Жизнь экспромтом

Она заколебалась. Наступил момент, когда они по идее должны были расплавиться от нежности в объятиях друг друга, броситься в постель и начать трахаться так, что мозги вон. Момент, о котором она так долго мечтала все эти месяцы, воображая, что она при этом скажет, как будет реагировать на его поступки. Но ни на одну секунду она не могла себе даже представить, что будет чувствовать себя вот так. Нервозной, скованной, отстраненной, виноватой. Причем все это вместе пришло к ней без всякого предупреждения. Понимание того, что секс с Хью вызовет в ней такое чувство, словно она изменяет Рилли. Вот уж совершенно несуразное и мистическое чувство. О чем это, скажите пожалуйста, она думает? Она просто сходит с ума. Становится смешной. Она любит Хью. А разве не так?

Она улыбнулась и с нежностью сжала его руку.

— Через минуту.

Когда Хью ушел в комнату, она облокотилась на перила и попыталась привести в порядок свои мозги. Все, что произошло за последние сорок восемь часов, совершенно выбило ее из колеи. После хорошего сна ей, очевидно, станет гораздо лучше. Просто нужно время, чтобы привести в порядок свои растрепанные чувства. Она разжала ладонь и, еще раз мимоходом взглянув на кольцо, спрятала его снова в карман. Было бы лучше, если бы она его потеряла. Эта чертова вещица доставляет ей одни неприятности.

Настольные лампы освещали комнату тусклым светом и оставили в тени вазу, наполненную цветами, которые Хью купил для нее на одной заправочной станции. Она взглянула на Хью. Он уже улегся в постель, под одеялом виднелась его спина. Она заметила, что его одежда аккуратно сложена на стуле, а не разбросана по полу, как это делал Рилли.

— Хью! — позвала она.

Ответа не последовало. Она расстегнула молнию на своей куртке и бросила ее на пол. Очень хорошо, пусть уборщикам найдется хоть какая-то работа.

— Хью!

Она подошла к кровати и коснулась рукой его плеча. А потом услышала его дыхание. Глубокое и ровное. Сочетание акклиматизации с двумя бутылками чилийского шардоне сделали свое дело. Она улыбнулась и тут же себя одернула. Почему она чувствует такое облегчение?

ГЛАВА 40

— Черт подери, да ведь это же наша беглая невеста! — такими словами приветствовала ее Рита, когда Фрэнки неуверенно открыла дверь ее квартиры. Рита появилась из дверей спальни, торопливо завязывая на ходу свой шелковый халат.

Фрэнки бросила на пол свой чемодан и виновато улыбнулась.

— Я сейчас тебе все объясню.

— Прекрасно! — ободрила ее Рита. Но прежде всего она отправилась на кухню и поставила на плиту чайник и только потом подошла к холодильнику, и, скрестив руки на груди, пригвоздила Фрэнки осуждающим взглядом. — Я тебя слушаю.

Они сели на балконе, впитывая в себя тепло слабого январского солнца и попивая чай «Тэтли» в пакетиках. За чаем и сигаретами Фрэнки рассказала Рите все: и о внезапном появлении Хью в канун Нового года, и о его предложении, и о своей реакции на него, и о том, как за эти несколько секунд ей пришлось сделать свой жизненный выбор. Какое облегчение рассказать кому-нибудь обо всем, хотя бы частично переложить на чужие плечи тот груз мыслей и чувств, которые раздирали ее последние сорок восемь часов. Рита — ее лучшая подруга и наперсница — слушала ее очень внимательно и терпеливо, помешивала в кружке чайный пакетик, искала спички, доброжелательно кивала головой.

— И я уверена, что сделала правильный выбор, когда решила выйти замуж за Хью, — произнесла наконец Фрэнки, поглаживая Фреда, который растянулся у нее на коленях, как шерстяной коврик. — Ты же помнишь, как я была расстроена, когда мы расстались? — Она виновато посмотрела на Риту. — Я даже представить себе не могла, что он когда-нибудь вернется. Я думала, что наши отношения закончились навсегда. Именно поэтому, когда я встретила Рилли… — Тут голос ее осекся, и она с новой силой начала чесать за ушами Фреда. — Ну, да ладно, во всяком случае, я теперь счастлива.

