Страница 64 из 87
— Примитив, — заносчиво объявил принц, подбирая камешек-детектор и пряча его в карман, ниточки чар даже спрятать толком не удосужились. — Двигаем дальше. Плетение восстанавливаться еще пару минут будет!
Ничего кроме иронической усмешки у Джея не вызвали и остальные западни. Нафил или те, кто сооружал эту бездарную полосу препятствий, даже не всегда маскировали ловушки чарами. Это были обычные уходящие из-под ног плиты, катящиеся шары, огненные кольца, вылетающие из стен стрелы, ледяные оковы, кислотные брызги, чары онемения, отравленные клинки, падающие с потолка решетки. Словом настолько тривиальный набор, будто входящий в комплект с ярлыком «лабиринт типовой обыкновенный», что Бог Воров, играючи обходя препятствия, обезвреживая их и предостерегая жалких неумех-спутников, даже начал обиженно фыркать и бормотать под нос ругательства. Дескать, его великолепного запугали такими пустячными штучками, дескать, он сейчас заснет на ходу и вообще, дайте ему только дойти до этого некроманта, он ему расскажет, как надо развлекаться!
Элегор, не обладавший таким большим опытом преодоления неживых препятствий, просто потому, что его всегда больше привлекали живые противники, напротив, получал искреннее удовольствие от нового процесса. Он старательно пытался предугадать, какой окажется следующая ловушка и разглядеть ее прежде, чем обезвредит вор. Через полчаса они с Кэлбертом немного наловчились и даже стали спорить по этому поводу, а потом еще и заключать пари с Джеем на долю в сокровищах.
Элии оставалось только качать головой, опять братья превратили опасную переделку в балаган. Хотя, что греха таить, все шло так гладко и ровно, что принцесса и сама немного расслабилась. Стандартные ловушки не способны были причинить богам вреда, времени на исследования логова Нафила было достаточно, Камень Дремы оттягивал потайной карман жилета, а эманации зеркального портрета по-прежнему свидетельствовали о том, что грозный дедушка Лео где-то очень далеко, пугает своим великим мечом ни в чем неповинных демонов. Ну или почти ни в чем не повинных. Сложно винить демонов в том, что они действуют сообразно собственной сути, однако, и жнеца по той же самой причине было винить не за что.
Элия снова вздохнула, думая о том, что каждый из ее родственников может считаться натуральным безумцем, разница только в том, насколько его безумие опасно для окружающих и, что гораздо важнее, для семьи.
— Стоп! — окрик Джея резкий и странно напряженный после его расслабленной веселости вывел богиню из задумчивости.
Коридор этот ничем не отличался от пройденных богами многочисленных коридоров, богатых развилками, поворотами и тупичками. Довольно ровный участок лабиринта, ровный и темный, если бы не становящийся по мере приближения к цели все мощнее, свет дираванок.
— Опять камешки швырять будешь? — заинтересованно уточнил герцог, пытаясь угадать, какую ловушку обнаружил принц на сей раз.
— Нет, тут одним камешком не обойдешься, — заметила богиня, разглядывая колдовское плетение, более всего напоминавшее ей сейчас ту самую паутину кстара, в которую довелось влипнуть накануне. Вот только плели ее в пять слоев, накладываемых друг на друга.
— Тут одними камешками вообще не обойтись, — дернул уголком рта вор. Голубые глаза, будто и не курил смолы, стали темными, сосредоточено прищуренными, на лбу прорезалась вертикальная морщинка. — Эта пакость только на живое с развитой душой реагирует. Ни обманку, ни зверя, ни птицу не пустишь. Есть лишь один проход, вдоль правой стенки, а вокруг столько всего понаверчено, что только сунься, живым точно не уйдешь, а если выживешь, пожалеешь, что не сдох. И ведь не распустишь его, дрянь, в стены уходит и там где-то, об заклад готов биться, на колокольчик кончики подвешены. На проходе ниточка чар не смертельная, ни на какой недуг не завязанная, вот только уж больно явная и без сигнального довеска. Прилеплена хитро, будто случайно из общего клубка выбилась, да так ее никуда и не заткнули.
Выдав краткую справку по ловушке Джей озадаченно замолчал, почесывая острый нос.
