Страница 19 из 92
– А вы и правда видели этого пингвина, сэр? – спросил он.
— Да Господи боже, множество раз, — со смехом ответил юноша. – Вон в том направлении есть остров, — кивнув в направлении Ньюфаундленда, — где они массово гнездятся, а мой дядя Синий Нос имел обыкновение заходить туда по пути к Большой Банке. Однажды я отправился с ним, и мы добыли их два десятка. Вы бы живот надорвали увидев, как они стоят что кегли, так и ждут, чтобы их сбили. Мы взяли несколько туш на наживку и поели яиц.
— Синеносый дьявол. Гот, вандал, варвар, – пробормотал Стивен себе под нос. — Если ли хоть какая-то вероятность увидеть эту банку? – произнес он уже в полный голос и настолько мягко, насколько мог.
— Осмелюсь сказать, что есть, доктор, если будете пристально наблюдать. Вас интересуют эти птицы? Я одолжу вам трубу.
Стивен глядел во все глаза, несмотря на холод, из-за которого индевели линзы и коченели руки. К тому времени, как пакетбот вошёл в туман на южной оконечности банки, сильно опередив шхуны, он смог увидеть не только кайру и люрика, но и двух бескрылых гагарок. Туман загустел. «Дилидженс» оказался полностью скрыт от своих преследователей. Мистер Далглиш убрал летучие стаксели, бом-брамсели, брамсели и нижние паруса, всё кроме фор-марселя, приспущенного на эзельгофт, и кливера — ровно столько, чтобы сохранить управляемость в этой кружащейся неизвестности. Видимость сильно ухудшилась, но Стивен в надежде на чудо всё стоял, весь дрожа, на своём месте,.
Бриг тенью скользил вперёд, постоянно били в колокол, удвоили количество наблюдателей на носу и корме. Лучший становой якорь был подготовлен и подвешен на крамбол правого борта, ибо, как сказал мистер Далглиш, у него нет желания ради всех этих уловок нестись ночью во всю прыть при существующей опасности сноса летнего льда. Издалека и совсем рядом раздавались ответный бой барабанов или свистки, а со всех сторон доносился нескончаемый гул морских раковин, с помощью которых подавали сигналы с невидимых плоскодонок. Из белого туман стал серым и продолжал темнеть:
показались ходовые и кормовые огни корабля, выглядевшие смазанным золотым пятном с расстояния в двести ярдов – это было судно с особенно тонким и пронизывающим свистком, приводимым в действие механизмом.
— Эй, на «Левиафане»! – прокричал мистер Далглиш.
— Что за корабль? – из тумана спросили в ответ.
— «Дилидженс», конечно же. Уильям, какова глубина?
— Тридцать саженей.Мистер Далглиш положил руль под ветер. Пакетбот совершил плавный поворот, став кормой к ветру, немного откатился назад, и бросил якорь.
– Мистер Генри снова бесчинствует, — заметил шкипер громко, но как бы между прочим.
— Чтоб его! – ответил «Левиафан», который теперь находился на правом траверзе пакетбота.
— Как клюёт треска, Уильям?
— Терпимо, терпимо, Джейми, — хихикнул «Левиафан». – Мойвы нет, но на кальмара идёт. Отправь к нам лодку и получишь немного рыбы на ужин.
Преодолев под смешки гребцов полосу парящей воды, шлюпка вернулась с двумя здоровенными, в человеческий рост рыбинами и вторым помощником, прижимающим к груди большую, мокрую, дохлую черно-белую птицу.
– Вот, доктор, — сказал он. — Они хотели использовать тушу для наживки, но у них полно кальмара, и я подумал, что могу сделать вам приятное, привезя её.
До сего момента предсказания мистера Далглиша были верны. После ужина, состоявшего из лучшей в мире трески, чуть отваренной в бадье с морской водой, он предрёк, что «Свобода» и её спутник сдадутся к ночи. Мистер Генри не мог позволить себе торчать тут день за днём со всей командой на борту. Жалкий пакетбот не стоит того. Генри не настоящим морской приватир, скорее человек, предпочитающий делать дела, не далеко отходя от берега, быстро и наверняка, и сейчас он, должно быть, на всех парусах идет против ветра к Марблхэду, ведь ветер не изменится пока луна не пойдёт на убыль. Мистер Далглиш оказался прав насчёт ветра: тот задул с зюйд-веста и неспешно понес «Дилидженс» на протяжении тусклого рассвета и следующего бледного дня через Среднюю Банку, сквозь кричащее скопление испанцев, португальцев, ньюфаундлендцев и новошотландцев. Но насчёт мистера Генри он ошибся. Едва выйдя из тумана, они заметили шхуны, безошибочно опознанные по их наклонным мачтам, но к счастью всё ещё находящиеся далеко на юге.