Риту ее заверения убедили не вполне. Для человека, который, предположительно, очень счастлив и влюблен, Фрэнки выглядела абсолютно несчастной. Но на данный момент Рита решила, что лучше оставить свое мнение при себе. Хью ей никогда не нравился, но сейчас не самое подходящее время, чтобы снова начать его критиковать. Фрэнки ждала от нее исключительно дружеской поддержки, а это значило, что рот надо держать на замке, чтобы ненароком не сболтнуть чего-нибудь лишнего.

Выдавив из себя улыбку, Рита оставила несвоевременные мысли и ободряюще пожала Фрэнки руку.

— Когда у вас вылет? — спросила она, пытаясь придать их разговору вид непринужденной беседы.

— Вечером, в пять тридцать.

— А как быть с этими двумя друзьями? — Рита пошевелила Джинджера, который устроился рядом с ней, стараясь впитать в себя как можно больше солнечного тепла.

— О, это очень трудный вопрос, — вздохнула Фрэнки. От ее поглаживаний Фред разразился какими-то дребезжащими мурлыканьями. — Они оба не молоды, у Фреда в лапах артрит, Джинджер склонен ко всяким грудным инфекциям. Мне просто страшно подумать, что им придется шесть месяцев провести на карантине… в каких-то ужасных клетках… — Ее голос задрожал. Она не хотела признаваться, что Хью предложил их усыпить, сказав, что «это к лучшему и к тому же не придется лечить его аллергию».

— Ну, разумеется, они могут остаться здесь у меня, — предварила Рита вопрос Фрэнки. — Мне кажется, образ жизни здесь, в Ла-Ла, подходит им гораздо больше, чем эта тесная и мрачная конура в Фулхеме. — Она посмотрела на обеих кошек, блаженно растянувшихся на солнышке. — Пусть здесь будет их дом престарелых, — сказала она, смеясь и притрагиваясь облезлым ногтем к лапе Джинджера. — Что не так уж и плохо, если сравнивать с моей бабушкой, которая окончила свои дни в щитовом разборном сарае в Скарборо.

Фрэнки понимала, что Рита права, и все равно чувствовала невыносимую тоску. Оставить здесь Фреда и Джинджера значит распрощаться с ними навек.

— Спасибо… — Она благодарно улыбнулась. — За все. — Она отряхнула майку от жестких шерстинок и посмотрела на часы. — Черт, неужели уже так много времени? Мне надо поскорее начать собираться. — Она встала и вошла в комнату.

— Подожди минутку! — крикнула ей вслед Рита.

Она даже вскочила со своего шезлонга, но было уже поздно. Фрэнки уже открыла дверь в спальню и испытала один из сильнейших шоков в своей жизни. Точно так же как Дориан, который более получаса сидел здесь в кресле в наручниках и с кляпом во рту. Из одежды на нем было надето только Ритино нижнее белье «Секрет победы». Не зная, что делать — смеяться или кричать, Фрэнки зажала рот рукой, и тут в комнату вошла Рита, дополнив своим растрепанным видом живописную композицию из трех фигур. Рита бросила взгляд на Фрэнки, покраснела до корней волос и выдохнула:

— Я сейчас тебе все объясню!

Сборы не заняли много времени. Просто удивительно, каким образом за два месяца большая часть ее одежды превратилась в старое и поношенное барахло? Господи, неужели она когда-то это носила? — думала Фрэнки, доставая какую-то ужасную юбку с плиссировкой по бокам. В прошлом году такую рекламировали в журнале «Вог», а в этом году она уже, наверное, в магазине распродаж. Она засунула ее в мусорное ведро и утешила себя мыслью, что очищает свой гардероб от ненужного барахла, так что, когда она вернется в Лондон, у нее будет замечательный предлог пройтись по магазинам. Одна проблема: она не знала с чем. Ее кредитные карты практически на нуле, израсходованы до лимита, долг Рите составляет больше тысячи долларов.

Она постаралась отбросить мысль о плачевном состоянии своих финансов, опустошила два ящика туалетного столика, побросала одежду и книги в чемодан. Она вернет Рите долг, как только найдет работу. Она посмотрела на свой багаж. Чемоданы так и ломились от вещей, и ей пришлось сесть на них, чтобы умять облезлый винил и застегнуть молнии. В горле у нее стоял комок. Ну, вот и все. Теперь, когда близится развязка и ее мучениям приходит конец, она не находит в себе сил, чтобы уйти. Она оглядела спальню, заглянула в другие помещения квартиры и поняла, насколько успела ко всему этому привязаться. Даже не осознавая этого, она давно уже считала это место своим домом.