— Именно это тебе и не нравится, — подвела итог подозрениям брата Элия, разглядывая неприятно серые, вместо обыкновенно цветных, запутанные нити некромантского заклятия. Определить точное назначение плетения было практически невозможно. Особенно пристально богиня изучала ту самую, едва заметную, как принесенная ветром паутинка, ниточку, повисшую отдельно от общего клубка, на который указал брат.
— Да. Какое заклятье она цепляет на жертву, разобрать не могу. А что цепляет и неспроста тут натянута, к пророкам не ходи, — признал оскорбленный в лучших чувствах принц. — Эх, надо было какого-нибудь раба с собой притащить, на нем бы и опробовали, а теперь уж поздно, не вернешься, сеть Нафила не пустит. Не то, что на корабль, и к первой развилке запросто не пойдешь, теперь только до логова, чтоб оттуда телепортом.
— Если не смертельно, надо идти, — высказался Кэлберт, остальные подтвердили согласие с выводом брата кивками.
— Тогда жребий, — предложил Джей.
Он вновь слазил в кармашек, теперь уже нагрудный. Вытащил четыре игральные кости — стандартные шестигранники, только махонькие, с ноготь на мизинце. Три черные и одну белую. Объявил:
— Кому белая, тот, везунчик, идет!
Встряхнул зажатые костяшки в кулаке, зажмурился и раздал, не глядя. Самым удачливым оказался Кэлберт. Вор пробросил вдоль границ основного контура заклятья камешки, чтобы показать брату, куда и как двигаться, и принц, старательно прижимаясь к стене, решительно зашагал по совершенно пустому, если не курить смолы, коридору.
Когда бог добрался до нити неизвестной этиологии, заклятье коснулось плеча и прилипло к нему, будто настоящая паутинка, из тех, на которых по осени отправляются в путь паучки. Еще шаг, паутинка порвалась, выпуская наружу другое заклятие, заключенное внутрь тонкой ниточки, как яйцо в скорлупу. Оное тут же пристало к Кэлберту и активизировалось.
В момент вспышки Элия успела разобрать отголоски странного плетения. Что-то смутно связанное с болью, причем болью не телесной, а куда более серьезными муками. Ниточка, едва заметная на тонком плане, несмотря на то, что едва коснулась одежды, хлестнула по тонким структурам бога, как черная плеть.
Мужчина содрогнулся всем телом и беззвучно закричал. Руки взметнулись к голове, прикрывая лицо, он, уже почти ничего не соображая, начал валиться на пол пещеры, и случайно задел еще одну нить клубка. Та оказалась обыкновенной парализующей, тоже не подарок, но зато вполне узнаваемая. Джей метнулся к брату и выволок его на свободное пространство. Элия и Элегор, копируя движение вора, миновали опасный участок без потерь для организма. Герцог даже умудрился не поцарапать скулы об стену.
Кэлберт лежал на боку, как его положил спасатель, и тяжело, с присвистом, дышал. На лице застыл отпечаток такого глубокого потрясения, что в первый миг Элегор испугался, не стряс ли пирату мозги Джей, приложив при спасении об стенку настолько крепко, чтобы пробить чугунную черепушку.
— Ты как, Кэл? — хлопнул по онемевшему плечу брата принц, внимательно осматривая пирата на предмет явных и скрытых повреждений.
— Цел, — прохрипел тот, случайно встретился взглядом с Элией, стал сначала бордовым, потом белым, как смерть, следом почти синим, и отвел глаза.
— Как воздействовало заклятье, дорогой? — мягко спросила богиня, опускаясь на колени рядом с братом и кладя руки ему на грудь. — Паралич от второй нити через час-другой пройдет, но как ударила первая, я не могу понять.
— Память, — каркнул Кэлберт, и прикрыл глаза от невыносимой тяжести стыда. Куда более мучительного, чем заурядное заклятье парализации. — Я вспомнил, как убил тебя, сестра, подвел под меч.
— Когда это? — несказанно удивился Джей, почесывая нос, одним глазом он косил на брата, другим на клубок плетений, чтобы убедиться наверняка, что цепной реакции чар-ловушек не последовало. — Тебя с нами в Альвионе не было, я бы помнил…