Страница 10 из 14
1.3. Проблемы детства и их решение на рубеже XX и XXI веков
В исследуемый период порочный круг «нищеты и болезней» продолжал проявляться ухудшением основных показателей положения детей. Как отмечают Н. Ф. Герасименко и соавт. (2004), связь между бедностью и плохим здоровьем заключается в том, что одно является обязательным следствием другого [37]. Значение этой связи в отношении детей было отражено в выступлении Президента Российской Федерации при представлении ежегодного Послания Федеральному Собранию Российской Федерации (2000): «еще очень многим трудно растить детей» [34]. По оценкам Европейской обсерватории по системам здравоохранения, сотрудничающей с ЕРБ ВОЗ, в России «здоровье детей и подростков находится в плачевном состоянии. Во многом это обусловлено крайне неблагоприятными социальными и материальными условиями жизни значительной части детей» (2003) [250].
Одним из признаков кризисного общества является рост заболеваемости инфекциями. В 2000 г. Министерство здравоохранения Российской Федерации заявило, что в сложных условиях экономического и социального развития санитарно-эпидемиологическую обстановку в Российской Федерации следует оценивать как напряженную, а ее негативное влияние на здоровье населения является существенным [43, c. 4].
В наибольшей степени такое негативное влияние испытывали на себе безнадзорные и беспризорные дети, число которых в России значительно возросло. Масштабы и тяжелые последствия социальной депривации указанной группы детей определили необходимость принятия Федерального закона от 24 июня 1999 г. № 120‑ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» [305], включавшего и определенные здравоохранительные меры (статья 18). Критически оценивая эти меры, следует отметить их слабую профилактическую направленность. Из 11 пунктов части 1 данной статьи, регулирующей полномочия органов и учреждений здравоохранения, лишь один (пункт 1) затрагивает вопросы профилактики (распространение санитарно-гигиенических знаний). Предназначение остальных, минуя причины, воздействовать на следствие: психиатрическая, наркологическая, токсикологическая, венерологическая помощь и т. д. беспризорным и безнадзорным детям.
При продолжающемся общем росте инфекций в России, благодаря целенаправленным, в том числе законодательным, мерам удалось не допустить роста заболеваемости детей дифтерией, эпидемическим паротитом, корью, дизентерией. Этому способствовало, в частности, принятие Федерального закона от 30 марта 1999 г. № 52‑ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» [302], в котором установлена обязанность граждан заботиться о здоровье, гигиеническом воспитании своих детей (статья 10), сформулировано требование обязательного соблюдения научно обоснованных физиологических норм питания детей в дошкольных и других образовательный учреждениях (статья 17), определены санитарно-эпидемиологические требования к условиям воспитания и обучения детей (статья 28), регламентирована работа по гигиеническому воспитанию и обучению детей (статья 36), закреплено право детей на профилактические прививки (статья 35).
В законе установлено, что определение основных направлений государственной политики в области обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения относится к полномочиям Российской Федерации (статья 5), однако структура и содержание данного направления политики не раскрыты.
В кризисные периоды развития общества семьи с детьми всегда составляют наиболее массовую группу бедного населения [251]. В таких семьях чаще регистрируются острые кишечные инфекционные заболевания и бактериальные пищевые отравления вследствие употребления в пищу низкокачественных продуктов питания. В связи с возрастающей угрозой распространения указанных инфекций был принят Федеральный закон от 2 января 2000 г. № 29‑ФЗ «О качестве и безопасности пищевых продуктов» [310], регулирующий отношения в сфере обеспечения качества пищевых продуктов и их безопасности для здоровья детей. В законе дано определение понятия «продукты детского питания», к которым отнесены пищевые продукты, предназначенные для питания детей в возрасте до 14 лет и отвечающие физиологическим потребностям детского организма (статья 1). Установлено (статья 14), что мониторинг качества и безопасности пищевых продуктов, здоровья населения осуществляется, помимо прочего, в целях определения приоритетных направлений государственной политики в области обеспечения качества и безопасности пищевых продуктов, охраны здоровья населения.
