Страница 62 из 88
Ночевали в Русском-Лозовом, в полуразбитой избе. С утра были в штабе фронта. Узнали общий оперативный итог вчерашнего дня: северо-западнее Харькова наши части продвинулись на восемь километров и очистили от гитлеровцев лесной массив; юго-восточнее Харькова продвинулись на два километра, отражая танками контратаки танков противника. В воздушных боях сбили 12 немецких самолетов, зенитным огнем — один.
Из штаба фронта помчались в 53-ю армию, части которой и обеспечили главным образом продвижение северо-западнее Харькова. Начальник штаба армии генерал-майор Деревянко рассказал, что наши части встречают сильное сопротивление.
Вот как складывается обстановка: правофланговая 84-я дивизия Буняшина заняла высоту 197,3. Противник отходит к роще севернее Гавриловки, контратакует у колхоза «Пересечная», вводит в бой танки, Действующая левее 28-я гвардейская дивизия Чурмасва сражается на опушке леса. Сегодня с утра ее подразделения уничтожили пробивавшийся из окружения немецкий отряд — около 100 человек убито, 13 сдались в плен. 146-я дивизия Макарова, ведущая бой на левом фланге, ломая сильное сопротивление, движется вперед. Занят совхоз «Животновод». Высота 208,9 — уже у Макарова.
Гитлеровское командование с 10 августа ввело в бой на этом направлении уже пять маршевых батальонов. Они брошены в бой с ходу, и машина нашего наступления тут же перемалывает их. 14 августа здесь был обнаружен переброшенный сюда гитлеровским командованием из Полтавы учебный танковый батальон в составе 470 человек. Его придали 3-й немецкой танковой дивизии. К 16 августа от этого батальона, по показаниям пленных, осталось всего 25 человек, из них 6 сдались нашим бойцам. Пленные говорят, что гитлеровцы очень обеспокоены угрозой нашего прорыва западнее Харькова…
53-я армия ведет активные боевые действия с 20 июля. Она начала наступление от Беленихино — с того рубежа, где противник во время своего наступления достиг наибольшего продвижения. Перед нею были две гитлеровские танковые дивизии—19-я и 6-я — и одна пехотная — 167-я. Они медленно откатывались на юг и юго-запад, пытаясь сдержать и измотать наши части. В их расчет входило задержаться на рубеже долговременной обороны, откуда гитлеровцы начали свое наступление 5 июля. Однако эти расчеты были биты. Возобновив наступление в первых числах августа, наши войска смели оборонительную полосу гитлеровцев и устремились дальше на юг. Всего 53-я армия прошла с боями за время этого наступления уже 120–130 километров.
Противостоящие ей немецкие войска понесли огромные потери. Их обе танковые дивизии, стоявшие перед фронтом 53-й армии, потеряв все танки, ушли на переформирование еще до начала нашего нового наступления, а 167-я пехотная дивизия, в ротах которой из 160–170 человек осталось по 10–15, была отведена в тыл 4 августа. На смену им поставлены также потрепанные в предыдущих боях 163-я пехотная и 3-я танковая дивизии, спешно переброшенные из Золочева, и остатки 198-й пехотной дивизии, сведенные в полк. Вчера в районе Пересечная — Гавриловка снова появились остатки 167-й дивизии, так и не получившей подкрепления.
Так работает мельница нашего наступления, беспощадно перетирающая своими жерновами одну дивизию Гитлера за другой…
Из штаба 53-й армии мы направились прямо в 116-ю стрелковую дивизию, которая ведет наступление в лесистой местности. Как я уже сообщал, она рвется вперед, стремясь еще более подрезать коммуникации, ведущие из Харькова на запад. Нам с большим трудом удалось разыскать ее штаб уже на закате в крохотной лесной деревушке Семеновке. Эта деревушка только вчера вечером была освобождена от гитлеровцев, и даже трупы убитых убраны пока не все. Полки дивизии углубились далеко в лес, а здесь мы застали только начальника штаба дивизии подполковника Демура, молодого офицера с тонкими усиками и испанскими бачками. На столе перед ним в хате с выбитыми стеклами стоял букет астр.
