смотреть на меня так. Я не расстроена, покупая одежду в дисконтных магазинах. Ты видишь, во что я одета? Я выгляжу, как бродяжка. Кроме того, я делала покупки в комиссионках чаще, чем ты можешь себе представить. Я росла в достатке, но как только уехала в колледж, то была вынуждена жить за счет страховки моей мамы, которую получила в семнадцать.
— Я не осуждаю это место, но я — миллионер, и покупка одежды для моей невесты в магазине уцененных товаров…
— Да все в порядке. Я просто хочу что-то, что будет хорошо смотреться на мне.
— Думаю, ты восхитительно смотришься в моей одежде.
— Мы уже говорили об этом. Я не могу разгуливать на публике в твоей одежде.
— Тогда давай поспешим и найдем тебе что-то.
Час спустя мы покидаем магазин с двадцатью пакетами одежды, обуви и пальто. Лили выглядит такой милой, и теперь я не хочу брать ее в офис.
— Почему ты насупился? Я выгляжу слишком просто?
— Кролик, ты выглядишь настолько чертовски горячо.
— Тогда почему ты такой несчастный?
— Потому что я не только должен работать, но и взять твою сексуальную задницу с собой.
— Я всегда могу найти, чем заняться, пока ты работаешь.
— Нет, не можешь. Я не готов отпустить тебя куда-либо одну.
— Я не нервничаю.
— Послушай, я буду нервничать, поэтому просто дай мне немного времени, прежде чем убежать от меня.
— Все будет нормально.
— Женщина, я пытаюсь быть вежливым, но я сказал тебе, что ты никуда не пойдешь без меня.
— Ты не можешь запереть меня.
— А ты проверь, Лили.
— Не испытывай меня, Трент. Я, как тебе известно, могу бросить вызов.
— Меня считают злым чудовищем, живущим на холме. Не делай это правдой.
— Ты уже подтвердил этот слух.
— Садись в чертов грузовик, Лили.
— Нет.
— У меня нет времени. Грузи свою задницу в грузовик.
— Ты козел.
Даже не знаю, зачем мы ругаемся. Я переживаю за нее, а она ведет себя, как избалованный ребенок.
Когда мы оказываемся в грузовике, я завожу его, но не двигаюсь. Поворачиваюсь к ней и вижу, как девушка сосредоточенно смотрит в окно. Я нежно беру ее за подбородок, чтобы заставить посмотреть на меня.
— Лили, я не собираюсь запирать тебя. Не то чтобы это идея была действительно плоха, но это не то, что я пытаюсь сделать. Я пытаюсь защитить тебя. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, ты слишком много значишь для меня. Мне жаль, если мои чувства тебя душат.
— Они не душат меня. Они пугают меня.
— Я обещаю, что никогда не сделаю что-то, что причинит тебе боль. Я никогда не поднимал руку на женщину.
— Я не боюсь того, что ты шлепаешь меня по заднице. Я боюсь, что ты заберешь это все у меня. Ты заставляешь меня чувствовать себя особенной и желанной, и я никогда не чувствовала такого. Я всегда хотела быть для кого-то важной. Последние несколько дней с тобой были удивительны, и если ты решишь, что не хочешь меня больше, ну, это сломает меня.
— Черт, Кролик. Никогда не думай так. Я не позволю тебе уйти. Никогда. Я скорее запру тебя с нашими детьми в доме, чем позволю оставить меня.
Лили
Я слышу его слова и впитываю их. Трент слишком хорош, чтобы быть правдой. Я жила одна с парой друзей и наслаждалась этим. Но с тех пор, как постучалась в его дверь, я чувствую тоску по любви, которая, как я думала, и не была мне нужна. Его глаза пристально смотрят на меня, и я чувствую напряжение между нами. Наши лица медленно сближаются, а губы соединяются, его сильный рот смягчается, когда Трент целует меня от всего сердца. Мне нужно подтверждение, и я расстегиваю две пуговицы его рубашки, когда мы целуемся, и скольжу рукой по груди мужчины, чтобы чувствовать биение его сердца. Оно колотится так же, как и мое. Трент отклоняется назад, чтобы взглянуть на меня. Не знаю, что он ищет, но я точно знаю, что нашла то, в чем нуждаюсь.
Держа свою руку на его груди, я шепчу:
— Я люблю тебя.
Выражение его глаз меняется. Они вспыхивают, и я вижу, что Трент готов ответить, но как только он собрался, в мое окно стучат. Мы оба вздрагиваем. Я поворачиваюсь, чтобы увидеть полицейского, который был тогда в больнице.
Трент опускает окно и спрашивает:
— Что случилось, Дон?
— Ничего. Я просто возвращался из «Данкина» и увидел твой грузовик. Ты собираешься сегодня в офис?
— Да, мы как раз направляемся туда.
— Я могу встретиться с тобой позже, с глазу на глаз? — в их обмене взглядами явно что-то есть, но я не могу понять что.
— Без проблем. Во сколько тебе будет удобно?
— Я должен отметиться в участке, затем смогу зайти.
— Хорошо.
— Здравствуйте, мисс Мейсон. Надеюсь, вы чувствуете себя лучше. Я вижу, Трент стал другим, — тон шерифа чуть игривый, затем он подмигивает мне. До меня доходит, что он делает. Мужчина дразнит и прикалывается над Трентом.
Я хихикаю и отвечаю с приветливой улыбкой:
— Так и есть. Спасибо, шериф, — я не флиртую, так как не хочу, чтобы Трент делал то же самое, но, кажется, его это не заботит.
— У вас красивая улыбка, — отмечает Дон.
Я слышу рык Трента, а затем он говорит шерифу очень грубым тоном:
— Увидимся позже.
Мы уезжаем и момент, который был до этого, испарился. Трент хватает мою руку и удерживает ее весь оставшийся путь к офису. Обычное прикосновение, но поток желания проходит через мое тело.
— Приехали, — мне грустно, потому что я думала, что он тоже скажет, что любит меня. Все в нем говорит, о любви ко мне, но Трент просто замял тему. Я начинаю думать, что допустила ошибку.
Сейчас одиннадцать утра и Трент говорил, что персонал будет здесь в полдень. Мы проходим через тихое здание и заходим в лифт. Все это время Трент держит меня за руку, но не говорит ни слова.
Как только двери лифта открываются, я замечаю, что в приемной сидит женщина. Она смотрит на нас, затем на наши руки и неожиданно ее лицо становится злым.