Как видно из приведенных данных, в исследуемый период государственная политика стала все более широко привлекаться в качестве способа решения наиболее острых проблем охраны здоровья. Этот процесс был усилен в 2000 г., когда была законодательно утверждена Федеральная программа развития образования, являющаяся организационной основой государственной политики в области образования [311] и включающая ряд важных вопросов охраны здоровья учащихся (более подробная характеристика этого акта представлена в разделе 4.3.).
Вовлечение проблем охраны здоровья детей в сферы правового регулирования различных секторов жизнедеятельности общества не повлияло на реальное усиление их взаимодействия в интересах сохранения детского здоровья. В результате одобренная в 2000 г. Правительством Российской Федерации «Концепция охраны здоровья населения Российской Федерации на период до 2005 года», охватывающая и аспекты охраны здоровья детей, оказалась без межсекторальной поддержки, поскольку в качестве основного направления деятельности предусматривала «прежде всего, воздействие на индивидуальные привычки людей» [97]. Таким образом, при формировании данной Концепции не была реализована возможность выработки и использования государственной политики в области здравоохранения в качестве инструмента регулирования широкого спектра общественных отношений, непосредственно или опосредованно влияющих на состояние здоровья граждан. В этом документе нетрудно увидеть игнорирование роли социально-экономических факторов, определяющих нездоровье человека. Социолог И. В. Журавлева (2002), исследующая проблемы охраны здоровья подростков, обоснованно считает, что привлечение к формированию Концепции только специалистов Министерства здравоохранения России и Российской академии медицинских наук без участия ученых, работающих в смежных областях знания, не позволяет надеяться на необходимые изменения социальной политики в сфере здоровья подростков, состояние здоровья которых ухудшается [66, c. 6–7].
По нашим оценкам, при решении практических вопросов политики в сфере здравоохранения в исследуемый период не были использованы в необходимом объеме результаты проведенных к тому времени научных исследований по данной проблеме (О. П. Щепин и соавт., 1999) [330]. В результате в принятом в 2001 г. решении коллегии Министерства здравоохранения Российской Федерации и президиума Российской академии медицинских наук «О Государственном докладе «О состоянии здоровья населения Российской Федерации в 2000 году»» [229] была подчеркнута необходимость совершенствования политики в области охраны здоровья граждан, но содержание предмета совершенствования как и в ранее принимавшихся нормативных правовых документах по здравоохранению, не было раскрыто.
Недостаточное взаимодействие различных институтов общества в интересах охраны детского здоровья проявилась и в том, что в утвержденных в 2000 г. постановлением Правительства Российской Федерации десяти федеральных целевых программах по улучшению положения детей[22] решение вопросов охраны здоровья не зафиксировано в качестве приоритетной общегосударственной задачи. Вместе с тем, в государственном докладе о положении детей в России (2000) было вновь констатировано, что состояние здоровья детей и подростков продолжает устойчиво ухудшаться [124]. При этом «наибольшая катастрофа со здоровьем отмечается у детей раннего возраста и подростков» (О. В. Шарапова, 2002) [324].
22
Программы «Дети-инвалиды», «Дети-сироты», «Одаренные дети», «Профилактика безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних», «Развитие социального обслуживания семьи и детей», «Развитие всероссийских детских центров «Орленок» и «Океан»», «Дети Севера», «Дети семей беженцев и вынужденных переселенцев», «Дети Чернобыля», «Безопасное материнство» утверждены Постановлением Правительства Российской Федерации от 25 августа 2000 г. № 625 «О федеральных целевых программах по улучшению положения детей в Российской Федерации на 2001–2002 годы» [275]. Указом Президента Российской Федерации от 16 ноября 2001 г. № 1328 «О президентских программах по улучшению положения детей в Российской Федерации на 2001–2002 годы» [268] первым четырем из приведенных десяти федеральных целевых программ был присвоен статус президентских программ.