Подполковник был в прекрасном настроении. Он сообщил нам, что дивизия уже ведет бой за селение Куряжанка, довольно далеко отсюда. События развертываются быстрее и лучше, чем предполагалось. Когда начиналась вчерашняя наступательная операция, имелось в виду, что 22-я гвардейская и 116-я дивизии будут только сковывать противника, а главный удар нанесут другие части. Но, как это часто бывает в бою, обстановка сложилась по-иному. Оказалось, что в этом лесу немцы оставили лишь остатки своей 168-й пехотной и 3-й танковой дивизий; их подразделения, часто Меняя позиции, создавали видимость сильной обороны. Ведь в лесу очень трудно ориентироваться, и когда огонь возникает то слева, то справа, то впереди, может создаться впечатление, что противник действительно силен.
— Нам была отведена полоса в пять километров, — сказал подполковник Демура. — Задача: тревожить гитлеровцев, оттягивать их на себя. Но наши командиры решили пойти дальше. Первым в атаку бросился полк подполковника Ивана Андреевича Ищенко. Это старый вояка, он прошел всю гражданскую войну, а до войны был Начальником отдела боевой подготовки Саратовского областного совета Осоавиахима. В боях под Сталинградом за участие в штурме Тракторного завода он получил орден Красного Знамени… Нажали на немцев — они отступают! Значит, надо теснить их!
Выскочив из вездехода по лесной дороге в глубь рощи, мы разыскали уже поздно вечером командира дивизии генерала Макарова. Он рассказал нам, что удар по правому флангу деморализовал гитлеровцев. Опасаясь окружения, они бросили свой рубеж и бежали по лесным тропам на юг, поставив тем самым в тяжелое положение свои части, упорно обороняющиеся на станции Северный пост и у Зайчика, о чем я так подробно писал вчера.
Сейчас, когда я пишу эти строки, уже темнеет. Посоветовавшись с генералом, мы решили вернуться в Семеновку, чтобы переночевать там, а как только рассветет, помчимся вдогонку за его дивизией, чтобы подробнее описать и ее сегодняшний бой в лесу, и то, что произойдет завтра утром, По последним сведениям с переднего края, полк дивизии уже прорвался сквозь лес и сейчас окружает Куряжанку.
Лесными тропами
20. VIII, 18 ч. 20 м.
Неширокий проселок, то карабкаясь на лесистые холмы, то опускаясь в низины, ведет в крохотную, едва заметную на карте деревушку Семеновку. Она притаилась на опушке большого дубового леса, который тянется на десятки километров — от голых, выжженных солнцем и артиллерией белгородских холмов до тихой степной реки Уды, обнимая зеленым кольцом харьковские предместья.
Именно здесь, у Семеновки, пролегал вчера передний край немецкой обороны. Гитлеровцы изо всех сил держались за опушку, боясь впустить русских в глубину леса. Вчера нам довелось наблюдать с командного пункта, как на этом крохотном клочке земли разыгрывалась ожесточеннейшая борьба. Сотни мин и снарядов рвались буквально рядом, четко обозначая передний край. Стена разрывов медленно двигалась вперед — сначала по холмам, где чернели бугорки немецких окопов, потом по лощине, по опушке, и, наконец, в глубине леса.
Когда снаряды начали рваться в лесу, один из командиров облегченно вздохнул и сказал: «Ну, теперь дело сделано, люди в этой дивизии боевые, в лесу они, как у себя дома…»
И вот Семеновка, лесная деревушка. Из ее 52 домов осталось меньше половины. Еще дымятся пожарища, еще не убраны убитые немцы, еще не собрано трофейное оружие. Заборы, словно кружево, — так иссечены они мелкими осколками мин, иные пробоины диаметром в миллиметр, а глубиной в палец. Взрывные волны разметали по огородам соломенные крыши хат.
Ворота одного двора распахнуты. У крыльца большая воронка. Рядом четыре мертвых фашиста, и тут же туловище и руки пятого. Куски мяса прилипли к забору. Хозяйка дома Матрена Дмитриевна Завгородняя роет заступом яму, чтобы закопать гитлеровцев.