Ламбрант

С разных сторон шеренги послышались недовольные вздохи и цоканье.

—Зарубите себе на носу,— продолжал Дмитрий Степанович, гордо расхаживая перед уставшими юнцами.— Два раза в неделю вы будете выкладываться на этом стадионе ровно столько, сколько я посчитаю нужным. И меня совершенно не волнует, у кого и что болит. Посещать занятия обязаны все до единого...

—Даже те, у кого есть справка об освобождении?— осторожно уточнила Зоя.

—Даже плохослышащие будут сдавать нормативы,— подтвердил тренер, остановившись перед ней.— Повторяю для особо одарённых. Все до единого должны быть здесь, как указано в вашем расписании. Забудьте про сладкие школьные будни. Сюда вас за уши никто не тянул, поэтому будете играть по тем правилам, какие тут заведены. Ещё кому-нибудь что-нибудь разжевать?..

Студенты переглянулись в надежде, что найдётся хоть один придурок, задумавший подшутить над строгим физруком. Но даже Даша Доценко, любительница поиздеваться над преподавателями, невинно помалкивала, опустив розовую голову. Следовал её примеру и Гаврила Нетленкин, который умудрился в первый же день устроить настоящий кавардак на лекции именитого профессора Литвинова. Первую половину пары он нахально играл в карты с соседями по столу, потом принялся передразнивать Леонида Абрамовича, а под конец запустил в направлении трибуны бумажный самолётик, за что, само собой, был изгнан возмущённым преподавателем. Вообще-то в институте он практически всегда отсутствовал. Паша видел его только в первые дни учёбы, а теперь балбес пожаловал на первое занятие по физическому воспитанию.

—Так,— хлопнул ладонями улыбающийся Дмитрий Степанович, выискивая нехорошим взглядом кого-то среди уставших студентов.— Мне нужны бравые юноши, штук семь-десять, и девчата в количестве четырнадцати душ для участия в спортивных соревнованиях. Этой осенью у нас в городе будет проходить несколько знаменательных событий: турнир по волейболу, соревнования с эстафетами в честь ветеранов Великой Отечественной, состязание гимнастов...

Воспользовавшись тем, что преподаватель занят болтовнёй, Гена прошептал стоящему рядом Володарёву:

—В слишком здоровом теле помещается слишком мало духа...

—Спорт – это физкультура, доведённая до абсурда,— ответил Павел краем рта, не сводя глаз с физрука.

—Держу пари, сам он тоже много не пробежит, если заставить его сдать норматив.— Геннадий явно веселился.

—Эй, ты!— вдруг крикнул Дмитрий Степанович, приблизившись к нему.— Шаг вперёд!..

Поклонник философии послушно вышел из строя, однако тут же получил толчок в плечо.

—Куда лезешь, жир-трест-комбинат,— сопроводил тренер свой невежливый жест и обратился к Паше.— Шаг вперёд я сказал, чего застыл!

Парень повторил неудачное движение товарища, в душе сожалея, что поддался на его шуточки.

—Как тебя?— в менее грозной манере поинтересовался мужчина.

—Пашка...

—Пашкой ты в сизо будешь, а для меня придумана фамилия,— злобствовал вредный преподаватель и повысил голос.— Фамилия?!

—Володарёв,— прохрипел студент.

—В какую секцию раньше ходил?— разведывал Дмитрий Степанович точно на допросе.

—На фехтование.

—А бегаешь как теленок по льду,— озвучил тренер свои недавние наблюдения.

—После девятого класса забросил,— оправдался Паша.

—Забрасывают только мяч в корзину. Будешь учиться,— рявкнул наставник и набросился на парнишку с мелированной чёлкой.— А ты кто таков?

—Бутов,— выкрикнул тот и поспешил добавить,— спортом не занимался ни до, ни после девятого класса.

—Будешь навёрстывать упущенное,— огорчил его преподаватель и продолжил исследовать первокурсников.

К концу пары отряд будущих спортсменов был с грехом пополам определён, что, в принципе, всё равно не обрадовало физрука. Объявив, что на сегодня их встреча завершена, он разрешил первокурсникам отдыхать. Большинство из них полезли на мокрые от дождя зрительские трибуны. Зоя, изо всех сил скрывавшая синяки с помощью густых волос, захромала вслед за Дмитрием Степановичем к металлическим воротам, чтобы вновь уточнить статус «освобождённых» от физвоспитания. Помнится, в школе она тоже не дружила с этой дисциплиной, постоянно оправдываясь справками о каком-то редком заболевании. Даша задымила сигаретой и уже над кем-то смеялась коронной репликой: «Ну ты хохол!». Гаврила Нетленкин крутился возле передних скамеек, на которых громоздились вещи сокурсников, и выискал среди них свою кожаную барсетку.

