Страница 69 из 104
Размер снимка у "Потте" получался 13x18 см. Весил аппарат '9 кг. Его первые экземпляры снабжались специальной резиновой "грушей", при помощи которой автоматически открывался объектив и включался механизм для перематывания фотопленки. Работа затвора и перематывание пленки производились действием заводных спиральных пружин, рассчитанных на 50 экспозиций (снимков). На случай отказа "груши" аппарат имел механизм, включавшийся в действие с помощью специального тросика с кольцом, который натягивался вручную. Фокусное расстояние объектива камеры составляло 21 см и позволяло фотографировать отдаленные предметы. Снимок, сделанный аппаратом "Потте", по четкости мало уступал современным аэроснимкам. В. Ф. Потте в ходе войны сконструировал аэрофотоустановку, укрепленную на полукруге, что позволяло поворачивать камеру на угол сноса, применил шторный затвор. Созданная В. Ф. Потте конструкция оказалась совершенной, долгое время находилась на вооружении, явилась основой для развития аэрофототехники во всем мире.
Кроме аппарата "Потте", использовался также английский аппарат "Торнтон-Пикард", предназначавшийся для съемок отдельных объектов. На 1 апреля 1917 г. русские авиаотряды насчитывали 198 аппаратов системы "Потте", 77 аппаратов Ульянина и 114 аппаратов других систем. Все корпусные и армейские самолеты были снабжены аэрофотоаппаратами.
Применение аэрофотоаппаратов давало столь ценные сведения о противнике, что данные авиаразведки стали непременным условием подготовки любой наземной операции. В "Руководстве воздушной фотографией по программе для испытаний на звание военного летчика", изданном в 1916 г., говорилось: "Разведка, произведенная с летательного аппарата, только тогда является ценной, когда в виде иллюстрации к донесению летчика приложена фотография всего того, что запечатлено всевидящим оком объектива".
Теперь стало возможным с меньшими усилиями подавлять огневые точки, разрушать блиндажи и окопы противника. Крайне затруднительными сделались дневные передвижения войсковых резервов. Аппарат "Потте" позволял получать снимки в масштабе 100 м в 1 см, что делало возможным дешифрировать передовые позиции противника. В декабре 1915 г. верховным главнокомандующим было создано совещание по вопросам авиационного снабжения; в протоколе записано: "Фотографические аппараты желательно системы Потте, и, кроме того, заготовить 100 американских фотографических аппаратов нового типа"[223].
Всякое новое усовершенствование в военном деле сейчас же вызывает средства противодействия. В ответ на аэросъемку возникла новая отрасль военного дела — маскировка. Все основные военные объекты тщательно маскировались, устраивались ложные артиллерийские позиции, ходы сообщений, целые ложные укрепленные районы и города. В этих условиях требуется дешифрирование фотоснимка, его тщательный анализ, составление легенды, монтаж площадей, превращение перспективных снимков в плановые и пр. Эта задача возлагалась на сделавшуюся теперь неотъемлемой частью воздушной разведки военную аэрофотограмметрическую службу, которая составляла планы и карты местности по снимкам, доставляемым летчиками. Для правильного определения каждой точки плана применялись геометрические методы обработки аэроснимков.
Маскировка заставила улучшить также и аэрофотоаппараты. Стали применять длиннофокусные камеры (до 50 см. фокусного расстояния), появилась специальная пленка высокой чувствительности. Были проведены опыты ночного фотографирования. Авиация получила возможность фотографировать большие районы.
Всякая разведка хороша тогда, когда носит непрерывный характер и когда ее данные могут быть быстро использованы. Поэтому воздушная разведка велась так часто, как позволяли условия погоды и материальная часть авиационных отрядов. Самолеты вели наблюдения за позициями и тылом противника, насколько это допускал радиус их действия.
Командование требовало, чтобы снимки местности предъявлялись без всяких разрывов между ними. В этих условиях приходилось строго выдерживать заданный маршрут и делать несколько полетов. Обычно снимать начинали с первой линии окопов и далее в тыл на глубину 5—10 км. Съемки велись с высоты 1200–1500 м, а иногда 2500 м, зачастую в условиях интенсивного обстрела с земли. За авиаотрядами закреплялись определенные участки фронта для ведения авиаразведки и корректирования огня артиллерии. Военные объекты противника просматривались двумя авиаотрядами.