— Никогда не встречал такого упрямства! – вскричал Далглиш. Вновь он сказал, что пакетбот использует золото для балласта, если судить по поведению приватиров. И снова «Дилидженс» с внушительным набором парусов устремился на норд-ост в направлении банок Мизэн и Артимон.
Несмотря на то, что Далглиш прибёг ко всем фокусам, какие только мог припомнить, а знал он их множество, коварный мистер Генри разгадал их все. Пройдя банку Мизэн, он появился вновь, а с утра у Артимон, вопреки ночи, проведенной в дрейфе, его было прекрасно видно на расстоянии трёх миль. Единственное, чего он не мог сделать, так это сменить ветер. Фордевинд давал оснащённому прямыми парусами бригу преимущество над шхунами. Но это было преимущество, приобретаемое лишь при постоянном внимании к настройке и положению парусов в каждое мгновенье этой бесконечной гонки – кливера, лисели и летучие стаксели взмывали и исчезали, а изнурённая команда всё больше выбивалась из сил, пока Далглиш не решил взять курс на Большую Банку с её пользующимся дурной славой более густым туманом. В долгом пути на ост преимуществабольше не стало: в крутой бакштаг шхуны шли так же быстро, как бриг, несмотря на струной натянутые шкоты и владельца судна за штурвалом, придумывающего уловку за уловкой. Тройка кораблей неслась во весь опор: крамболы подветренного борта лишь изредка поднимаются из морской пены, палубы скошены как скаты крыш, мачты скрипят, ветер свистит в поручнях правого борта, громко и высоко завывая в такелаже, всё туго натянуто — до упора, до предела прочности.
На Большой Банке не оказалось тумана, а значит и убежища. Птицы – сотни тысяч, ловцы рыбы — без счёта, жуткое количество перевозящих треску плоскодонок — имелось все, только не туман. Какой-то каприз течений оставил обширную зону чистой как в Средиземном море, да и луна была полностью видна – ночью убежища тоже не найти.
Мистер Далглиш проклинал тот день, когда не зашёл в Сент-Джонс на Ньюфаундленде, и вновь пустил судно по ветру, сильному и порывистому. Сразу после этого фор-стеньга издала громкий треск и в её верхней трети появилась большая продольная трещина. В
такой напряжённой погоне у них не было достаточно времени, чтобы лечь в дрейф и заменить её, так что на нее по-быстрому наложили вымбовки, крепко прижав их к месту разлома и обмотав вулингом. Но такая мачта уже не могла выдержать давление большого количества парусов, так что преимущества не стало. Теперь даже в фордевинд пакетбот при лёгком ветре оказался на равных с соперниками. Когда пришлось зарифить марсель, шхуны стали догонять.
Для просмотра карты в большом разрешении щелкните на изображении. (Подготовка и русификация карты: Арсений Сорокин)
Так они и неслись на норд-ост – большую часть времени скорее к норду, чем к осту – в течение ясного голубого дня и искрящейся ночи, освещённой до горизонта огромной луной. Джек и Хэмфри со слугой — старым моряком, — уже давно позаботились о пушках пакетбота и стрелковом оружии, решив, что некоторых матросов можно избавить от трудоёмкой работы управления бригом и провести учения с большими орудиями.
Однако Джек не питал иллюзий относительно вооружения «Дилидженс». С этимижалкими и неточными карронадами, предназначенными для ближнего боя, лай вышел бы страшнее укуса. И хотя матросы старались на славу, они были плохо натасканы, да и людей не хватало.
В четверг вечером бриз почти стих и по редко падающим каплям, облакам за кормой и усилившейся зыби с большой вероятностью можно было судить, что ветер переменится к весту, если не к норд-весту, и задует гораздо, гораздо сильнее. В воздухе запахло льдом. К
концу первой вахты, когда луна почти достигла зенита, у них на глазах возвышающаяся ледяная гора, подмытая тёплым течением, полностью низверглась, разбрасывая отколовшиеся глыбы в море так, что брызги, искрясь в лунном свете, взлетели ввысь более чем на сотню футов. Спустя мгновенье послышался долгий громовой раскат, крайне торжественный и просто поразительный.