—Поздравляю,— сказал Гена, похлопав Володарёва по плечу.— Вот чёрт, а ведь я тебе завидую. Видел, как он меня унизил?.. Жир-трестом ещё обозвал, фашист в трико.

—Я не в восторге от его затеи,— погрустнел Володарёв, надев ветровку и проверяя её карманы.— Меньше всего я собирался ввязываться в общественные дела.

—Ой, ладно тебе жаловаться,— встряла в их диалог розововолосая Дарья и выпустила на сатаниста струю сизого дыма.— Всё время только и жалуешься. Ты случайно не еврей?

—Нет,— буркнул Павел.

—Ну ты хохол!— огласила она окрестности стадиона и направилась к воротам, у которых курили остальные мальчишки.

—То хохол, то еврей. Интересно, а сама-то она кто?— усмехнулся Гена, изучая заманчивую фигуру однокурсницы. Вероятно, она ему нравилась.

—С фамилией До-це-нко, думаю, что хохлушка...— напомнил ему Паша, и они звонко расхохотались, заставив девицу недоумённо обернуться.

—Блин, куда же я засунул свой кошель?— обратился к ним Бутов, одной рукой осторожно приглаживая осветлённую чёлку, а другой ковыряясь в собственной сумке.— Неужели посеял...

—Паша, я тебе случайно свою мобилу не давал?— почему-то спросил Геннадий, тоже копошась в своём портфельчике.

—Нет, зачем он мне,— потирая слегка ноющие икры ног, удивился Володарёв.

—Мальчики, не видели мой органайзер?— крикнула им девица в обтягивающих шортиках.

—Да отстань ты со своим блокнотом, я тут бумажник найти не могу,— краснел Бутов от волнения.— Пацаны, у вас там нигде не валяется?

—Так, кто взял мой плеер?!— манерно пропищала Властина, пронзая ненавидящим взглядом нескольких подружек.

—Ты что, Настюль, кто ж в чужую сумку полезет?..— возмутилась Вика, вешая на волосы заколку-бабочку.

Порыскав по карманам ветровки, Павел был удивлён не меньше окружающих. Ключ от квартиры Саши Молохова, в которой он собирался спрятать бедного Берсеньева, пропал. Что-то здесь нечисто. Может, провалился под подкладку?..

—Боже, я точно помню, что деньги прятала во внутренний карман, а теперь их там нет!— запаниковала девица в очках с крупными линзами.

—А по-моему, Региночка, ты их Ваське дала,— поспешила успокоить её Виктория.— Иди лови его, пока он не утопал домой...

—Да где же моя мобила!— не переставала заглядывать под скамейки плачущая барышня в сексапильных трусах-шортах.

Прощупав всю куртку, Павел стащил её с себя и стал исследовать заново. Поняв, что ключа в ней нет, он хотел присоединиться к разыскивающим пропавшие вещи сокурсникам, как вдруг смекнул, что массовое исчезновение ценностей не может быть совпадением. Тут явно полазил воришка, причём весьма наглый, учитывая то, что вещи почти всегда находились на виду. В следующие минуты над зрительскими рядами раздавались однотипные реплики:

—Я ещё раз спрашиваю, где мой плеер?!!

—Кошель, пацаны, никто не видел? Зелёный такой, под крокодилову кожу заделан?

—Я органайзер свой никому не отдавала?

—Меня предки из-за сотового закопают, верните немедленно!

—У Васи нет моих денег, я точно помню, что в сумку их засунула...

Оглядевшись вокруг себя, Володарёв сел на влажную скамейку и принялся рассуждать. Зачем неведомому вору понадобились простые ключи? Ведь он даже не знает, к каким дверям они подходят! Этот недоумок не имеет ни малейшего представления о том, где находится заветная квартира. Тем не менее, ключи пропали, а ехать к разбитому горем Артуру Берсеньеву всё равно придётся. Вдобавок ко всему, вечером из Москвы вернётся Саша Молохов, и ему совсем не понравится новость, что кто-то спёр ключи от его жилища.