Фотоснимки позиций противника, сделанные в ходе первой мировой войны, отличаются четкостью. Например, артиллерийская батарея, заснятая фотоаппаратом "Потте" с высоты 1200 м, видна совершенно ясно вплоть до дорожки в лесу, где были скрыты артиллерийские двуколки.
По возвращении самолета-разведчика на аэродром фотопленки немедленно передавались в фотолабораторию авиаотряда. Отпечатки снимков направлялись в аэрофотограмметрическое отделение авиационного дивизиона или штаба армии, там расшифровывались и развертывались в карты, на которых были указаны огневые точки противника. Карты направлялись в артиллерийские дивизионы и авиационные отряды, по ним производилось корректирование огня артиллерии. Такая система отнимала много времени, поэтому в ряде случаев приходилось обрабатывать фотоснимки непосредственно в фотолаборатории авиаотряда, тогда можно было пользоваться данными авиаразведки через два часа. Обнаруженные артиллерийские батареи наносились на карту-трехверстку, ее копия передавалась на батарею для ведения артиллерийского обстрела. Иногда стрельба добавочно корректировалась самолетом.
Непрерывное улучшение летных качеств самолетов расширяло их радиус действия. Например, двухместный самолет "Вуазен" в начале 1916 г. мог находиться в воздухе в течение четырех часов со скоростью полета 100 км/ч, т. е. радиус его действия равнялся 200 км; в конце 1917 г. у самолета "Сопвич", обладавшего скоростью полета 130 км/ч и запасом горючего на четыре часа, радиус действия составлял уже 260 км.
Немцы также придавали исключительное значение аэрофотосъемке. Так, по словам подполковника германской авиации Зигерта, в 1915 г. при подготовке летнего контрнаступления силами авиационных частей XII армии была произведена фотосъемка Новогеоргиевска, Варшавы, Росхан и Остроленк, что дало материал для получения точных топографических планов. Зигерт утверждает, что штурм предместных укреплений Иван-Города 51-м прусским пехотным полком был совершен по плану, выработанному на основании фотосъемочной разведки, произведенной 64-м авиаотрядом. Из этих признаний следует, что и командование немецких войск стремилось поставить авиаразведку на службу своим оперативным планам и уже в зачаточной форме установить взаимодействие авиации и наземных войск.
Радиосвязь. Наряду с увеличением дальности и скорости полета на эффективность авиаразведки большое влияние оказала радиотехника. Накануне войны в виде опыта на русских самолетах стали применять радиотелеграфные установки при полетах длительностью до четырех часов. Но, несмотря на то, что Россия положила начало радиотехнике, русские самолеты, за небольшим исключением, не имели радиопередатчиков. Многие начальники авиаотрядов недооценивали их. Один из них сказал: "Едва ли есть в них надобность, кроме того, отнимают энергию и осложняют конструкцию". С течением времени это мнение пришлось круто изменить.
Как и многие другие открытия, сделанные русскими учеными, радио раньше получило практическое применение за границей, чем в России. Лишь в конце 1915 г. русское командование приняло решение сформировать на фронтах 34 приемные авиарадиостанции. В отряды поступали приемные радиостанции и аэропланные передатчики на аккумуляторах. Летчики стали изучать азбуку Морзе. Аппараты закупались во Франции, их качество оставляло желать лучшего. Изобретение радиопередатчика для самолета подполковником Сокольцевым, испытанного еще в 1911 г., русское военное ведомство оставило без внимания. Если бы Со-кольцеву была предоставлена возможность усовершенствовать свою станцию, то русская авиация, надо полагать, уже к 1914 г. имела бы надежную связь аэроплана с землей. В конце 1916 г. в России приступили к постройке искровых самолетных раций по заграничным образцам. Однако положительных результатов добиться на удалось.
223
ЦГВИА, ф. 369, оп. 8, д. 2, л. 1.